- Выпусти птицу, выпусти птицу...
Потом улыбнулся, выдернул щепку из зубчатки, лег, закрыл глаза и нажал на педали. Аршак попятился и сел на клавиши разбитого рояля. Вовремя отскочил - рояль медленно повалился набок, пирамида битых стульев с грохотом осыпалась. Дядя даже не вздрогнул.
В коридоре мальчик прислонился к стене и закрыл глаза. Пусть его бьют ногами, но он шага не сделает, пока этот мерзавец усатый не объяснит, что от него хотят и зачем мучают дядю. Кошкодав-Ракоед навис над ним, сочувственно сопел и молчал.
- Что вы от меня хотите? - выдавил из себя Аршак, когда молчание стало невыносимым, а сопение отвратительным.
- Сущей ерунды, - бодро ответил Кошкодав-Ракоед, - даже менее того. Я тебе при случае объясню. Сейчас не получится, слишком много стен, понимаешь? Впрочем, если тебе невтерпеж, пойдем, присядем, поговорим.
Он легонько подтолкнул мальчика вперед, и они двинулись по коридору. Аршак оглянулся на нишу. Там оставался дядя, но он готов был поклясться, что если вырваться из липких холодных рук злодея и снова заглянуть туда, то там не окажется ни дяди, ни нар, ни шлангов, свисающих к дяде, а возникает нечто другое, ужасное...
Аршак вырвал руку и бросился обратно. С разгона он чуть не проскочил нужную нишу, крутанулся и почти упал в разодранный проем.
Все оставалось на своих местах - дядя спал, но и во сне крутил педали, а в сосудах медленно всплывали пузырьки.
- Не веришь? - раздался голос над ухом, и холодные пальцы снова коснулись шеи. - И правильно. Не верь никому, не верь увиденному, не верь и мне. Потому что правда только одна: истинный король Аэндора ты!
В следующий миг грязные стены задрожали и рассыпались, исчез глупый рояль, хлам, мусор, исчез дядя и нары. Исчезло все.
Потолок был расписан небом. Аршак сидел на высоком троне, и держал в руке сияющий жезл абсолютной власти. Трон возвышался в огромном зале, стены его терялись вдалеке. Зеленый, выложенный малахитом пол украшала золотая роспись. Каждый день ее истаптывали, стирали тысячи, десятки тысяч ног придворных, и каждую ночь пол искусно разрисовывали заново, никогда не повторяя рисунок.
Он знал, что каждое его слово, даже не слово, а мысль, и даже не мысль, а тень мысли приведут в движение бесконечные ряды разнообразнейших существ, выстроившихся там, внизу. И еще он знал, что достаточно пожелать - сгинут, расточатся и они, а воля его станет самодовлеющей и самореализующейся силой, не нуждающейся в посредниках и исполнителях. А пока...
'Надо искать!' - подсказал кто-то невидимый почти неслышно. И он взмахнул жезлом - 'искать всем!'. Ряды смешались, закрутился небольшой смерч, и вскоре никого не осталось на малахитовом полу. 'Но что искать?' - задумался было он, но голос укоризненно шепнул: 'Владыке Аэндора не подобает вопрошение'.
И тогда он ощутил в себе Знание, а когда перед внутренним взором вдруг появилась сияющая радужная пелена, тот же голос уже не вкрадчиво, а скорее испуганно, громко сказал: 'Ах ты, черт, не с того конца...' - и снова прикосновение холодных пальцев.
Он стоял, тупо уставившись на дядю, а дядя медленно крутил свои педали.
- Вот ведь какая незадача, - сказал Кошкодав-Ракоед, выталкивая его в коридор. - Пока все не объясню - проку от тебя никакого, а если сказать - будешь знать слишком много даже для покойника.
С этими словами он перешагнул через поваленную решетку, задел ее, чуть не упал и выругался. Аршак заметил, кирзовые грубые сапоги исчезли, а взамен появились остроконечные лакированные туфли. Мятый кургузый пиджак несколько вытянулся, потемнел, а полоски на брюках стали мельче.
Они вернулись в ковровую комнату. Кошкодав-Ракоед сел на тахту и задумался.
- Есть некий предмет, - сказал он, значительно подняв палец, который очень нужен. Тебе он совершенно ни к чему. Ты сейчас в некотором затруднении. Но можешь вполне помочь себе, если поможешь мне найти его. Я не могу сказать, - с этими словами он огляделся по сторонам, сунул голову под тахту, - что это за предмет. А когда ты сам догадаешься, лучше помалкивай и без радостных воплей тихонечко отдай мне. Или просто скажи, где он. Только тихо, никакого шума, понимаешь? А то есть всякие...
- Кто? - спросил Аршак.
Враги Кошкодава могли оказаться полезными. Если не помогут, то хоть не навредят.
- Есть тут... рядом, неподалеку...
И тут Аршак понял, что надо бежать. Немедленно, сию минуту, пока этот бельмастый злодей не догадался, что искомый предмет в кармане. Радужное сияние в снах, которые наводил Кошкодав, подсказало единственный ответ: перламутровая ручка от зонтика - чем бы она ни была на самом деле - волшебной палочкой хотя бы - вот зачем охотятся!
Он вспомнил, что в видении Аэндорского трона жезл абсолютной власти излучал такое же разноцветное сияние, как пластинки на ручке, и светящиеся пятна так же меняли очертания.
Аршак уже не гадал, что за чертовщина невероятная с ним происходит и кто такой Кошкодав-Ракоед - пришелец, шпион или злодей местного производства. Главное теперь выбраться из этой западни и добежать до ближайшего отделения милиции или в крайнем случае - до тети.
Он вспомнил, как скрутило его у стены, напротив дома, у глухой высокой стены, за которой погромыхивала стройка. Интересно, что там строят и не туда ли его затащили, стукнув предварительно по голове? Может, все это ему мерещится: подобрали у стены, привезли в психушку, тут глюки и пошли один за другим, да так связно... Нет, бежать, бежать отсюда!
Аршак подобрался к двери.
- Ты куда? - лениво спросил Кошкодав.
- Мне... надо.
- А-а, - кряхтя, Кошкодав-Ракоед поднялся с тахты. - Пойдем, покажу, и ручку сильно не дергай, а то заглотает тебя с потрохами.
Аршак поежился. Влипнуть здесь можно запросто, и заблудиться в коридорах и переходах элементарно.
На этот раз Кошкодав-Ракоед не торопился. Аршаку даже показалось на миг, что он точно не знает, куда идти. Они долго брели по длинному, закругляющемуся коридору, заглядывая в ниши, открывая двери и приподнимая шторы. В темных помещениях ничего не видно, только кое-где в глухой тьме двигались слабые огни. В одной из неосвещенных комнат кто-то глухо рычал. Кошкодав-Ракоед слегка приоткрыл дверь, прислушался и быстро захлопнул ее. Удовлетворенно хмыкнул, услышав глухой удар о дверь и пошел дальше.
Одна тускло освещенная комната была забита полками, на которых рядами стояли высокие узкие банки. Кошкодав оживился:
- А ну, заходи, покажу интересное.
Банки с завинчивающимися крышками были набиты разноцветными таблетками под завязку. Кошкодав-Ракоед взял с полки одну, повертел, глянул на этикетку.
- Если поможешь мне - станешь самым умным человеком в мире. Сразу! По таблетке из каждой банки - и будь здоров! Все знания и умения мира, и не одного, заметь, будут в твоей маленькой глупой голове. Вот, например, - он покачал банкой, - номер пять тысяч двести три - это у нас кто? Это у нас будет 'Начальник переплетного спеццеха'... Ну, тебе не интересно, а вот - девять тысяч триста 'Вершитель решительных метафор'; хорош 'фрезеровщик шестого разряда', неплох 'Подпиливатель ножек столов, крытых зеленым сукном' или вот этот - триста четвертый - 'Водитель боевого вертолета'. А на этой полке науки - сколько угодно и на все склонности: химия, астрология, молекулярная психокинетика, метафизик одних двенадцать штук, не считая мелочи, или вот...
Он прервал себя, задумчиво повертел банку с черными таблетками и поставил на место.
- Итак?
Аршак переводил взгляд с банки на банку и упрямо молчал. Смешно... В классе четвертом или пятом
