а то Папаша Шиллинг заждался.
Беннет уже знал, что в этом районе его босса знали как ростовщика по кличке Папаша Шиллинг.
– Как твои девочки? – ехидно поинтересовался Арч.
– Совсем от рук отбились, – начал жаловаться Саймон. – Деньги начали заначивать. Придется проучить.
Сегодня он был одет в джинсовую пару, красную рубаху, а к золотой цепи на шее добавился еще и кипарисовый крест на кожаном гайтане; Саймон хвалился, что эту священную реликвию ему привезли из Иерусалима.
– Пусть мальчик погуляет, – тоном, не терпящим возражений, тихо сказал Беннет.
– Понял… – посерьезнел Саймон. – Бамбино, чтобы я тебя не видел здесь минут десять.
– Слушаюсь, сэр! – широко осклабился сорванец и пропал.
– Что-то случилось? – озабоченно спросил Саймон.
– Ты здесь один?
– Нет… – немного поколебавшись, ответил телохранитель 'ростовщика'. – Не один.
– Тогда прикажи своим подчиненным удвоить бдительность. Нас пытаются 'пасти'.
– Кто?
– Серьезные люди. А вот кто – увы, сказать не могу. Не знаю.
– Боссу уже доложили?
– За этим и пришел.
– Скверно… – Покрытое шрамами лицо Саймона стало свирепым. – Неужто возвращаются старые времена? Черт побери…
– Да, для тебя такой поворот что горькому пьянице 'сухой закон'…
– Что ты имеешь в виду? – Набычившись, Саймон с подозрением посмотрел на Беннета.
– Все очень просто: перейдешь на казарменный режим, и твои девочки останутся бесхозными.
– А-а… – облегченно вздохнул Саймон. – Это не страшно. Бамбино и без меня справится. Макаронник – парень не промах… – Он хотел сказать еще что-то, но тут ему в голову пришла другая мысль, и телохранитель-сутенер судорожно закрыл рот – даже зубы щелкнули.
Арч язвительно рассмеялся.
– Как я тебя… – подмигнул он Саймону.
– Гром небесный! – Тот глядел на него злобно, как пес, у которого пытаются отнять миску с едой. – Купил ты меня…
– Саймон, мне наплевать, как ты зарабатываешь себе на жизнь, – впервые за время их знакомства Беннет говорил резко и грубо. – Но если из-за твоего 'хобби' сорвется важная операция, то я лично перережу тебе горло. Понял?
– Да… сэр. – Саймон покаянно опустил голову. – Виноват… Не подведу…
– И взбодри своих помощников. Они, наверное, дремлют в соседнем пабе.
Саймон угрюмо кивнул.
Арч, холодно посмотрев на него, неторопливо пошагал в сторону логова Папаши Шиллинга.
Он ни на миг не поверил в раскаяние Саймона. Ему приходилось работать с такими типами. Они считают, что при раздаче слоников Господь их обделил, а потому злобятся на весь мир и готовы на любую подлость. Во время 'холодной войны', нередко переходившей в стадию кипения, военная разведка использовала таких дуболомов для 'зачистки' после неудачных операций. Все, что они умели, так это побрызгать, где нужно, напалмом и позаботиться о трупах товарищей. Их так и называли – 'бешеные могильщики'. Арч терялся в догадках, почему босс доверил этому подонку свою жизнь. Он знал 'ростовщика' много лет, и никогда тот ничего не делал без плана, на авось. А Папаша Шиллинг вовсе не был камикадзе, готовым запустить себе в постель гремучую змею, чтобы проверить ее на сексапильность.
Впрочем, понять, что творится в башке босса, не могла даже его жена, сбежавшая от Папаши Шиллинга лет двадцать назад.
Киллер
Марио разделил коммандос на два отряда. Первый, под началом Эрнесто, загрузив в вертолет ценности, найденные бандой блондинов, взял курс на секретную базу Синдиката гдето в сельве. Вторым командовал Валдес. Его 'вертушка' была поменьше, потому он сначала забросил меня и горбуна, как я понял, в верховье реки Риу-Бранку. А затем Валдес возвратился в поселение, чтобы забрать своих людей и лететь по неизвестному мне маршруту. Хотя Марио мне этого и не говорил, но я понял, что вторая группа займется семейством профессора Штольца. Видимо, их отправят в одно из принадлежавших Синдикату поместий неподалеку от Сан-Паулу, где они будут ждать приговора. И только от меня зависело, останутся ли они в живых или нет. Марио и те, кто стоял за ним, хорошо знали, как опять сделать меня цепным псом…
Кестлер, когда узнал, что летит вместе с Эрнесто, заметался, словно вшивый по бане. Он буквально изошел на дерьмо, страдая от невозможности что-либо предпринять и попасть в команду Валдеса. Но Эрнесто, номинальный руководитель операции, был удивительно тверд. Я знал почему – так приказал Марио.
Глядя на унылую физиономию 'повара' Педро, виднеющуюся в иллюминаторе, я мысленно расхохотался – ему предстояли нелегкие объяснения перед советом боссов. А они очень не любят неудачников.
Вместимое шкатулки Марио не доверил никому. Он переложил пластины в специальную кожаную сумку с карманчиками на 'молнии' и прицепил ее к поясу. Глядя, с каким почтением относится к нему Валдес, я подумал, что Братство Божественного Красного Ягуара и впрямь имеет немало тайных неофитов…
Вертолет высадил нас посредине ровной, как стол, площадки на обрывистом берегу Риу- Бранку. Ее недавно расчистили, потому что на деревьях виднелись свежие зарубки, а сбоку, на подставках из камней, лежали оставленные для просушки тонкие стволы под своеобразной крышей из листьев, переплетенных лианами. В период дождей такой запас сухих дров был весьма полезной и нужной заначкой. Ямы, оставшиеся после корчевки пней, были засыпаны желтой глиной и, чтобы не бросались в глаза с высоты, замаскированы скошенной травой.
– Красиво… – Марио стоял у края обрыва и любовался радугой, висевшей над водопадом. – Жаль, что нельзя кусок этой красоты выпилить лобзиком и забрать в город.
– Чтобы установить в баре, где пьяницы будут на него плевать и справлять нужду, – 'развил' я мысль горбуна.
– Ты прав… – Он грустно покивал своей уродливой головой.
– Ничего так дешево не ценится и так дорого не стоит, как чистая, девственная природа. Мы просто не осознаем, что теряем. Люди глупы, надменны, жадны. Но самое страшное, что мы этого не можем и не хотим понять.
– Ты решил преподать мне основы библейской философии?
– Считаешь, что не имею морального права?
– Как тебе сказать…
