некая аура… пусть не любви, а разврата, и тем не менее это так. Она скрыта в мельчайших деталях интерьера, в запахах, в цвете обоев и даже стеклах окон, которые кажутся чище, чем на самом деле.
Все эти ощущения находятся на уровне подсознания и навеяны, скорее всего, приподнятым настроением, которое овладевает тайными любовниками.
В квартире явно присутствовал казенный дух.
Во-первых, мебель была собрана, что называется, с миру по нитке. Она была достаточно новой, но недорогой.
Во-вторых, дешевые картины на стенах (кажется, итальянский ширпотреб), изготовленные по шаблонам на специальном оборудовании, искусственные цветы и растения в вазах, примитивные гардины, ковровые дорожки – как в официальных заведениях – и стерильная чистота жилища наводили на мысль, что квартира предназначалась для тайных встреч, но ни в коем случае не для воркующих любовников.
Мне приходилось бывать в таких квартирах по долгу службы. В них сотрудники спецслужб встречаются с секретными агентами.
Обычно подобное жилье записано на подставное лицо. Но иногда в квартирах проживают отставники той или иной 'конторы', который уходят 'погулять' пока их бывшие коллеги решают проблемы с агентом.
Что все это значит? Тревога постепенно вползала в душу, заглушая все остальные чувства и пытаясь заставить мозги работать в усиленном режиме.
Анализ! Нужен трезвый анализ сложившейся ситуации. Что, прямо скажем, было нелегко – меня неудержимо начало клонить ко сну.
Я это понял уже в лежачем положении. Тело помимо моей воли само опустилось на мягкие диванные подушки, а глаза начали закрываться.
Не спать! Опасность!
Я подхватился, как ошпаренный. В голове стоял шум, мысли путались, тело стало вялым и непослушным.
Только теперь я почувствовал во рту неприятный металлический привкус – как будто пожевал железную стружку.
Кофе! Мне что-то подсыпали в кофе. Лана… Нет, не Лана – Светка, шалашовка, профурсетка, шаболда…
Сука!
Собрав оставшиеся силы, я встал с намерением ворваться в ванную и размозжить ей голову. Но я смог сделать только два шага; мышцы скрутила невыносимая боль, ноги подломились, и я рухнул на пол, словно телеграфный столб – прямой и почти бездыханный.
Не спи, не спи… Иво, не спи! Вспомни, чему тебя учили… Вспомни!
Прокачать… Нужно прокачать организм, чтобы отрава побыстрее вышла с потом. Если, конечно, это снотворное, а не смертельный яд…
Ввести себя в полный транс у меня не получалось, как я ни изгалялся над собой. Увы, из- за чрезмерной дозы спиртного, замутившей мозги, я спохватился чересчур поздно, и теперь все мои потуги были напрасными. Или почти напрасными.
И все же я старался. Старался из последних, уже мизерных, сил. Я мысленно представлял, что бегу, бегу очень быстро, преодолевая крутой склон. Сжимая-разжимая мышцы, которые казались раскаленными канатами, пронизывающими все тело сверху до низу, я в конце концов добился сильного потоотделения.
Но порадоваться своему успеху не успел. Веки стали чугунными, и я уже не мог держать их открытыми.
Темнота перед глазами наполнилась огненными всполохами, я попытался закричать – уж не знаю, от гнева или от боли, но из горла вырвалось лишь сипение, и я провалился в бездонную пропасть, на дне которой жарко пылали уголья…
Очнулся я из-за того, что кто-то щекотал мне нос. Я чихнул и открыл глаза.
Прямо передо мной горело много солнц, образовавших гало. Какое-то время я не мог сообразить, где нахожусь и что это за странное атмосферное явление.
Но постепенно сизая полупрозрачная пленка на глазных яблоках истончилась, а затем растаяла, и я наконец понял, что по-прежнему лежу на полу в той же квартире, как раз под зажженной люстрой. А рядом с моей головой пристроился, плотоядно облизываясь, черный кот.
Мурза, вспомнил я, как его зовут. И хрипло сказал ему: 'Брысь!'. Кот посмотрел на меня с укоризной и неторопливо прошествовал куда-то вглубь гостиной. Похоже, он лизал мое лицо, чтобы определить какой я на вкус.
Я попытался сесть, но с первого раза у меня это не получилось. А когда, в конце концов, приземлился на пятую точку, то понял, почему мне было так трудно удержать равновесие.
Понял и похолодел от дурного предчувствия: в правой руке я держал окровавленный нож!
Я отшвырнул его, как ядовитую змею. Адреналин, до этого жидкий, словно ослиная моча, вдруг превратился в густую огненную воду и забурлил в жилах первостатейной бражкой.
Мою немощь будто рукой сняло. Я не просто встал на ноги, а буквально взвился вверх ракетой, словно меня ткнули в заднее место раскаленным прутом.
Кровь! Неужели я убил Лану!? С ума сойти… Если это так… Нет, не может быть! Это розыгрыш. Ну конечно же, розыгрыш.
– Лана! Ты где? Ау! – позвал я коварную искусительницу и прислушался.
Ответом мне была тишина, которую нарушала лишь журчащая в ванной вода.
– Отвечай, черт бы тебя побрал! – рявкнул я что есть мочи.
Молчание.
– Кончай играть в эти дурацкие игры, – сказал я уже не очень уверенно. – Где ты прячешься? Выходи.
Но на мой зов откликнулся только Мурза. Оказалось, что он посетил спальню. Одарив меня хищным изумрудным взглядом, он неожиданно зашипел, обнажив совсем не маленькие клыки. Кот и впрямь был здоровущий.
Я подумал, что могло бы со мной случиться, не очнись я так быстро. И невольно содрогнулся. Мне в голову сразу полезли книжные примеры, и первый из них – ведьма с гоголевской 'Утопленницы', превратившаяся в кошку с железными когтями. Бр-р!
Однако, кота явно что-то тревожило. Он выгибался дугой, фыркал, шипел, царапал пол и дверные филенки.
Мне даже показалось, что он хочет к чему-то привлечь мое внимание. Но к чему?
Загадка…
Для начала я заглянул в ванную. Там было пусто. Закрыв кран, я направил свои стопы на кухню. Результат оказался аналогичным.
Черт побери, что за шуточки!? Где же, все-таки, эта сумасбродная чертовка? Может, в спальне? Ждет, не дождется, суженого… чтоб ей попался седой, косой и горбатый.
И я решительно потопал в спальню. Если и там никого нет… то я или сплю до сих пор, или меня кинули, как последнего фраера. Притом непонятно по какой причине. Обидно.
Спальня оказалась занятой. Покойником. Он лежал на постели с перерезанным горлом.
Меня будто обухом хватили между глаз. Я просто остолбенел от изумления и ужаса. Нож! На некоторое время я как-то выпустил его из виду, забыл о нем. И вот тебе пожалуйста…
Спокойно, Иво! Что-то здесь не вяжется… Мог я убить этого человека? Да, мог, дело
