получить эту работу.
- Нет, не из них, - снова соврал Люк. Их всех интересовал этот вопрос, но ему было неизвестно, кто из парней действительно в это верил.
- Замечательно! А теперь я сплю с Дарби Хоугом.
– Это не мое дело, - Мартинo поднял руку.
Как только стихли последние звуки фортепиано, Джейн скользнула на стул напротив Счастливчика и выдохнула. Черт, это слишком за минуту покоя.
- Почему женщины должны мириться с этим дерьмом? – спросила она. – Будь я мужиком, никому бы и в голову не пришло обвинять меня в том, что продвижение по службе я получаю через постель. И будь я мужчиной, ни у кого и мысли бы не возникло, что ради получения горячего материала для статьи я сплю со своими информаторами. Меня бы лишь одобрительно похлопывали по плечу, да поздравляли, типа «дай пять», говоря... – Джейн прервала свою гневную тираду ровно настолько, чтобы насупить брови и понизить тембр голоса: - «Отличное журналистское расследование. Ты настоящий мужик. Жеребец!» – Она провела пальцами по волосам, отбросив их с лица. Рукава пуловера немного съехали вниз, обнажив тонкие голубые вены на ее узком запястье, а ткань натянулась на маленькой груди. – Никто не обвинял вас в том, что вы спали с Вирджилом, чтобы получить вашу работу.
–Это потому, что я - жеребец, - Люк поднял взгляд к ее лицу.
У каждого из них был свой крест, а под конец сегодняшнего дня у него не осталось сил на проявление притворного сочувствия и понимания. У Люка Мартинo не было ни времени, ни энергии, ни желания беспокоиться по поводу журналистки-зануды. У него имелись свои проклятые проблемы, и Джейн Олкотт была одной из них.
Джейн посмотрела на Люка и скрестила руки на груди. Свет над головой, высвечивая светлые пряди в коротко стриженых волосах Счастливчика, падал на широкие плечи, обтянутые голубой хлопковой рубашкой, цвет которой подчеркивал небесную синеву его глаз. После двух мартини, выпитых Джейн за ужином, все было окружено милым веселым сиянием. Ну, или так было до тех пор, пока Люк не намекнул, что она переспала с Хоугом.
- Если бы у меня был член, - сказала она, - никто бы и не подумал, что я могла заниматься сексом с Дарби.
- Не будьте так в этом уверены. Мы вот еще не определились насчет сексуальной ориентации нашего маленького проныры.
Люк взял со стола бутылку пива, и в груди у Джейн что-то чуть сжалось: он оставил незастегнутыми две верхние пуговицы рубашки, и мягкий материал распахнулся на его груди. Обнажая ключицы, шею и верхнюю часть мускулистых плеч.
Она могла бы просветить Люка на этот счет, но не собиралась утруждать себя рассказом о том, что Дарби хотел получить советы об отношениях с девушками в обмен на ужин.
- Как ваши колени? – спросила она, положив руки на стол.
Люк поднес «Молсон» ко рту и ответил:
- На все сто.
- Совсем не болят?
Он опустил бутылку и слизнул каплю пива с нижней губы.
- Что? Неужели не знаете? А я-то думал, что копаться в моем прошлом - это ваше жизненное призвание.
Его заносчивость была возмутительна, но слова - весьма недалеки от правды. По каким-то причинам, которых Джейн и сама не понимала, Люк интересовал ее больше, чем любой другой игрок «Чинуков».
- Вы действительно считаете, что у меня не найдется занятия получше, чем тратить своё время, думая о вас? Откапывая маленькие секреты среди добра Люка Мартинo?
Тонкие морщинки появились в уголках его глаз, и он рассмеялся:
- Милая, среди добра Люка Мартинo нет ничего маленького.
Джейн, которая писала в колонке «Одинокая девчонка», бросила бы ему в ответ изысканное язвительное замечание и ошеломила бы своим умом. Медовый пирожок взяла бы его за руку и утащила в прачечную. Расстегнула бы оставшиеся пуговицы на его рубашке и припала губами к его теплой груди. Глубоко вдохнув аромат его кожи, она бы прижалась к его горячему твердому телу. Она бы сама убедилась, сказал ли он правду о своем добре. Но Джейн не была ни одной из этих женщин. Настоящая Джейн была слишком закомплексованной и застенчивой. И она ненавидела то, что мужчина, от которого у нее перехватывало дыхание, был тем самым человеком, который посмотрел на нее и счел непригодной.
- Джейн?
Она моргнула:
- Что?
Счастливчик перегнулся к ней через стол и кончиками длинных пальцев провел по её руке:
– Вы в порядке?
- Да! - Это было легчайшее прикосновение, может быть, даже не совсем прикосновение, но она почувствовала, как от него начинает покалывать ладонь и запястье, и вскочила так быстро, что стол закачался: - Нет! Я иду в свой номер.
Смесь из алкоголя, обжигающей сексуальности Люка и усталости от прошедших пяти дней плескалась у нее в голове, пока Джейн оглядывалась в поисках лифта. Пару секунд она не могла сориентироваться. Три отеля за пять дней. И вдруг она не смогла вспомнить, где находятся лифты, но, посмотрев в направлении регистрационной стойки, заметила их справа. Ни слова не говоря, Джейн вышла из лобби-бара. Как же это некстати, сказала она себе, пересекая холл отеля. Люк был таким большим и откровенно мужественным, что ее кожу покалывало, мозг отключился, а щеки покраснели. Она остановилась перед дверями лифта. Ну почему именно он? Он ей даже не нравился. Да, он интриговал её, но испытывать к нему симпатию – это совсем другое.
Люк протянул руку из-за ее спины и нажал кнопку вызова.
– Наверх? – раздался его голос рядом с ухом Джейн.
- О! Да, спасибо. – Она спросила себя, как долго стояла тут, бессмысленно пялясь на закрытые двери лифта, прежде чем до неё дошло, что она не нажала кнопку.
- Вы пили?
- А что?
- От вас разит водкой.
- Я выпила парочку мартини за ужином.
- А-а-а, - сказал Счастливчик, когда двери открылись, и они вошли в пустую кабину. – Какой этаж?
- Третий. - Джейн посмотрела на носки своих ботинок, затем перевела взгляд на его серо-голубые кроссовки. Как только двери лифта закрылись, Люк прислонился спиной к задней стенке кабины и скрестил ноги. Края штанин его «Левисов» касались белоснежных шнурков. Джейн поднимала взгляд вверх по его длинным ногам, бедрам, выпуклости его ширинки и пуговицам рубашки - к его лицу. В тесной кабине лифта он внимательно изучал ее своими голубыми глазами.
- Мне нравится, когда ваши волосы распущены.
- Ненавижу свои волосы, - Джейн заправила одну прядь за ухо. - Никак не могу с ними управиться, все время лезут мне в лицо.
- Они не так уж плохи.
Не так уж плохи? Если это и был комплимент, то из той же категории, что «у тебя не очень толстая задница». Тогда почему покалывание с запястья перекочевало в её живот? Двери лифта открылись, давая ей спасительную возможность не отвечать. Она вышла первой, Люк последовал за ней.
- Какой у вас номер?
- Три-двадцать пять. А у вас?
- Я - на пятом этаже.
Джейн остановилась:
– Вы не там вышли?
- Вовсе нет, - Люк взял ее под локоть своей большой рукой и повел по коридору. Сквозь ткань
