Подбросите ему еще одного слона?
– Поживем – увидим, Рут.
В последнее время Вебстер ничего ценного в прибрежном иле не находил. Ничего, кроме множества бесполезных и ненужных вещей. Он нашел весло, но оно было не старинное. Оно было алюминиевое. («Это замечательно! – воскликнул Сенатор, когда Вебстер в отчаянии протянул ему найденное весло. – Какое
– Думаете, он умрет? – спросила Рут у Сенатора.
– Надеюсь, нет.
– А может он совсем чокнуться и кого-нибудь убить?
– Не думаю, – ответил Сенатор.
В тот день, когда пастор Вишнелл позвонил миссис Поммерой, Рут уже провела на берегу Поттер-Бича с Сенатором и Вебстером несколько часов. Они с Сенатором рассматривали книгу – ту книгу, которую Рут купила для него в магазине Армии спасения в Конкорде месяц назад. Она подарила Сенатору эту книгу, как только вернулась от матери, но он ее пока не прочел. Говорил, что ему трудно сосредоточиться, потому что он все время переживает за Вебстера.
– Уверен, книга превосходная, Рут, – сказал он. – Спасибо, что ты ее сегодня принесла сюда.
– Конечно, – кивнула Рут. – Я увидела, что она лежит у вас на крыльце, вот и подумала: вдруг вы захотите в нее заглянуть. Ну, может, вы заскучали.
Книга называлась: «
– Вам она вправду нравится? – спросила Рут.
– О да, Рут. Замечательная книга.
– Вы что-нибудь узнали из нее?
– Не так много, Рут, честно сказать. Я ее еще не дочитал. По правде говоря, я ожидал, что автор изложит больше информации. Судя по названию, – сказал Сенатор Саймон, вертя книгу в руках, – автор должен рассказать читателю, как искать конкретные сокровища, но сведений она дает очень мало. Пока что эта дама пишет о том, что сделать находку можно только случайно. И она приводит в пример некоторых людей, которым сопутствовала удача, и они нашли клады в то время, когда ничего не искали. Мне кажется, что это далеко от какой бы то ни было системы.
– А вы много прочли?
– Только первую главу.
– О… Я подумала, что книга вам понравится, потому что в ней такие красивые цветные картинки. Куча фотографий потерянных сокровищ. Вы смотрели иллюстрации? Видели изображения яиц Фаберже? Я думала, они вам понравятся.
– Если существуют фотографии каких-то предметов, Рут, это значит, что они на самом деле не потеряны. Верно?
– Что ж, Сенатор, я понимаю, к чему вы клоните. Но на снимках показаны потерянные сокровища, которые уже найдены самыми обычными людьми, без чьей бы то ни было помощи. Как тот человек, который нашел кубок работы Пола Ревира.[16] Вы до этого места еще не дочитали?
– А? Нет, не дочитал, – сказал Сенатор. Он прикрыл глаза ладонью от солнца и смотрел на прибрежное иловое поле. – Похоже, дождь собирается. Надеюсь, что его не будет, потому что в дождь Вебстеру работать нельзя. Он и так уже сильно простужен. Слышала бы ты, какие у него хрипы.
Рут взяла у Сенатора книгу и сказала:
– Я тут видела один фрагмент… где же он? Там написано о том, что один мальчик нашел в Калифорнии знак, оставленный сэром Френсисом Дрейком. Знак был железный, и на нем были высечены слова, говорящие о том, что эта земля принадлежит королеве Елизавете. Знак пролежал там лет триста.
– Это просто потрясающе.
Рут протянула Сенатору полоску жевательной резинки. Он отказался, и она стала сама жевать резинку.
– Автор пишет, что больше всего кладов на свете – на острове Кокос.
– Так написано в твоей книге?
– Это
– Великий путешественник вокруг света.
– А еще пират Бенито Бонито. И капитан Ричард Дэвис, и пират Жан Лафит. Я думала, вам будет интересно…
– О, мне очень интересно, Рут.
– А знаете, что вам будет интересно, как я подумала? Насчет острова Кокос, в смысле? Этот остров размерами примерно такой же, как Форт-Найлз. Как вам
Пошел дождь. Начали падать большие, тяжелые капли.
– Да и погода на острове Кокос наверняка получше, – сказала Рут и расхохоталась.
Сенатор сказал:
– Ох, Рут, никуда мы с Вебстером не поедем. Ты же понимаешь. И не надо такого говорить – даже в шутку.
Рут была задета. Справившись с обидой, она сказала:
– Не сомневаюсь, с острова Кокос вы бы вернулись домой богатые, как короли.
Сенатор промолчал.
Рут сама не знала, зачем заговорила об этом. Господи, как же отчаянно это прозвучало. Как жалко. Но она стосковалась по этим часам на берегу с Сенатором, по нескончаемым разговорам, и она не привыкла к тому, что он не обращает на нее внимания. Она вдруг приревновала Сенатора, потому что все внимание Сенатора было обращено на Вебстера Поммероя. И вот тут-то она в самом деле показалась себе жалкой. Она встала, набросила на голову капюшон куртки и спросила:
– Вы идете?
– Как Вебстер решит. Думаю, он и не заметил, что дождь начался.
– У вас же нет непромокаемой куртки? Принести вам?
– Ничего, потерплю.
– Вам с Вебстером стоит пойти домой, пока вы оба не промокли.
– Иногда Вебстер уходит, когда начинается дождь, а иногда остается здесь и мокнет. Это зависит от его настроения. Я останусь здесь, пока он не решит уйти. У меня дома простыни на веревке сушатся, Рут. Если тебе не трудно, сними их, чтоб они не промокли, ладно?
Дождь усиливался.
– Я так думаю, ваши простыни уже промокли, Сенатор.
– Наверное, ты права. Ну, тогда не надо их снимать.
Рут побежала к дому миссис Поммерой под дождем, который уже лил вовсю. Миссис Поммерой она нашла наверху, в спальне. С ней была ее сестра Китти. Миссис Поммерой вынимала вещи из шкафа. Китти сидела на кровати, смотрела на сестру и пила кофе. Рут знала, что она подлила в кофе джин. Рут сделала большие глаза. Пьянство Китти ей порядком надоело.
– Надо сшить какую-нибудь обновку, – сказала миссис Поммерой. – Но у меня нет времени!.. – Она
