'Ну и рожа…' – подумал Бубенчиков, когда Леопольд подсадил в машину неподалеку от ресторана молчаливого парня с одутловатым лицом. Что-то невразумительно промычав в ответ на его приветствие, незнакомец бесцеремонно подвинул девушек.
До самой дачи ехали молча: Лелик, который вел машину, в душе ликовал – деньги, полученные им сегодня, были очень кстати, чтобы заплатить карточный долг и выкупить дорогую японскую стереосистему из ломбарда. Парень курил сигарету за сигаретой, оценивающе поглядывая на колени девиц. Бубенчиков думал, медленно двигая челюстями, – забавлялся жевательной резинкой.
'С виду сукин сын… – прикидывал, внимательно наблюдая в зеркало за чужаком. – А в душу не заглянешь… А если Лелик ошибся? Ну и что? Чем я рискую? Но если этот финт раскусит Павел Константинович – быть драке. Придется сразиться в открытую и всерьез. Ну и ладно!'
Бубенчиков долго и настойчиво собирал сведения о своем 'сопернике'. И когда подбил баланс, в нем заговорило уязвленное самолюбие – какой размах! Какие деньги! Оказалось, что по сравнению с Павлом Константиновичем он всего лишь мелкая сошка, самовлюбленный верхогляд. А этого деятельная натура Игнашки-Юродивого снести не могла.
На даче подружек отправили в сад, а сами втроем прошли в кабинет Бубенчикова.
– Как насчет пива? – спросил хозяин, широко улыбаясь настороженному парню, который, не вынимая рук из карманов, остался стоять у дверей.
– Можно…
– Садись, – пододвинул ему стул Леопольд.
– Мерси, – он сел, закурил.
Бубенчиков прошел на кухню и принес три бутылки чешского пива.
– Держи… – протянул ему бутылку Игнатий. – Налить? – подошел к новенькому с фужером в руках.
– Не требуется… – проворчал тот, криво ухмыляясь. Откупорил сам с помощью золотого перстня-печатки, который носил на правой руке, и начал пить из горлышка.
– Ну, а теперь можно и поговорить. – Игнатий Пантелеевич удобно расположился в старинном кресле с высокой спинкой.
– Давно пора, – чужак сощурил и без того узкие, глубоко упрятанные под надбровными дугами глаза.
– Когда прибывает груз?
– Через два дня.
– Кто везет?
– А… – пренебрежительно махнул рукой парень. – Дешевый фраер…
– Кто встречает?
– Я. Как обычно…
Юродивый понимающе кивнул – Леопольд уже ввел его в курс дела.
– Сколько тебе платит Павел Константинович? – спросил Бубенчиков, пытливо вглядываясь в лицо сидящего напротив. Поколебавшись некоторое время, тот нехотя ответил.
– Всего-то… – развеселился Игнатий. – Негусто! За харчи не высчитывает?
– Нет.
– Негусто, – повторил Бубенчиков. – При его-то доходах…
Сунул руку в нагрудный карман, вытащил деньги, положил на стол.
– Это задаток. Получишь товар – твои десять процентов от выручки. Идет?
– Лады… – оживился гость и сгреб деньги огромной лапищей.
– Но чтобы все было в ажуре! Если что – ты нас не знаешь. Понятно?
– Заметано.
– Помощь нужна?
– Обойдусь. Есть надежный человек.
– Хорошо. Но о нашем разговоре он не должен знать.
– Само собой…
– Все остальное обговорите с Леопольдом. – Игнатий повернулся к Турчинскому: – Держите меня в курсе…
– Будет сделано. – Лелик похлопал парня по плечу. – Пошли…
– Момент… – тот допил едва начатую бутылку Игнатия и, не прощаясь, вышел из кабинета вслед за боксером.
– Хамло… – задумчиво глядя ему вслед, сказал Бубенчиков. – С кем работать приходится? А что поделаешь? И все-таки, откуда я знаю того типа из ресторана?
14
В СМУ-131, где работал Зиселевич, капитан приехал к началу рабочего дня. Это был его второй визит сюда.
Вызывал недоумение факт необычной командировки сотрудника в Магадан, где у СМУ не могло быть никаких производственных интересов.
На этот вопрос толком ему ничего не смогли ответить. Формулировка командировочного задания Зиселевича была более чем неопределенна: '…Для согласования технической документации'. Какой? С кем? И почему, несмотря на то, что срок поездки давно истек, никто не проявил беспокойства? Похоже, что такие отлучки вошли в систему – иного объяснения старший оперуполномоченный не находил.
Направление подписал начальник управления. А значит, пришло время побеседовать и с ним. Тем более что, как выяснил Арутюнян, зубчатые колеса, подобные тому, что было привязано к шее убитого, входят в комплект одного из подъемных механизмов, которыми пользовались монтажники СМУ.
Руководитель управления Сванадзе на встречу явно не торопился – он приехал только к половине десятого. За это время Нестеренко успел обстоятельно исследовать всю территорию, изрядно захламленную металлическими конструкциями, кое-как сваленными пачками досок и брусьев, тюками со стекловатой, разнообразной техникой, ржавеющей под открытым небом, и ободранными вагончиками. Побеседовал с мастерами и рабочими, заглянул и в отстроенный недавно просторный гараж, где стояло несколько грузовиков, автокран и две легковушки – красный 'Москвич' с разобранным двигателем и темно-синяя 'Волга' с забрызганным грязью кузовом.
Поговорил капитан и с главным инженером, издерганным худым мужчиной лет пятидесяти. Все, что вынес из этого разговора Нестеренко, была твердая убежденность – Артур пользовался покровительством Сванадзе.
Нестеренко пришлось послоняться в приемной минут двадцать пока начальник решил кое-какие вопросы со своими подчиненными. Секретарша, стройная девушка со смазливым капризным личиком, оказалась настоящей фурией: она с такой решительностью пресекла попытку капитана пройти в кабинет, что тому ничего не осталось, как терпеливо ждать ее милости. Даже удостоверение сотрудника МУРа не произвело на нее впечатления – холодно поджала губы, как бы говоря: 'Видали мы и таких…', и лишь затем, выдержав необходимую, по ее мнению, паузу, поднялась и, не взглянув на Нестеренко, гордо понесла свою сверхмодную прическу через тамбур. Через несколько секунд из кабинета горохом посыпались сотрудники, затем выскочила 'фурия' с горячим румянцем на щеках, который проглядывался даже сквозь слой косметики, а следом за ней выкатился и сам Сванадзе, невысокий полный крепыш.
– Извините, пожалуйста, за задержку, – подскочил он к Владимиру с протянутой рукой. – Здравствуйте. Прошу вас, проходите, – жестом указал на дверь. – А с вами, – свирепо вытаращил глаза на секретаршу, которая едва сдерживала слезы, – я еще разберусь!
Сванадзе говорил на русском довольно чисто, и только когда начинал волноваться, в его речи появлялся обычный для южанина акцент.
– Чем обязан? – едва усадив Нестеренко, сразу же полюбопытствовал он и, не ожидая ответа, спохватившись, спросил с извинениями: – Прошу прощения, что будете пить? Есть минеральная, 'Фанта'… Можно чай, кофе, – не стесняйтесь. Кавказское гостеприимство… – расплылся в широкой улыбке.
– Спасибо. Если можно, минеральную, – не отказался капитан: сегодняшнее утро было по-настоящему летним – солнечным и жарким.
'А ведь неспокоен, хотя и пытается скрыть свое состояние, – думал Нестеренко, с наслаждением прихлебывая, словно чай, 'Боржоми'. – Впрочем, ничего удивительного в этом, наверное, нет, – продолжал он размышлять, мысленно отругав себя за проявленную сверхподозрительность. – Работники МУРа просто так, на посиделки, не заявляются…'
– Я к вам вот по какому вопросу, – начал капитан, отставив пустой стакан. – У вас работает старшим инженером Зиселевич Артур Борисович?
– Да… – полное, немного рыхловатое лицо Сванадзе вдруг затвердело. В его круглых, чуть навыкате глазах появился лихорадочный блеск. – Простите… а в чем дело?
– Где он сейчас?
– По-моему, в командировке…
– Где именно?
– Насколько мне помнится… кажется, в Магадане.
– Кажется или точно?
– В Магадане, – на этот раз более твердо ответил Сванадзе.
– Кто его туда направил и по какому поводу?
– Кто направил… – повторил хозяин кабинета, морща лоб. – Кто направил… Я! – вдруг заговорил быстро, напористо. – Ну да, конечно, я. Теперь вспомнил. Знаете, дел невпроворот, за всем сам не уследишь, все не запомнишь. А приходится. Совсем из головы вылетело. Что-то случилось?
– Извините, но вы не ответили мне – зачем был послан в командировку Артур Борисович.
– А… – махнул рукой руководитель СМУ. – Пустяки разные. Но что поделаешь? Нужно… Два года назад мы заключили договор с магаданскими строителями на предмет оказания им шефской помощи. Новый, более прогрессивный метод выполнения монтажных работ. Теперь и сами не рады – дело движется туго. Специфика, знаете ли, у них там – морозы большие, ветер… Крайний Север. Но дал слово – держи. Вот и сидят наши специалисты в Магадане месяцами. Внедряют…
– Что ж, понятно… – старший оперуполномоченный сделал пометку в своем блокноте. – Скажите, а что собой представляет Зиселевич как инженер, специалист?
– По этому поводу ничего определенного сказать не могу, – твердо ответил Сванадзе. – Как человек, личность довольно приятная – вежлив, предупредителен, пользуется у товарищей по работе авторитетом. Так мне говорили. Не пьет, на работу не опаздывает. А как специалист… Вам придется обратиться к главному инженеру – Зиселевич находится в его непосредственном подчинении.
– Когда заканчивается срок командировки?
– Когда? – начальник СМУ пожевал губами, подняв глаза к потолку. – Вот уж чего не помню… – развел руками.
– А кто за этим следит?
– Главный инженер. Я уже говорил, что он в его службе.
– Странно…
– Что – странно?
