«установленных ягодинцев» мелькают десятки фамилий: Молчанова, Миронова, Прокофьева, Паукера, Воловича, Гая, Буланова, Шанина, Погребинского, даже Тухачевского.
Тот же Ягода не только перечисляет заговорщиков, но каждому дает развернутую характеристику. Артузова в этом списке, как и в других, нет.
Далее… Кроме всего прочего, Артузов обвинялся в шпионаже в пользу Польши. Но вот осенью 1937 года нарком Ежов рассылает наркомам союзных республик, начальникам управлений НКВД автономных республик, краев и областей совершенно секретный документ о ликвидации в СССР польской диверсионной, шпионской и террористической сети – «Польской организации войсковой».
Ежов объясняет невиданные успехи польской разведки тем, что она с самого начала внедрила в ВЧК—ОГПУ своих крупных агентов, занявших видные посты: Уншлихта, Мес–синга, Пиляра, Медведя, Ольского, Сосновского, Кияков–ского, Маковского, Баранского и др. (Не хватало лишь еще двух поляков по происхождению – Дзержинского и Менжинского!)
Все они в той или иной степени имели дело с Артузовым. Кто–то был его начальником, кто–то подчиненным. Но вот почему–то самого Артузова в этом перечне нет! Ни разу не упомянул его в числе «врагов» Ежов, когда из него самого в секретной Сухановской тюрьме выбивали «признательные» показания в шпионаже в пользу Германии. (Ему приплели даже обвинение в гомосексуализме, тогда по закону караемом. Это уже для унижения. Одного установленного алкоголизма как порока показалось следствию мало.)
Что скрывается за этим умолчанием? Случайность? Не похоже. Один видный разведчик как–то заметил автору: «Если что–то совпадает дважды, то это уже не совпадение».
Еще одна странность: операции «Трест» и «Синдикат–2»
Автор позволит высказать свое предположение по этому поводу, не настаивая, конечно, на его достоверности. Видимо, Сталин хоть и дал санкцию на арест и расправу над Ар– тузовым, но истинную цену ему как выдающемуся мастеру разведки знал. Быть может, это последующее умолчание было с его стороны своеобразным признанием своей ошибки? Сомнительно, конечно, но вдруг… Правда, с таким предположением не вяжется арест Камилла Фраучи спустя четыре года после казни отца. Но это уже можно объяснить ретивостью чиновников НКВД невысокого ранга, не знающих всех тайн кухни Кремля и кабинета наркома на Лубянке. Там всякое бывало…
Почти все сотрудники Артузова по КРО и ИНО, участники знаменитых, ставших легендарными операций погибли. Были расстреляны Роман Пиляр, Владимир Стырне, Сергей Пузицкий, Игнатий Сосновский, Иоганн Тубала, Андрей Федоров, Григорий Сыроежкин. (Последнего арестовали всего лишь через несколько месяцев после того, как ему вручили орден Ленина – за Испанию.)
Страшному разгрому подверглась и внешняя, и военная разведка. По некоторым подсчетам, было уничтожено до семидесяти процентов советских разведчиков – и действовавших за рубежом (их отзывали в Москву под благовидными предлогами, где и арестовывали), и работавших в центральном аппарате НКВД и Разведупра РККА.
Подпись комиссара госбезопасности второго ранга Льва Бельского значится и на ордере на арест Артузова, и на обвинительном заключении, и под смертным приговором. Лев Бельский был расстрелян в Москве 16 октября 1941 года.
Комиссар госбезопасности третьего ранга Николай Нико–лаев–Журид также подписывал ордер на арест Артузова, он же утверждал обвинительное заключение по делу его жены. Николай Николаев–Журид был расстрелян 4 февраля 1940 года.
В тот же день 4 февраля 1940 года были расстреляны бывшие нарком НКВД Николай Ежов и его первый заместитель Михаил Фриновский.
Заместитель прокурора Григорий Рогинский 5 августа 1939 года был отстранен от должности с ханжеской даже для тех лет формулировкой: за преступное отношение к жалобам трудящихся, поступаемым в прокуратуру! Впоследствии репрессирован, но не расстрелян.
Комиссар госбезопасности третьего ранга Яков Дейч был арестован 29 марта 1938 года и умер под следствием 27 сентября того же года.
Старший майор госбезопасности Исаак Шапиро арестован 19 ноября 1938 года и расстрелян 4 февраля 1940 года.
Своей смертью в 1951 году умер кровавый упырь, генерал–полковник юстиции Василий Ульрих, последнее время – профессор Военно–юридической академии. Всеми забытый, одинокий волк, он не имел не только друзей, но даже нормальных соседей, потому как всю жизнь прожил не в собственной квартире, а в номере гостиницы «Метрополь». В гости к нему не ходил никто…
Можно ли считать казнь названных преступников и палачей торжеством справедливости? Нет. Всего лишь возмездием…
За четырнадцать месяцев разгула ежовщины было репрессировано 1 миллион 800 тысяч человек, из них 690 тысяч расстреляно. Число репрессированных за все время существования органов ВЧК—ОГПУ—НКВД—МГБ точному подсчету не поддается. Разные исследователи приводят цифры со значительными расхождениями. В любом случае – это многие миллионы жертв.
Справедливость, однако, требует исключить из подсчета расстрелянных или осужденных к длительным срокам лишения свободы подлинных, по любым меркам, преступников: убийц, бандитов, насильников, террористов, карателей и полицаев на оккупированных в годы Великой Отечественной войны территориях СССР, шпионов. Вряд ли уместно в число безвинных жертв включать Ягоду, Ежова, Берию, Фриновского, Заковского, Николаева– Журида, Леплевского и других ответственных сотрудников органов госбезопасности разных лет, террором руководивших. Хотя формально многие из них формальной же реабилитации и подлежат, поскольку были казнены не за свои подлинные, а приписанные им преступления. (К примеру, ни Ягода, ни Ежов, ни Берия иностранными шпионами не были, убивать Сталина и свергать советскую власть не собирались.)
Еще одно обстоятельство, автор задумался над ним в процессе работы над этой книгой.
В самом деле: заводили и доводили до неправедного суда Военной коллегии, или троек, или Особого совещания дела на миллионы жертв многие тысячи, десятки тысяч следователей на необъятной территории Советского Союза, во всех его республиках, краях, областях, городах и весях. Общеизвестно, что представляли собой применяемые так называемые ими деликатно «незаконные методы следствия», они же «нарушения норм социалистической законности».
Так неужели эти десятки (если не сотни) тысяч следователей, в том числе молодые ребята–комсомольцы, направленные в «органы» по комсомольским путевкам, были от природы извергами и садистами?
И уж, во всяком случае, не из глубины Вселенной являлись на нашу Землю злобные пришельцы, чтобы истребить население именно СССР, а не какой–либо другой страны.
Почему в пресловутых «подвалах» становились зверями добропорядочные в семейном кругу сыновья, братья, отцы? (Впрочем, это относится и к представительницам прекрасного пола, оказавшимся на службе в «органах».)
Как легко и просто можно было бы объяснить творимые ими зверства врожденной жестокостью, патологическими отклонениями в психике и т. п. Возможно, конечно, что такие особи и встречались среди сержантов, капитанов и даже комиссаров госбезопасности. Но не
