– Ну так а какого хрена мы тогда здесь торчим, – чуть не напугав его, с искренним возмущением гаркнул мгновенно вышедший из состояния апатии Соколовский, сохраняя полную серьезность лица. – Если из положения нет выхода, надо менять положение. Заводи.
– Так уже тарахтит. Вовсю, – подстраиваясь под его тон, бодро ответствовал водитель-наводчик, одновременно немного картинным движением опустив руку на рычаг переключения передач.
– Тогда вперед. Самый полный. Хотя стоп. Давай-ка сюда эту бандуру, – Соколовский, подавшись чуть вперед, кивнул на лежащий, в уже закрытом состоянии, на переднем правом сиденье ноутбук. – Начинается ралли Париж—Дакар. Штурман должен занять свое место. Рядом с пилотом. Нам так, я полагаю, будет немного сподручней.
Через несколько секунд светло-серый «Рено-Клио» уже с двумя седоками впереди резко рванул с места и, сразу за перекрестком уйдя на разворот, вскоре уже мчался в сторону бульвара славного маршала Нея и начинающихся почти сразу же за ним северных парижских пригородов.
Добраться до нужного места им удалось почти за двадцать минут, и это при том, что на самом въезде в Сен-Дени, на той самой развязке, о которой упомянул Иванов, их, в колонне с десятком других машин, задержали, чтобы пропустить поток юных велосипедистов, выруливающий со стороны предместья по бульвару Марселя Самба.
И вот сейчас прошло уже больше получаса, как они расположились на обочине, чуть дальше развилки дорог (имеющей в плане, если смотреть по карте, очертания русской буквы «У» или латинского «игрека»), метров за сто до базилики Святого Дионисия, и, как-то незаметно для самих себя прервав свою немного отвлеченную беседу, уже в течение минут пяти сидели, молча наблюдая, по негласной договоренности, один за левым, бегущим прямо к собору ответвлением дороги, а другой – за ее коромыслом уходящим вправо рукавом.
– Ну что... Блажен тот, кто ничего не ждет, ибо его никогда не постигнет разочарование. Как сказал бы... невинно убиенный первый епископ города Парижа, – наконец, произнес сидящий справа и наблюдающий соответственно тоже вправо товарищ в черном берете, не меняя направления своего взгляда. —Нет?
– Ну... – тоже не отводя глаз от бегущей впереди, за лобовым стеклом, ленты дороги, красноречиво протянул его сосед.
Правильно интерпретировав полученный ответ, Соколовский продолжил:
– Какие будут предложения по дальнейшей... культурной программе?
– Я думаю... минут десять еще можно подождать, – с легкими вопросительными нотками в голосе озвучил запрошенное предложение его молодой коллега и добавил: – Для очистки совести.
– Для очистки?.. Тонкой... или грубой? – наморщив нос, задумчиво покачал головой его шеф и, не дожидаясь ответа, вытащил из кармана темно-бордовую пачку с золотой вязью росписи «Davidoff». – Я подымлю чуток. С вашего дозволеньица. – И, снова не дожидаясь ответа, Вячеслав Михайлович отправил в рот сигарету, извлек из другого кармана небольшой золоченый брикет и, нажав на пьезоконтакт зажигалки, выстрелил вверх тонкий, но длинный огненный хвостик. Правда, прикурить он так и не успел.
– «Ауди». Черная, – выдохнул сидящий за рулем Иванов, одновременно автоматически повернув ключ в замке зажигания и нажав на педаль сцепления. – «А» – шестая.
Соколовский, с резвостью кобры бросив моментальный взгляд вперед и чуть влево, вслед уже удаляющемуся от них, в сторону собора, черному контуру, вонзив его прежде всего в белый прямоугольник номера, вдавленный в нижнюю часть багажной крышки, был еще более лаконичен:
– Она! – При этом он практически тут же своей левой ладонью накрыл руку водителя, уже вонзающего первую передачу. – Не спеши. Пусть свернут. Нагоним, успеем. – В следующую секунду у него в руках уже находилась знакомая, видавшая виды «минаевская» карта (свернутая в планшет-гармошку планом-схемой предместья Сен-Дени вверх), которая до того аккуратно лежала у него на коленях.
– По идее, они сейчас направо должны уйти, – провожая взглядом все более и более уменьшающуюся в размерах черную «Ауди», произнес Иванов то ли самому себе, то ли своему соседу справа, уже опустившему глаза на карту. – Точно, поворотник включил. Уходят.
– Вперед, рысью марш, – скомандовал сосед, снова устремив взор в лобовое стекло. – Даже галопом.
– Галопом не получится, – перейдя на третью передачу, бросил Олег. – Перед собором наверняка ограничение... Ну точно. Сорок.
– Сорок, так сорок. Нарушать не будем.
– Ажанов нигде вроде не видать.
– Тогда будем. Но аккуратно... Вот так... вот так, отлично.
Через пару мгновений «Рено» с преследователями на борту, с плавным ускорением и легким загибом миновав западный фасад базилики и все ее три величественных портала, проехал вдоль боковой стороны массивного здания под названием «Centre Commercial Basilique»[48] и повернул направо. В этот самый момент черный хвост «Ауди», с преследуемыми, уже снова поворачивал направо, в следующий, по ходу, переулок.
– Та-ак, крутить начал, – констатировал штурман в черном берете, бросив очередной быстрый взгляд на карту. – Это они сейчас выскочат на ту дорогу, что от нашей развилки вправо пошла.
– Так чего?.. За ними? – проскочив практически весь длиннющий фасад торгового центра и сбавив скорость перед перекрестком, поспешно спросил Иванов, стоящий перед необходимостью срочно принимать решение относительно своих самых ближайших действий и маневров. – Или куда?
– Давай прямо, – после секундного колебания бросил Соколовский. – Не повернут же они назад. А если налево махнут, то мы сейчас параллельно им пойдем... А вот здесь можно чуток и притопить гашетку, – подсказал он Олегу, уже проскочившему перекресток. – О це добре... Так... И во второй переулок направо.
Повернув, согласно распоряжению штурмана, на улицу, носящую имя какого-то непонятного и не наблюдаемого нигде моста «Годе», экипаж «Рено» увидел, как впереди, на расстоянии чуть больше сотни метров, на перекрестке с той дорогой, что уходила вправо от развилки перед собором, показался искомый четырехколесный объект, который тут же тоже повернул направо.
– Они, – сигнализировал водитель, поддавая газу.
– Вижу, – успокоил его штурман. – Здесь уже полегче, не гони, не гони.
– На перекрестке куда? За ними, прямо?
– Налево. Нам им на хвост падать нельзя. Они только того и ждут. Для того и маневры все эти. ...Давай, давай, крути штурвал.
– Уйдут, – буркнул Иванов, тем не менее послушно исполняя полученную команду.
– Не уйдут, – успокоил его Соколовский. – Они сейчас выскочат на рю Страсбур, по которой, если верить карте, только два пути. Либо в ту сторону, назад, либо вперед, в нашем направлении. Тут опять не гони. Мы же эту рю в конечном итоге тоже пересечь должны. Вон, просвет уже видать. Как бы еще, не дай бог, впереди них не оказаться.
– Так они что, не параллельно идут?
– Нет, мы сейчас сойдемся. Как в вершине треугольника. Вот... вот в этом самом месте. Здесь совсем сбавляй.
– И куда?
– Налево, куда еще. Только медленно и печально. Вежливо пропуская весь встречный автотранспорт. Близкий и далекий.
Светло-серый «Рено-Клио» начал потихоньку, осторожно выруливать на тянущуюся с запада на восток Страсбургскую улицу. При этом оба его седока внимательно смотрели по обе стороны дороги, производя со стороны впечатление весьма нередко встречающегося тандема в составе сидящего за рулем автолюбителя-новичка и его более опытного инструктора или наставника. Тем не менее ни до перекрестка, ни после него, в пределах всей доступной видимости, ни наставнику, ни любителю разглядеть знакомые обтекаемые черные контуры так и не удалось. Единственно, на дальних подступах, справа, виднелось что-то пока трудноопределимое с точки зрения марки, но не внушающее никакого оптимизма своим уже заметно красным цветом. За проезжей частью улицы протянулись длинные участки частных владений, с не очень большими домами коттеджного типа, уходящие, как можно было догадаться, далеко вглубь.
