глубоко, – пожурил супруг, заворачивая жену поплотнее в плащ и прижимая к себе. Влажные рыжие волосы пахли морскими брызгами, а близость хрупкого тела возбуждала Мэлгона все сильнее. Он повернул к себе милое лицо и принялся целовать его. Рианнон нежно прижалась к мужу, и тот вспыхнул. Он ласкал эти губы, пил влагу из этого рта... И вдруг Мэлгон отпустил ее. Тело молило о ней, но тут же вспомнилось насмерть перепуганное бледное лицо. Желание закипало в крови, но король чувствовал, что Рианнон больше смерти боится его необузданной страсти. И все же какая-то бешеная лихорадка подталкивала овладеть ею прямо здесь, на пляже, уподобившись дикому жеребцу, одурманенному запахом течной кобылы.
И все же, оставаясь человеком, он обязан был выждать необходимое время, чтобы расположить к себе женщину и подготовить ее к близости. Уже много лет ему не приходилось обуздывать свои желания. В последние годы он быстро и неистово предавался страсти, удовлетворяя плоть и не дожидаясь того момента, когда проснутся чувства. Но сейчас что-то не позволяло ему предаться обычной любовной игре.
Король пристально посмотрел на молодую жену. Обычно бледные щеки горели, глаза сверкали, но в них был уже не ужас, а какой-то незнакомый блеск. Мэлгон ощутил странную близость к этой женщине, словно их души на мгновение соприкоснулись. Похоже, что в том повинны были восход солнца, горы и море – вслед за супругом Рианнон вняла зову этой страны. Теперь же в Мэлгоне пробуждалось нечто еще более изначальное, чем любовь к родной земле, – в нем пробуждалось одно из самых древних чувств, зародившихся в природе. Хотелось уложить ее прямо на этот мягкий песок и овладеть ею. И он стал бы студеной морской волной, которая только что обнимала эти стройные быстрые ноги, или солнечным теплом, согревающим это хрупкое тело...
– Мэлгон.
Он вздрогнул от прикосновения легкой ладони к своей груди, ощутил, как огонь этого прикосновения пронизал все его существо. Он заглянул в глаза жены. И увидел в них нежность. О да, она понимает его желание и собирается удовлетворить его. Ее тонкие пальцы скользнули вниз, быстро и уверенно отыскивая пряжку пояса. Высвободив горячую упругую мужскую плоть из-под одежды, Рианнон принялась гладить и ласкать ее. Мэлгон вспыхнул...
– Нет, – пробормотал он в изнеможении, и она отпустила его. – Не так, милая. Это может любая женщина, даже я сам могу удовлетворить себя таким способом. То, чего я хочу, – ты сама. Разденься, Рианнон. – Глаза жены удивленно распахнулись, и голос его сразу смягчился. – Позволь же мне наконец хоть так насладиться тобою.
Она вздохнула и окинула взглядом открытый пляж:
– Здесь?
Да, она права. Королю, конечно, позволительно называть этот берег своим, но некоторые вещи все-таки требуют уединения. Не произнеся ни слова, он поднял ее на руки и направился к скалам. Под нависающей над пляжем каменной стеной несколько огромных валунов образовали настоящую пещеру. Здесь он остановился и опустил свою ношу на песок.
– Я... – Мэлгон запнулся, стараясь найти нужные слова. – Мне ясно, что ты боишься меня. Поэтому я приложу все силы, чтобы не опережать события.
Король все время напоминал себе, что страх перед ним сидел в ней прочно и глубоко и что секрет этого страха до сих пор не разгадан. Во имя своей королевы, как и во имя собственного будущего, он обязан преодолеть разделявший их барьер. Иначе оба они просто сойдут с ума от вожделения.
– Я не сделаю тебе больно, Рианнон. Я просто научу тебя магии твоего собственного тела. Между мужчиной и женщиной должно разливаться восхитительное море наслаждения. Если только ты не станешь бояться, я докажу тебе это. Но сначала нужно снять одежду. – Видя, что смятение супруги усилилось, Мэлгон поспешил добавить: – Я не стану делать ничего против твоего желания. – Он обнял Рианнон, стараясь успокоить ее. – Обещаю, – прошептал король ей на ухо. – На сей раз я хочу только посмотреть на тебя. Ты так прекрасна, позволь мне насладиться созерцанием, пожалуйста...
Рианнон начала медленно раздеваться. Сначала сняла плащ, затем – мокрое платье. Оставшись в нижней рубашке, она немного помедлила, но через несколько мгновений все же решилась и, стянув рубашку через голову, встряхнула рыжими волосами и выпрямилась перед мужем совершенно нагая.
У Мэлгона перехватило дух. Она оказалась куда красивее, чем можно было предполагать. Медленно и страстно он впитывал взором чудный облик: бледный тон ее кожи согревала лишь россыпь мелких веснушек, нежно очерченные груди цвели розовыми, возбужденными и зовущими сосками, талию, казалось, он мог бы обхватить пальцами рук, а ниже, как бронзовый щит на тех вратах, о которых невозможно было не думать, горел треугольник темно-рыжих завитков. Мэлгон еще раз оглядел хрупкую фигурку, запечатлев в памяти грацию и совершенство этих форм. Все в Рианнон выглядело изысканным, и он готов был поглотить ее взглядом.
– Повернись спиной. – Голос короля звучал хрипло и дрожал от желания.
После секундного колебания женщина повиновалась. Со спины она была не менее прекрасна. Узкие плечи окутывало густое покрывало золотых волос. Тонкий стан переходил в бархатистые округлости ягодиц. Руки его едва удержались, чтобы немедленно не обнять ее.
– Рианнон, – прошептал он, и королева повернулась, показав свои горящие от смущения щеки. Мэлгон едва не рассмеялся. – Не надо так стесняться. Мне понравилось то, что я увидел. Это правда. Едва ли мне приходилось видеть другую столь же прекрасную женщину...
Рианнон не отрываясь глядела на мужа. От его охрипшего голоса у нее самой в горле вдруг пересохло. Она чувствовала его вожделение, угадывала страсть. Зрачки его так расширились, что, казалось, вот-вот совершенно поглотят радужную оболочку. От этого глаза казались совсем черными. А у нее в груди, как молот по наковальне, ухало сердце, и ей потребовалось собрать все свое мужество, чтобы не броситься наутек по пляжу.
– Ляг. – Мэлгон расстелил на песке плащ, жестом приглашая жену на это импровизированное ложе.
Дрожащая женщина повиновалась. Удары сердца отдавались в ушах, а ноги были так слабы, что, опустившись на колени, она облегченно вздохнула. Муж устроился рядом. Его синие глаза, казалось, ласкали ее тело, оставляя на коже жгучие следы.
– Ты по-прежнему боишься меня?
Она отрицательно покачала головой, искренне желая, чтоб этот ответ был правдой.
– Ты моя жена, Рианнон. То, что мне нравится на тебя смотреть, – совершенно естественно.
– Но я слишком худа и слишком мала для тебя.
Столь наивное возражение, казалось, озадачило Мэлгона.
Он протянул руку, словно хотел коснуться ее кожи. Его ладонь повисла в воздухе всего в нескольких дюймах от округлой груди. Рианнон затаила дыхание, и он убрал руку. Она заметила, как король стиснул зубы и как в глазах его промелькнула досада. Несколько помедлив, он проговорил:
– Ты прекрасна. Ты вся. Мне нравятся твоя миниатюрность и совершенство. – Лицо его озарилось новой вспышкой страсти. – Но я хочу видеть больше. Я хочу, чтобы ты раздвинула для меня ноги.
Перепуганная женщина отчаянно замотала головой, но Мэлгон перехватил ее взгляд – он молча просил и умолял.
Рианнон еще сильнее задрожала, но все же повиновалась мужу. Повиновалась и одновременно закрыла глаза, как будто с головой окунулась в накатившую волну стыда. Еще ни один мужчина не был знаком с ее телом, если не считать Алевенона, но тот использовал его, чтобы с яростной жестокостью утолить свою похоть. Ужасное воспоминание заставило ее открыть глаза.
Мэлгон смотрел ей в лицо своими говорящими синими очами. Легкая улыбка тронула его губы.
– Ты и там красива, Рианнон. Как цветок, сладкий нежный цветок.
Она глядела на мужа, и где-то в глубине души росло странное томительное чувство. Этот мужчина не собирался ни терзать, ни использовать ее так, словно перед ним бесчувственная вещь. Он смотрел на нее с нежностью, с восторгом. Мысль о том, что король ее желает, волновала.
Внезапно Мэлгон отвернулся и прислонился спиной к соседнему валуну. Во всем его теле ощущалась напряженность: он задрожал и скрестил на груди руки, словно удерживая внутренний порыв. Нежное сердце рванулось к супругу. Нечестно отказывать ему теперь. Если он не согласился принять от нее ту же ласку, что и в прошлый раз, то придется найти иной способ удовлетворить его страсть.
– Мэлгон, – донесся до него слабый голос. – Если ты хочешь до меня дотронуться... я не возражаю. Только скажи мне... скажи, что не станешь причинять мне боль.
Синие глаза посмотрели на Рианнон с искренней благодарностью и невыразимой теплотой. Она придвинулась ближе и позволила ему усадить себя между коленей. Он крепко обнял ее и сжал ладонями ее маленькие груди.
– О, Рианнон, – выдохнул король в копну густых огненных волос. – Знаешь ли ты, что я вижу, когда смотрю на тебя? – Она молча покачала головой, а Мэлгон продолжал, словно успокаивая жену мягкими интонациями своей речи: – В бледности твоей кожи я вижу холодную прозрачность океана, призрачный свет лунного луча. Но яркие волны твоих волос подобны солнечному потоку или языкам горячего пламени. Я познал твою холодность, Рианнон. Теперь я хочу познать твой огонь. – Он ласково погладил ее по волосам. – Странно, что я еще не обжег себе пальцы. Твои пряди так и пылают. А здесь... – Рука его скользнула вниз по гладкому животу, туда, где соединялись стройные ноги. – Здесь еще горячее. Знаешь, о чем я думаю, Рианнон? Я думаю о том, какой жар скрывается меж твоих ног. Позволь мне тронуть тебя здесь... позволь ощутить это пламя.
Пальцы его были нежны, почти трепетны. Рианнон чувствовала, как он ласкает ее, успокаивает, добиваясь полного доверия.
