– Тебя никто не видел?
– Как будто никто.
– Ты мне брось это свое «как будто», – сердито сказал Быкасов. – Мы не на свадьбу собираемся.
– Это я уже понял, – нахмурился Амброжей; видно было, что его хорошее настроение сразу испортилось. – Не волнуйся, все нормально. Чай, не первый раз замужем.
– Добро. Показывай, что ты там припас.
Место сбора находилось в самом центре парковой зоны, пользующейся дурной славой. Вокруг высились деревья, верхушки которых были позолочены заходящим солнцем, густые кусты почти вплотную подступили к когда-то посыпанной мелким гравием дорожке, нынче сильно заросшей травой, и казалось, что они находятся в самом настоящем лесу.
Неподалеку стояло их транспортное средство – изрядно поржавевшая «девятка». Похоже, Быкасов где-то ее умыкнул, потому что с личным транспортом так не обращаются – он гнал машину по таким узким парковым тропинка, что ветки кустарника ободрали краску на дверях.
В сумке, кроме бронежилетов, находилось оружие – два помповых ружья и ножи. Там же были и патроны.
– Мне не нужно, – сказал Рей и развернул сверток, который принес с собой.
После схватки в старом доме он настолько осмелел, – можно сказать, отморозился – что едва не на виду у праздношатающихся граждан забрал из импровизированного тайника припрятанные гранаты и автомат, который позаимствовал у омоновца, и приехал к парку на такси. (Правда, остановил машину за квартал от места сбора, и демонстративно вошел в один из подъездов многоэтажного дома, чтобы такой нехитрой уловкой замести следы).
– А вот это ты зря, – с осуждением сказал Быкасов, увидев автомат. – Этот ствол меченый. Случись чего, тебя вычислят на раз.
Быкасова уже проинформировали его приятели из милиции о том, что случилось в Цыганской слободке. Омоновцы потрудились на славу. Они нашли килограмм двадцать героина и около миллиона денег. Ну и попутно отправили на тот свет половину охраны Мясника.
К сожалению, ни среди убитых, ни среди тех, кому повезло остаться в живых, не было ни Мясника, ни Самуся, а главное – Татарина. «Везучая сволочь, – злобно подумал Рей, выслушав рассказ Быкасова. – И тут ему удалось соскочить с крючка».
– О моем «крестнике»-омоновце, к которому я слегка приложился, ничего не говорили? – спросил Рей, когда Быкасов закончил свое короткое повествование.
Бык ухмыльнулся.
– Все тихо, – ответил он. – Молчок. Никто даже не заикнулся об этом инциденте.
– Странно…
– Ничего странного. – Быкасов посмотрел на Рея, как тому показалось, с сожалением. – Парни прошли почти все «горячие» точки. Не раз и не два доставали друг друга из огня. И ты думаешь, они сдадут товарища начальству, рассказав о его промахе? Как же, жди.
– Но ведь он посеял оружие.
Быкасов рассмеялся.
– Да такого добра, нигде не учтенного, у них в загашниках навалом, – ответил он с некоторой ностальгией. – Специфика работы…
– А номер? – не отставал Рей.
– Номер перебьют. Но ты особо не обольщайся. Тот ствол, что ты забрал, он теперь будет искать, пока не найдет. И тогда держись. Хлопцы там здоровые.
– Покаюсь, посыплю голову пеплом, накрою шикарный стол в кабаке. Лишь бы все образовалось.
– Насчет стола это ты верно думаешь. Наш народ отходчивый, долго зла не держит. Гляди, еще подружитесь…
Разобрали оружие, надели бронежилеты. Покопавшись в своем необъятном сидоре, Амброжей достал оттуда нож и протянул его Рею.
– Возьми. У меня есть другой. Авось, пригодится. Классный клинок. Сталь – супер. Гвозди как макароны рубит, ни одной зазубрины. Только не потеряй – это память об Афгане. Между прочим, снял его с янки. Он был инструктором у «духов». Пришел к нам по шерсть, а мы взяли его и обстригли.
– Да, вещь действительно стоящая, – невольно восхитился Рей.
Рей держал в руках армейский нож фирмы «Золинген», который был на вооружении у германских спецназовцев. Он не отличался большими размерами, но был острый, как бритва, отлично сбалансирован и при метании вел себя не хуже специальных метательных ножей с полостями, заполненными ртутью.
Нож был в ножнах, которые крепились специальными ремешками к бедру – в бою так сподручней. Рею пришлось повозиться, пока он не определил, на какой высоте должны быть закреплены ножны, чтобы в случае опасности рукоятка ножа сама нашла его руку.
– Готовы? – спросил Быкасов.
Он стал суровым, черты его гранитного лица обострились, а в глазах появился уже знакомый Рею хищный блеск. Зверь собирался выйти на кровавую охоту…
