— Ну тогда давай поищем что-нибудь здесь.
— Неважно, кончилась ли гроза и в каком состоянии твоя одежда, ты никуда отсюда не поедешь.
— Это просто немыслимо! Я требую…
— Ты требуешь… чтобы я тебя поцеловал?
— Нет!
— Да! — поддразнил он ее. — Совершенно очевидно, что уже битый час ты сама хочешь меня поцеловать!
— Что?! Как ты смеешь! — Под взглядом блестящих темных глаз щеки ее зарделись.
— Ну зачем отрицать очевидное? Тем более что я тоже борюсь со страстным желанием поцеловать тебя с той самой минуты, как ты переступила порог этого дома.
— Но… но ты не можешь, мы не должны!..
— Очень даже могу! — охрипшим голосом прошептал он, не обращая внимания на слабые протесты, и заключил ее в объятия. — И, мне кажется, как раз должны!..
— Это просто безумие… — беспомощно пролепетала она, сдаваясь.
Его губы были твердыми и настойчивыми, и Луиза раскрыла рот под их властным нажимом, отчаянно пытаясь не терять рассудка, помнить, что надо бояться и не доверять этому жестокому, высокомерному и властному человеку. Но чувства подводили. Голова кружилась. Ее поглощал темный, мощный водоворот желания. Все глубже отдаваясь поцелую, она забыла обо всем на свете, слыша только громкий стук его сердца, бьющегося в унисон с ее собственным.
Совершенно оглушенная и ослабевшая от охватившей ее страсти, она издала слабый жалобный стон.
— Луиза! — Она слышала его неровное, прерывистое дыхание, чувствовала, как длинные смуглые пальцы развязывают пояс халата. — Ты меня просто околдовала. Я… я ничего не могу с собой поделать, — отбросив полы халата в стороны, он приник губами к душистой ямочке между грудей.
Вся в плену поглотивших ее чувственных ощущений, она могла только стонать от невыразимого наслаждения. Несколько секунд темные, горевшие желанием глаза пожирали перламутровую кожу ее обнаженного трепещущего тела, потом с глухим стоном жадные, властные губы приникли к ее груди.
Погружаясь в водоворот страсти, Луиза не знала и не хотела больше ничего знать. Мощными волнами накатывало всепоглощающее желание, и в мире, казалось, не осталось ничего, кроме настойчивого, непреодолимого стремления удовлетворить это неистовое пульсирующее возбуждение. Вдруг тишина нарушилась самым неожиданным образом.
— Дядюшка? Ау-у?.. Мы вернулись…
При звуке молодого девичьего голоса Ксавье резко поднял голову и, сверкая глазами от ярости, быстрым движением прикрыл ее халатом. Возвращенная к действительности столь бесцеремонным образом, Луиза не сразу поняла, в чем дело. Потом услышала быстрые легкие шаги по каменным плитам коридора, и кровь отхлынула у нее от лица. Тяжелая дубовая дверь комнаты широко распахнулась.
— Не могу понять, почему тебе так хочется увидеть моего дядю, Дезире, — с явным раздражением говорила вошедшая в комнату девушка. — О Боже! Я… ой… прости, дядя. Я не хотела… я не знала… — она смущенно замолкла.
В наступившей напряженной тишине Луиза и Ксавье — все еще в объятиях друг друга — оказались под пристальным взглядом трех женщин. Их изумленные лица выражали разную степень ужаса, смятения и возмущения.
Глава 7
Скорчившись на краешке постели и прикрыв лицо руками, Луиза застонала от огорчения. Сейчас она с радостью отдала бы все, чтобы оказаться в Лондоне в своей квартире, в безопасности и покое.
Никогда прежде не приходилось попадать в столь неприятное и унизительное положение! Просто дрожь пробирала от сцены, что разыгралась внизу, когда их обнаружили.
Луиза никак не могла понять, что произошло, съежилась в углу огромного дивана и как испуганный ребенок крепко обхватила руками свое дрожащее тело. Она была в ужасе и еле сдерживала рыдания. Ксавье быстро вскочил на ноги и постарался закрыть ее от любопытных взглядов. Потом начал требовать объяснений по поводу внезапного вторжения.
Через некоторое время Луиза немного пришла в себя и обнаружила, что присутствует при шумной ссоре. Из трех женщин две были ей незнакомы — тетушка Софи и племянница Мария-Тереза. Третьей была та самая изящная темноволосая женщина по имени Дезире, которая два дня назад нагрубила ей в офисе Ксавье.
Трудно было представить, что Ксавье может быть в такой ярости.
— Тетушка… — рычал он, — почему вы вернулись сегодня. Вы должны были приехать завтра!
Тетя и Мария-Тереза одновременно быстро и громко объясняли, почему так произошло. В этом бедламе и шуме Луиза плохо понимала, о чем идет речь. Видимо, виновата была тетушка Софи. Ей так хотелось развлечь молодую девушку и она повезла ее в Калви к своим родственникам.
— Тетушка, не испытывайте мое терпение. Я прекрасно помню, что вы собирались в Калви. Но почему вы вернулись домой на день раньше? Это твои штучки, Мария-Тереза? — рявкнул Ксавье.
— Нет, конечно нет! Что ты так волнуешься! — Похоже, из всех только она могла постоять за себя. — Если честно, я не спешила возвращаться сюда, но Дезире — она была с нами — все время повторяла, что нам следует вернуться в замок.
По-видимому, Дезире и Мария-Тереза терпеть не могли друг друга.
— Во всем виновата Дезире, — продолжала Мария-Тереза. — Она убедила тетю, что тогда не придется посылать за нами Франко. Если тебе интересно мое мнение, то думаю, что просто она не хотела оставлять тебя, дядюшка, так долго одного!
— Когда будет нужно твое мнение, я обязательно им поинтересуюсь, — ледяным тоном отрезал Ксавье и обратился к Дезире: — Ну? Что ты скажешь по этому поводу?
Дезире бросила на Луизу такой злобный, полный ненависти взгляд, что та сжалась в комок, потом быстро повернулась к Ксавье с обольстительной улыбкой:
— О, дорогой. — Она быстро скользнула через комнату и положила трепетную руку ему на плечо. — Пожалуйста, не злись так на бедную крошку Дезире, — капризно надув губки и умоляюще глядя на него, проворковала, — я только хотела помочь…
— Ах, вот в чем дело, — фыркнул Ксавье, резко сбросив ее руку. — К сожалению, мадам, мне не кажутся помощью ваши попытки вмешиваться в дела моей семьи!
— Но… дорогой, как можешь ты так говорить! Ведь мы так много значим друг для друга?!
— Глупости, — зло прервал ее Ксавье. — Что касается тебя… — Он угрожающе повернулся к племяннице. Та весело улыбалась, получая огромное удовольствие от всей этой сцены. — Прекрати сейчас же ухмыляться!
Тут тетушка Софи решила как-то разрядить обстановку.
— Ксавье, мой мальчик… Ты реагируешь слишком нервно. В конце концов, что меняет один день? Мы же не знали, что ты… м-м-м… что мы найдем тебя в… — И неловко замолкла, наткнувшись на грозный взгляд. — Нечего на меня так смотреть, — собравшись с духом, продолжила она. — Ты расстроен и смущен, но уверяю тебя, мы испытываем те же чувства. Согласись, все это не совсем прилично! — Щеки тетушки раскраснелись, но Ксавье мрачно молчал. — Мы всегда считали тебя джентльменом, и я действительно не могу понять… В доме достаточно спален! — запальчиво добавила она.
— Хватит! — Все вздрогнули от громкого крика. — Мария-Тереза, отведи Луизу наверх в свою спальню и найди для нее какую-нибудь одежду, — быстро приказал он своей племяннице. — А остальных я не задерживаю! — Это был приказ, и обе женщины быстро ретировались.
Луиза не помнила, как ей удалось встать, дойти до двери и подняться по лестнице за Марией-Терезой. Она не могла выдавить из себя ни слова.
Мария-Тереза исчезла в соседней комнате, и Луиза без сил опустилась на ее постель. Она все еще
