кошмарами. Все это, соединяясь в мозгу Главнокомандующего, создавало странное явление, похожее на вселенский туман, обнажало самые глубокие страхи.
Стаффа сел на спальной платформе. Цепкая паутина усталости вковывала мускулы и нервы. Спотыкаясь, он кое-как добрел до туалета, облегчил мочевой пузырь и принялся рассматривать свое отражение в маленьком зеркальце.
Лицо Главнокомандующего имело сейчас весьма отдаленное сходство с привычным образом. Глаза, раньше искрившиеся энергией и неподдельным, пытливым интересом ко всему новому, теперь налились кровью. Щеки втянулись.
Стаффа расчесал длинные волосы, заметив, что они лишились былого блеска.
Рассыпавшиеся по плечам волнистые пряди напоминали мантию. Собрав их в тугой узел, похожий на конский хвост. Главнокомандующий заколол его слева алмазной пряжкой.
Чтобы притупить чувство голода в желудке, Стаффа быстро проглотил пару стимулирующих таблеток и вышел из модуля в звездную ночь. Караульный, стоявший на часах, отдал ему честь и потянулся за портативным коммуникатором.
— Не нужно. Я хочу немного побыть один, прежде чем вы известите Вселенную, что Главнокомандующий проснулся.
— Есть, сэр. Но инструкция неукоснительно предписывает нам, чтобы…
— Хорошо.
Значит, придется мириться с присутствием за спиной охраны, ненавязчивыми тенями следующей за ним всюду, куда бы он ни пошел. В противном случае, Арк впадет в бешенство. Верховный Главнокомандующий пересек территорию лагеря.
Яркий свет прожекторов, развешанных всюду, раздражал, однако вскоре Стаффа погрузился в спасительную темноту леса и присел на опушке, любуясь яркими звездами.
Даже отсюда в небе был виден отсвет Запретных границ, дразнивших своей недостижимостью.
Стаффа поднялся и побрел по заброшенной тропинке. Снова и снова он прокручивал в памяти беседу с Мэг Коммом. Остановившись на вершине скалистой гряды, он почувствовал, как с каждым глотком тарганского воздуха, напоенного ароматом сосен, в его душу входит покой ночной тишины, нарушаемой только стрекотанием кузнечиков.
— Наверное, между нами больше общего, чем я думал, — прозвучал сзади голос Синклера.
Стаффа повернулся и, вглядевшись в темноту, с трудом различил фигуру сына, который сидел на земле, прислонившись к стволу сосны.
— Мне хотелось побыть одному. Я совсем забыл о том, что это — твое любимое место.
Синклер бросил камешек в темноту.
— Впервые я пришел сюда после гибели Гретты. Это случилось как раз перед штурмом Макарты. Мной овладела тоскливая безысходность. Я был близок к отчаянию, но все же нашел в себе силы и собрался с духом.
Мое выздоровление началось здесь.
— Ты окончательно избавился от хандры?
Синклер едва заметно кивнул.
— Думаю, что да. Сегодня я побывал в архиве. Когда пришел во второй раз, меня прогнали техники. Иначе рассматривал бы книги до сих пор.
— Значит, ты видел глобус?
— И не только. Я нашел учебник истории. Это рассказ о развитии человека и цивилизации с самого начала и до покорения Тарги. В те дни наши предки называли планету «Таргет».
Стаффа откинул голову назад и закрыл глаза, наслаждаясь ароматом сосновой смолы и почвы.
— Значит загадка о происхождении человека решена?
— Возможно. Изображения континентов на картах точно совпадают с изображением на глобусе. Я отдал распоряжение, чтобы с книги немедленно сняли копию и размножили. Содержание книги будет передаваться по всему Свободному пространству. Я думаю, нам очень не хватает самосознания. Мы не знаем, кто мы есть и откуда взялись. Среди прочего техниками был обнаружен старый информационный куб. К сожалению, возможности походной аппаратуры ограничены, на месте мы не можем расшифровать древнюю запись. Но техники надеются, что им удастся найти ключ и перевести текст.
— Это больше, чем я надеялся. А нет ли там упоминаний о Запретных границах?
— Работы еще только начались. Причем, когда я уходил, не вскрыли даже опечатанные шкафы.
Стаффа вспомнил день, когда впервые побывал в хранилище. Они пришли с Кайллой.
— Я стоял, как завороженный. Благоговейный трепет охватил мою душу.
— Да, Стаффа, мы действительно похожи.
Воцарилось неловкое молчание, наконец Синклер спросил.
— Как ты себя чувствуешь, отец?
— Знаешь, Синклер, мне на самом деле стало лучше. Но ты, очевидно, хочешь узнать не это, а удалось ли Машине подчинить меня, превратить в свое орудие, не так ли? Ответ прежний — нет.
— Стаффа… там в пещере Мэг Комма я увидел ужас в твоих глазах. Ты должен быть откровенен со мной до конца. Пойми, ты назначил меня своим преемником на условиях, которые, как нам известно, предполагают возможность твоего отстранения от командования. Но где критерий, которым я должен руководствоваться? Я не хочу теряться в догадках.
Откуда Синклер взял силу, прозвучавшую сейчас в его голосе? Что произошло в древнем архиве? Стаффа почувствовал в сыне ту спокойную уверенность, которой ему самому так не хватало. От мучительной нерешительности, переполнявшей Синклера в последнее время, не осталось и следа.
— Я вижу, ты действительно излечился, — произнес Стаффа. Глубоко вздохнув, отошел чуть поодаль и уселся на камень. Устлалось по-прежнему давила на него тяжелым грузом. — Никогда еще не доводилось мне так дрожать от страха, как при разговорах с Мэг Коммом. Теоретически, наверное, не трудно любому из нас вообразить присутствие в мозгу постороннего интеллекта, но на практике… в общем, это нельзя передать словами, это нужно испытать самому. Машина находится внутри твоего мозга, проникает в самые тайные уголки, где хранится тайна твоей индивидуальности… — Стаффа умолк, наблюдая за огненной полосой, которую оставил в ночном небе падающий метеорит. — Мой план был не сложен, — продолжил Главнокомандующий. — Я хотел раскрыться перед Машиной, не утаивая от нее ни моего отчаяния, ни готовности пойти на все. Мэг Комм должен был понять, что если меня постигнет провал, то есть мы не достигнем взаимоприемлемого соглашения, я уничтожу его.
— Если бы я знал…
— Да, я не сомневаюсь, что ты не одобрил бы мой план. Тем не менее Машина с самых первых человеческих контактов с ней встречала обман и притворство, она прекрасно умеет отделять ложь от правды. Поэтому я хотел сразу задать правила игры и не тратить время на бессмысленные увертки, пускание пыли в глаза.
Главная моя цель состояла в том, чтобы постараться использовать неограниченные возможности Мэг Комма в интересах выживания человечества. Но прежде, чем принять решение, я должен твердо быть уверен, что не предаю коренных интересов народов.
— Это означает, что мы все обязаны верить тебе?
— А… вы все еще боитесь возрождения во мне Звездного Мясника?
