в элиту сотрудников МИ-6. Его бы вполне устроило место 'ростовщика', но тот, несмотря на возраст, и не собирался подавать в отставку. С отчаяния Беннет добровольно возглавил группу коммандос военной разведки, которая успешно действовала во время операции 'Буря в пустыне'. Увы, кроме медали и скромного денежного вознаграждения, он не получил больше ничего. Почти все руководящие посты в МИ-6 занимали титулованные особы, а чтобы называться хотя бы баронетом, ему нужно было стать по меньшей мере приемным сыном Маргарет Тэтчер. Или совершить что-то такое, от чего содрогнулась бы в восторге вся Англия, а сограждане назвали бы его национальным героем.
Но Арч был прагматиком и прекрасно понимал, что разработка объекта 'Цирцея' принесет ему лавры совсем иного рода – те, что нужно прятать даже не в сундук, а в еще не найденную гробницу какого-нибудь фараона. Чтобы прошло лет двести, пока ее не раскопают и правда не всплывет наружу. А лучше вообще бросить их в кратер действующего вулкана и понаблюдать, как расплавленная лава превратит в пепел даже запах этой сверхтайной операции.
Арч побаивался, что его просто-напросто могут подставить. Нет, его не сдадут прессе или органам правосудия; с ним не произойдет 'несчастный случай', предполагающий полицейское расследование; он даже останется в живых. Но, получив дозу новейших психотропных средств, он будет влачить жалкое существование в так называемом 'заповеднике', где доживают век секретные агенты, ставшие на путь измены или свихнувшиеся на ниве шпионажа; чаще всего, не без помощи противника, а в особых случаях – по приговору руководства соответствующей спецслужбы, чтобы навсегда похоронить взрывоопасную тайну, относящуюся к разряду государственных.
И все-таки кто за ним следит? Беннет не исключал, что это могли быть и старые знакомые, против которых он работал последние два года – североирландские сепаратисты. Но прекрасная оснащенность и высокий профессионализм топтунов наталкивал на мысль, что его взяла на короткий поводок спецслужба какого-то государства. Какого? И с чем это связано?
Арч работал как законспирированный агент, однако вовсе не на нелегальном положении – всетаки он в своей стране. Конечно, его могли засечь, когда Беннет бывал в главном офисе МИ-6. Естественно он соблюдал правила маскировки, но ведущие постоянную контригру агенты иностранных спецслужб тоже не пальцем деланные. А Беннет, ас МИ-6, не был 'темной лошадкой' для противников. Конечно, его настоящая фамилия давно похоронена в архиве, однако Арча знали под другими именами, и он вовсе не исключал того, что фигурирует в компьютерных данных разведок многих стран.
Беннет грубо выругался – этот сукин сын Джонни провалил наружное наблюдение в лучших традициях идиотов из МИ-5, привыкших к топорной работе против коммунистов в годы 'холодной войны'. КГБ и ГРУ столько внедрили своих 'кротов' в спецслужбы Великобритании, что, как недавно выяснилось, они правили свой бал едва не в открытую, совершенно наплевав на слабые потуги английской контрразведки хоть как-то оправдать свое предназначение. И даже некоторые локальные успехи МИ-5 отнюдь не приводили его в восторг, как далеких от закулисья тайных операций обывателей. Арч был абсолютно уверен, что и до сих пор, возможно, даже в святая святых – офисе МИ-6 – кропотливо шуршит секретными бумагами высокопоставленный 'крот', до которого добраться тяжелее, чем до Луны. Иногда, грешным делом, Беннет подозревал и своего босса, лжеростовщика, но потом, по здравом размышлении, гнал такие мысли как святой отшельник дьявольское искушение.
Звонок телефона прервал его горестные раздумья.
– Да?
– Антикварный магазин? – Арч узнал голос 'ростовщика', и сердце тревожно сжалось.
Скромный, невзрачный магазин антиквариата на Парк-роуд, больше похожий на лавку старьевщика, являлся его собственностью. Правда, купленной за деньги МИ-6, неофициально. По выходе на пенсию Арч имел право оставить его за собой, выплатив своей 'конторе' остаточную стоимость: по договоренности, он ежемесячно вносил в кассу определенную сумму с таким расчетом, чтобы к сорока пяти годам, когда в его услугах уже не будут нуждаться, стать вполне законным хозяином магазина. Беннета не столько привлекал сам антикварный бизнес – хотя он ему и нравился, – а то, что рядом раскинулся Риджентс-парк, где Арч любил коротать редкие часы досуга.
Конечно, Беннет понимал, что шанс дожить до пенсии у него мизерный, но любой человек живет надеждой, и агент МИ-6 не был исключением из общего правила. К тому же зарабатывал он неплохо, на свои личные нужды тратил мало, предпочитая сорить деньгами в зарубежных командировках – под агентурную работу можно списать все, что угодно и сколько угодно, – а близких родственников, кому он мог оставить накопления, у него не было (несколько стареньких тетушек не в счет).
Антикварный магазин был его крепостью, надежным прибежищем, и приходил сюда он редко, как бы пытаясь сохранить удовольствие общения с ним к тому времени, когда станет абсолютно свободным, принадлежащим самому себе. Текущей работой занимался управляющий, фанат антикварного дела, мистер Тернер, невзрачный, всегда взлохмаченный старик с невинными голубыми глазами младенца – про таких говорят, что они не от мира сего. Когда бы ни пришел Беннет, управляющий всегда просил только одного – денег на закупку раритетов, чтобы расширить дело. И каждый раз Арч сокрушенно вздыхал и разводил руками – мол, извини, старина, увы, мои карманы пусты. Агенту МИ-6 не хотелось, чтобы в магазин проторили тропинку орды туристов, тем самым нарушив его патриархальный уют и провинциальную неухоженность. Вечерами, выпроводив мистера Тернера и двух продавщиц, чопорных дам, которым перевалило за сорок, Беннет закрывал жалюзи, включал свет на полную яркость и часами бездумно слонялся между резными буфетами викторианских времен, канделябрами, напольными вазами, а то садился в кресло, напоминающее королевский трон, и блаженно, как полупомешанный, улыбался, оглядывая свои 'владения'. Это были самые счастливые минуты в его жизни…
– Вы не ошиблись. Чем могу служить?
– Я говорю с управляющим?
– Нет. Я его знакомый. Управляющий будет позже.
– Передайте ему, пожалуйста, что звонил мистер Браун. Мы договорились встретиться завтра в шестнадцать. К сожалению, мне необходимо срочно уехать. Я созвонюсь с ним через два дня.
– Нет проблем, мистер Браун. Я передам.
– Спасибо. До свидания.
– Всего хорошего…
Черт! Босс требует его к себе через два часа. Неужто он уже знает о досадном промахе, допущенном Джонни? Не исключено. Беннет болезненно поморщился – он терпеть не мог вызовов 'на ковер'. А кто любит? 'Шестнадцать часов' – это конспиративная квартира номер шестнадцать. Где это? Арч покопался в памяти и недовольно вздохнул – опять нужно тащиться к вокзалу КингзКросс, где находилось логово 'ростовщика'. И снова нужно терпеть скабрезности охранника босса, Саймона, замаскированного под сутенера; правда, Беннет подозревал, что он на самом деле подрабатывает на проститутках, но это были не его проблемы – пусть с Саймоном разбирается босс.
Саймон, как обычно, торчал в подворотне. Компанию ему составлял уже знакомый Арчу мальчишка-итальянец, подторговывающий 'травкой'.
– Хэлло, кореш! – радостно приветствовал Арча Саймон. – Давно не виделись. Торопись,
