– Так вы святоша…
Стах криво ухмыльнулся, почувствовав облегчение, – он, грешным делом, подумал, что перед ним сам нечистый.
– Что ж, подвиги во имя веры для меня не в новинку, – сказал он цинично. – Давайте адрес.
– Какой адрес?
Кажется, незнакомец удивился.
– Ну, того человека, которому нужно ребра пересчитать, чтобы он уверовал.
Когда неофиты упрямились и не шли под крыло католической церкви, Рудзевич прятал сладкий пряник в рукав сутаны и доставал кнут. На таких упрямцев неожиданно сваливалась масса неприятностей: у одного кто-то ночью выкопал картошку на огороде и обнес сад; у второго неожиданно сдохла кормилица-коза; у третьего сгорел хлев с пернатой живностью; четвертый не мог брать из своего колодца воду, потому что в ней плавал мазут; а самого непонятливого поздним вечером какие-то башибузуки избили до бессознательного состояния и забрали последние копейки. В общем, было от чего расстроиться и попросить помощи у всевышнего. И тут появлялся, словно добрый ангел, ксендз Рудзевич. Он медоточивым голосом внушал обиженному людьми и судьбой, как хорошо живется тем, кого приняла в свои объятия католическая церковь.
Вылечив словесами душу, а принесенными лекарствами – если это было нужно – тело (познания в медицине для миссионеров были обязательны), ксендз не забывал и про материальную сторону дела. Нет, он не лез в собственный карман, чтобы достать оттуда деньги. Рудзевич объявлял общий сбор прихожан и пускал шапку по кругу. Конечно, это была демонстративная акция. Но она убеждала обращенных в веру с куда большим эффектом, нежели истории из жития святых и сказочки о райских кущах.
Глядя на всю эту комедию со стороны, Стах, главных виновник несчастий неофита, только посмеивался, в очередной раз убеждаясь, что люди по своей природе глупы и наивны.
– На этот раз ваше задание будет несколько иным…
Незнакомец глядел на Коповского, не мигая – как змея.
– Подберите команду их двух-трех человек. Это должны быть надежные, не болтливые и крепкие парни примерно вашего возраста.
– Команда есть. Но за так работать никто не будет, – прямо сказал Стах. – Нужен аванс.
– А почему вы не спрашиваете, что предстоит сделать?
– Какая разница… – Коповский пожал плечами. – Все дело в бабках.
– Что такое бабки?
«Э, да он иностранец!» – наконец сообразил Стах. – Неужели шпион? Ему только этого для полного счастья мне и не хватало…
– Бабки, бабло, филки, грины, пенёндзы… – это деньги, пан. И чем их больше, тем лучше мои парни работают.
Посмотрим, сколько он заплатит, подумал Стах. Если копейки, как Рудзевич, то разойдемся, словно в море корабли. Пусть на этого заграничного гаврика укалывает трактор; он железный и в кутузку его не запрут.
«Родину по дешевке не продам!» – твердо решил Коповский.
– Деньги будут, – пообещал иностранец.
– Как только они у вас появятся, сообщите об этом Рудзевичу, – нагло ухмыльнулся Стах. – Он знает, где меня найти. Я ведь сказал, что без аванса дело не пойдет.
– Пан Стах, я бы на вашем месте вел себя скромнее…
В низком глуховатом голосе иностранца явственно прозвучала угроза. В глубине его глаз появились опасные оранжевые искорки. От него волнами исходила неведомая сила, подавляющая волю.
«Убьет, сука, и не почешется…» – мелькнула мысль в голове Коповского. Он почувствовал, как между лопаток загулял холодок.
Но сдаваться Стах не хотел.
– Что за намеки!? – спросил он, хищно прищурившись.
– Вопрос правомерен – между нами не должно быть никаких неясностей и недомолвок, – ответил ему иностранец. – Хотя бы потому, что мы братья по вере и будем делать одно дело. Учтите – я не хотел это говорить, но вы меня вынудили…
«Чертовы болтуны! – с тоской подумал Копровский. – Рудзевича хлебом не корми, дай ему язык почесать. И этот туда же…»
– Четыре года назад вы ездили в большой город и там нечаянно покалечили человека… – Иностранец глядел на Стаха, как на неразумное дитя. – Это случилось нечаянно, во время драки…
«Откуда он знает!?» – Коповский остекленел. Такого поворота молодой человек совсем не ожидал. Он мог поклясться, что об этом случае не говорил даже ксендзу на исповеди.
– И все бы хорошо, чего в жизни не бывает, да вот только тот человек – родственник одного богатого бизнесмена, который поклялся из-под земли достать обидчика своего двоюродного брата, прикованного к постели по вашей вине на всю оставшуюся жизнь. Кстати, по национальности они чеченцы…
«Матка боска! – ужаснул Стах. – Мне кранты…»
Он хорошо помнил и тот вечер, и незнакомую компанию, к которой он примкнул, будучи на хорошем подпитии, и драку, возникшую неизвестно по какому поводу, и даже слышал хруст ломающихся костей противника, которого Стах швырнул через себя на гранитные ступеньки. Наверное, он сломал тому парню хребет…
Все, приплыли… Нужно сдаваться на милость этого хмыря, с ненавистью подумал Стах. Иначе стукнет чеченам – они его из-под земли достанут.
– Будем считать, что мы договорились, ваше степенство, – подрагивающим от злобы голосом сказал Коповский. – Но только вы и я, – продолжал он из упрямства. – За остальных поручиться не могу.
И добавил мстительно:
– В отличие от меня, их на крюк вы не посадите.
– Возможно…
Холодные глаза иностранца как будто потеплели.
– Но я не хочу, чтобы вы так считали. Мне нужен не безропотный слуга, раб, а инициативный помощник, которому я могу доверять. Забудем о том, что я тут говорил. А это, – он достал из кармана плаща пачку денег, – как вы изволили выразиться, бабки – аванс.
Стах машинально взял пачку – и у него глаза полезли на лоб. Ни фига себе! Иностранец бросил ему с барского плеча пять косых «зеленью» – пять тысяч долларов!
- Круто… За такие деньги его парни кому хочешь глотку перережут.
– Так мы договорились? – спросил загадочный иностранец. – Не волнуйтесь, деньги не фальшивые, – успокоил он Коповского, который как раз ломал голову над этим вопросом. – Это легко проверить.
«Он что, мысли читает? – подумал сконфуженный Стах. – Впрочем, какое мне до этого дело? Пусть читает.
Теперь он мой босс – и этим все сказано. Похоже, мне повезло, Рудзевич не соврал. За этого человека нужно держаться руками и ногами…»
– Я готов, – ответил Коповский, спрятав деньги за пазуху. – Что нужно сделать?
– Скажу… послезавтра. Встретимся здесь же, но вечером, в девять часов.
– Может, вы хотите познакомиться с моими парнями?
