заткнуть вход, как температура выравнивалась с уличной. Я обнаружил это еще летом и лаз никогда не закрывал, но кавторанг в темноте чем-то зашуршал, и пришлось включить фонарь. Домовитый, чертяка, – он пытался втолкнуть охапку сена в дыру.
– Не надо! – остановил я его, ничего не объясняя.
– Хорошо. – Он покорно сел и опять замолчал.
– Что это за люди на озере?
Бородин оживился, заговорил с жаром:
– Поверьте, это обыкновенные жулики! Подонки, действующие под прикрытием Министерства финансов. Если они поднимут драгоценности, государство не получит ни рубля! Все будет украдено! Знали бы вы, сколько эта банда похитила всевозможных ценностей, поднятых нашим управлением! Мы работали год, обезвредили тысячи снарядов, десятки глубинных бомб, прежде чем проникнуть в трюмы. И достали в Баренцевом море груз английского корабля, который немцы торпедировали. Семь с половиной тонн золота в слитках! И думаете, где оно? Разумеется, в Англии! Но в банках на счетах у конкретных лиц – наших советских граждан! А турецкая шхуна прошлого века со дна Каркитинского залива?..
– Вы сами спускались в Ледяное озеро? – прервал я его излияния.
– Не знаю, – замялся он. – А где такое озеро?
Понятия секретности стерлись в его сознании, ибо по природе он был человеком открытым, однако вынужденным хранить тайны всю жизнь, соблюдать множество разнообразных условностей и запретов, что, вероятно, угнетало его. Наоборот, люди закрытые при душевном заболевании становятся еще более скрытными. Но тут мне показалось, он опомнился и пытается темнить.
– На этом озере вы потерпели крушение, – уточнил я.
– Извините, но это озеро называется иначе, – помедлив, печально проговорил кавторанг. – По нашим материалам, оно проходит как Аркан…
Я впервые слышал такое название, видимо, дед с Олешкой нарекли его Ледяным.
Слово АРКАН никакого перевода не требовало…
– Что же вы полезли в Аркан?
– Я в сухопутном отделе первый год… Но наши гидрологи работали здесь семь лет. Изучали паводковый характер, сезонные колебания уровня… Ничего подобного никогда не наблюдалось…
– Так вы спускались на дно?
– Разумеется…
– Блоки находили? Обработанные камни? Со следами человеческой деятельности?
– Нет, – опять же не сразу ответил он. – Я обратил бы внимание. Мы фиксируем такие вещи… Прошу вас, не напоминайте мне об озере. Давайте поговорим о чем-нибудь другом?
Кавторанг начал опять раздражать меня, желание ночевать с ним в одном логове улетучилось. И вообще мне нельзя было оставаться возле озера, где работали «каркадилы» безвременно ушедшего Редакова-младшего.
– Мне нужно идти… – пробурчал я.
– Нет, не ходите! – вдруг испугался он. – Повсюду их засады и патрули! На каждом ручье! Все перекрыто до самого перевала! Они стреляют!
– Жилет заберу, а спальник оставляю. Спи.
– Это ваш спальник! Возьмите! – засуетился он. – Простите, что я так бесцеремонно брал ваши вещи… Но я же не знал! Валкария показала мне вход… Пожалуйста, не уходите! Вас убьют!..
Я выбрался из логова, на счастье, дождя не было, но тучи на небе и темень – глаз коли. Кавторанг полез за мной и, судя по шороху, тащил за собой спальник.
– Скоро зима. – Я отдал ему завернутый в тряпку нож. – Иди к людям, к жилью, пока не поздно.
– Я не уйду! – отчего-то засмеялся он. – Я буду искать ее и найду!
– Да ты здесь сдохнешь! Беги отсюда! Задницу в горсть и скачками, понял?!
– Нет, я выживу! Я же мужчина!
Не знаю как, но я шел в темноте, наугад, вслепую, без остановки и даже не споткнулся. Шел, взбудораженный гневом и ненавистью, не думая ни о засадах и патрулях «каркадилов». И никак не хотел признаться себе, что уже давно сам хожу по горам и подсознательно ищу танцующую на камнях…
Стражник
Всю ночь я брел вниз по реке, отмахиваясь от навязчивого образа кавторанга, но он упорно стоял перед глазами. И одновременно было чувство, будто до сих пор смотрит мне в спину. Чтобы хоть как- то отвлечься, я стал думать, точнее, убеждать себя, что встреча с сумасшедшим – игра воображения или сновидение наяву, ибо спастись он не мог. Просто я мысленно пишу «Гору Солнца» и все это придумал: вижу некий литературный образ, а не живого человека, слышу собственные мысли и говорю сам с собой – воображение разыгралось, только и всего…
Самоуспокоения хватало на минуту, не больше, и потом становилось еще горше. Нет, это не мои фантазии. Спасенный Бородин существовал, настолько реальный, плотский, что придумать такое невозможно и во сне не увидеть. Мне еще никогда не снилось, чтоб человек дышал, кашлял, вытирал испарину со лба, говорил долго и связанно, выражая при этом целый букет чувств.
Да, он был, только следовало привыкнуть к его существованию, как привыкают к очкам – предмету, инородному для человека, несовместимому с его нежной, чувствительной и подвижной плотью, но который дает возможность видеть мир во всем его многообразии и красках. Самым главным доказательством его земной человеческой сути было то, что, кроме спасения, я не увидел ничего чудесного, ирреального, как и в явлении Гоя, когда мы с дедом лежали и умирали.
И он побывал в Мире Гоев! А иначе откуда бы он знал это имя – Валкария? И по пещерам он ходил! Мой дед когда-то соприкоснулся с этим миром и перестал искать золотой обоз. Старик с птицей, вытащивший его из проруби, принадлежал к гоям, легенда обретала плоть. Таким же образом танцующая на камнях спасла кавторанга Бородина, только с него взяла не словом – разумом. Безумие обменяла на жизнь или наоборот…
Вероятно, ГОЙ – не принадлежность к касте или секте; это особое состояние духа, потому Баба Яга и спрашивала доброго молодца, кто он есть, и принимала, кормила, поила и спать укладывала лишь гоя, человека с достоинствами и благородством. Антоним этого слова, ИЗГОЙ, подразумевал утрату неких духовных качеств – отщепенец, вышедший или выдворенный из Мира Гоев, поскольку не способен жить по совести.
Итак, танцующая на камнях и есть таинственная Валкария, о которой упоминал Гой. Тогда кто же Карна? Два имени или два предназначения? В «чистых», без всяких искажений, словах важен каждый звук – ничего лишнего в древнем языке не было, и его емкость, удельный вес приближаются к сверхтяжелым материалам, как в слове КРАМОЛА.
КАРНА – что-то усеченное от ВАЛКАРИЯ?
ВАЛ – К – АР.
ВАЛ – всегда округлый и бывает земляной, металлический, деревянный, но непременно поворачивается, крутится…
Поворот к земле! ВАЛДАЙ – дающий поворот! И потому оледенение называется Валдайским – именно до этой возвышенности докатился холодный вал смерти и повернул вспять, то есть начал таять.
ВАЛКАРИЯ – возвращающая к земле! Или под землю. То есть все-таки такие же обязанности, как у скандинавской ВАЛЬКИРИИ, которая поднимает храбрых убитых воинов с поля брани и уводит в свои подземелья для вечной жизни.
Но русская Карна водила деда к земному раю на реке Ура. Выходит, их два, на Кольском полуострове и на Урале! Там рай наземный и его хозяйка – Карна, здесь подземный и царствует Валкария…
Мир Гоев существует, принадлежащие к нему люди имеют свои ПУТИ, возможно, потому они так редко, лишь в исключительных случаях, сталкиваются с миром изгоев, в котором я живу. ПУТИ – вот что спасает их от нашего мира! Дороги в разных плоскостях, на разных этажах, и потому КГБ столько лет разыскивало Гоя, нарушителя государственных границ…
И все-таки его иногда задерживают, причем люди типа бывшего начальника ПМГ Бурака, которого тут же взяли на оперативную работу в Комитет и скоро вообще забрали в Москву.
Интерес комитетчиков к Миру Гоев – еще одно доказательство его существования и неуловимости, а
