промоушна (то есть — пиара-пропаганды и рекламы-агитации) в публичной речи (особенно, если она носит политический характер и рассчитана на усиление харизмы самого выступающего) следует учитывать, как это не странно, сексуальный аспект.
Посмотрите кадры кинохроники 30-х годов прошлого века, где зафиксированы выступления на многотысячных митингах Гитлера, Муссолини или Геббельса.
Откуда на лицах их почитателей слезы счастья и радостные улыбки?
В чем секрет восторга и умиления толпы, которая бьется в истерическом экстазе у трибуны со стоящим на ней вождем?
На политические митинги и собрания ходит публика, которой не хватает в обычной жизни уважения и любви к себе со стороны других людей. В том числе и любви сексуального плана.
И оратор на митинге или даже просто телерожа на экране дают пиплу эту любовь.
Нынче дедушку Зигмунда (Фрейда) с его сексуально-маньяческой концепцией мотивации чмырят почем зря все, кому не лень.
А напрасно.
Ведь дедушка-маньяк первым всерьез заговорил о том, что общество лопоухих сапиенсов — это сплав социального и биологического.
Причем — во времена перманентного атаса биологическое явно превалирует.
Фрейд, пацаны, установил, что общение оратора с массами по сути являет собой отношение активного сексуального партнера с пассивным.
И вся риторическая техника: мимика, жесты, акустика, убойное содержание текста, — не более чем сексуальное ухаживание за толпой с целью добиться того, чтобы она отдала оратору свою волю и свободу мысли и поведения.
Но не всегда оратор выступает в качестве условного сексуального партнера. Иногда — и как родственник.
Если перевести размышления психоанализ на язык публичного выступления (а ну-ка, навскидку быстренько вспомните что-либо подобное, виденное на днях по телеку), то мы получим любопытные вещи.
При выступлении в стиле аттицизма: оратор — отец, толпа — его дочь. При использовании азианизма — оратор — активный сексуальный партнер, а толпа — пассивный.
А вот при синтетическом стиле — ролевая пертурбация статуса оратора и толпы в зависимости от того, какой в данный промежуток речи стилевой оттенок носит выступление (темпераментного азианизма или сухого аттицизма) и какое обращение выбирает выступающий (например, ласковое 'противные мальчишки' или сухое 'товарищи генералы').
Поэтому, несмотря на даже самое прозаическое содержание выступления, в его текст стоит включать такие слова, как — 'будто мать', 'словно отец', 'родная кровь', 'обнять и расцеловать', 'вы прекрасны, как Коля Валуев' и т. п.
А где секс, там и остальная биология.
Биология, пацаны, она не только на трибуне нужна.
В теле- или радиорекламе, например, тоже можно поиграть биологическими статусами.
Позиционированию ведь по фигу, какие они — социальные или сексуальные. Оно использует их в хвост и в гриву…
А теперь о СМИ.
СМИ — это всего лишь на 30 % гипноз, внушение и риторика. А на 70 % — позиционирование (пока что — совершенно безобразное).
При определении структуры средств массовой информации для позиционирования, которые могут быть использованы для позиционировании, в первую очередь рассматривается показатель эффекта множественности СМИ, а также перспектива их использования в зависимости от этапа расширения брэнда (то есть — переходя от позиционирования по типу № 1 к № 2 и № 3).
В упрощенном же варианте вопрос звучит так: что выгоднее — размещать одно послание в нескольких СМИ или несколько посланий в одном и том же СМИ?
Про это немало всякой пустопорожней ерунды написано.
Мой же личный опыт говорит о том, что кормить чужие СМИ вообще не стоит.
Они продажны и переменчивы.
Надо вкладывать бабки в собственные коммуникационные каналы, пусть они на первых порах и имеют признаки дистрофии и церебрального паралича.
От наклеенной на помойный бак листовки до транснационального медиахолдинга — вот путь, достойный совершенномудрого пипла.
А хотите конкретику? Тогда получите.
Если взять конкретный пример, то, допустим, для Москвы оптимальное количество включений материалов с позиционированием по каналу ОРТ в прайм-тайм (от «prime» — наилучшее, 'a time' — время), достаточное для гарантированного 100-процентного охмурения всех нужных модератору телезрителей, составляет в среднем 45–60 включений (2–3 включения в течение 20–30 недель).
Можно, конечно, и всего лишь раз долбануть. Но так, что всех понос пробьет.
Однако при таком нажиме на психику пиплов можно легко запалиться. А главный принцип G-модерации гласит: 'Не засвечивайся!'
Если же брать наиболее практичное соотношение позиционирования через печатные СМИ и телевидение (радио), то для эффекта ненавязчивой тотальности оно должно составлять для мегаполисов 82,3/17,7 (ну, то есть: 82,3 % бабла вкатить в теле- и радиоэфир, а 17,7 % — в газеты-буклеты и прочие боевые листки).
'Ага, — скажут мои догадливые читатели, — я сообразил, как впаривать с помощью позиционирования все, чо хошь. А как понять, кому впаривать-то?'
Отвечаю моментально и со снисходительной усмешкой на устах, прилипших к цигарке: самый простой подход — описание целевой аудитории, как одного «типичного» потребителя.
Такой образ обычно формируется на основе детального зоологического исследования жизни пипла в его естественной среде.
Например:
'Тетя Соня — социализированная по урбанистической модели самка-европеоид вида Homo sapiens, находящаяся в последней фазе детородного возраста, имеющая пятнадцатилетнего ребенка и хронический запор. Целый день пашет секретарем. Она считает, что ей повезло и это хорошая работа. Свой перерыв тетя Соня проводит за трепом с коллегами в близлежащей забегаловке.
Тетя Соня глупа, но исполнительна и незлобива. Она заботится о безработном самце (официальный статус — супруг; болен простатитом и патологическим сутяжничеством) и шизофреничке-свекрови. Она также два раза в неделю ходит к любовнику (грузчику продмага — монголоиду Степе Хряку), прикрываясь 'занятиями в институте повышения квалификации'.
Жизнь у нашей тети Сонни нервна и скучна. А ей больше нравится та жизнь, что по телеку, где все здоровы и энергичны, а самые большие несчастья — связаны только с любовными чепушенциями да с болезнью богатого дядюшки'.
