— Зая, всегда с удовольствием. Только умоляю, не выкай, ладно?
И тут же возникает первый этический вопрос: насколько цивилизованно или нейтрально прозвучит просьба не называть ее «заей»?
— Хозяин — барин, — продолжает она, а сама тем временем изучает этикетку «Короны».
— Я просто рад, что ты не забываешь обо мне, ведь…
— Это совсем не то, — прерывает она, — у меня к вам… к тебе несколько вопросов.
— Ну ладно, ладно. Не кипятись. Я все равно думал сам искать тебя.
— Зачем?
— Мы до этого еще доберемся.
Кенгурушечник возвращается с кружкой темного пива для Стэка и исчезает, предварительно взглянув на Джину. Стэк делает глоток и слизывает пену с верхней губы.
— Ну и… — произносит он. — Как все-таки делишки?
— Хорошо.
Она не собирается вдаваться в подробности. Какого черта Стэка волнует, как ее делишки!
— Я знал, что у Ноэлевой мамки есть парочка сестер, — продолжает Стэк, — но даже не догадывался, что…
Тут он останавливается, подыскивая нужные слова.
— Что?
— Что одна из них так молода и так… бесподобна.
Ну вот — приехали!
— Ну, теперь вот знаешь.
Она отпивает из бутылки. Он — из кружки.
— И чем ты занимаешься?
Джине хочется заорать. Она что — на свиданку пришла?
— Я занимаюсь программированием.
— Ух ты!
Пошло немного не так, как он задумывал, догадывается Джина. Что ему на такое ответить? Сказать: забавно, я пробавляюсь тем же самым, только немножко с другого боку — пиратство, знаешь ли.
— В какой области? — спрашивает он.
— Восстановление данных. Я обслуживаю разработчиков.
— Интересно.
— Ни фига. — Она склоняется к нему. — Послушай, Терри, я не намерена говорить с тобой ни о моей работе, ни о моей зашибической жизни — только о моем брате и о племяннике, договорились?
Цивилизованно, нейтрально. Ровненько.
Стэк улыбается. Сегодня он уже меньше смахивает на священника в штатском. На нем пиджак, рубашка, только галстука недостает. У него густые седеющие волосы, усталые карие глаза, недобрый изгиб губ.
— Хорошо, — откликается он, — договорились.
— Ладно, спасибо.
— Я сказал тебе, что не оставлю этого просто так? Я держу свое обещание. Я, скажем так, навел… справки.
Он останавливается, ждет эффекта.
Джина не выдерживает и спрашивает:
— И?..
— Ты как-то слишком торопишься, тебе не кажется?
— А ты разве нет? Ты же сам говорил: кто бы это ни сделал, он за это заплатит!
— Говорил, говорил. И он, конечно же, заплатит.
— Так в чем же дело?
Джина в шоке от избранной ею тактики. Может, за наглостью она прячет свой страх? Ведь, что говорить, после того, как она взяла у Катерины номер Стэка, но прежде, чем позвонить ему, она проштудировала в интернете несколько газетных архивов и обнаружила следующее. Помимо нарушения закона об авторском праве на миллионы евро в год, помимо торговли героином, экстази и марихуаной, помимо перевозки молоденьких девушек из Восточной Европы, группировка Стэка небезосновательно подозревается — и тут надо смотреть правде в глаза: Ноэль мог быть к этому причастен — в трех недавних и особо жестоких убийствах.
Из этих же источников она узнает, что время от времени Стэк вспоминает о своем электротехническом образовании и пользуется им не то чтобы по прямому назначению.
Почему же тогда? Почему она осмеливается вести себя с ним столь напористо и агрессивно, учитывая, что у нее за спиной лишь десять лет в обнимку с компьютером?
Стэк тоже от нее в легком шоке.
— Бог ты мой, да потерпи немного, я веду к этому, — говорит он. — Ладно. Начнем с того, что у нас разборки, конечно, случаются. Один говнюк может мочкануть другого, потому что у него на того зуб или потому что тот его девушке всадил, да мало ли почему. Но у меня все строго.
Она кивает.
— Мои парни собранны, ты чуешь?
Джине хочется сказать: чую, мол, чую, что дальше?
— Ни одному из них не пришло бы в голову приделать Ноэля. У них не было на это ни единой причины: ни явной, ни скрытой — никакой.
Джина переваривает услышанное:
— И что нам это дает?
— Ну, я уже говорил тебе, что кое с кем перетер… и услышал, мать твою, недетские версии. Слухи.
— Что за слухи?
— Да как тебе сказать! — Он делает глубокий вдох. — Причем я слышал это из разных источников. Говорят, что целью был твой брат, но вышла путаница…
— Что?!
— Ну, имена у них одинаковые и все такое прочее. Люди слишком торопились, в итоге…
Джина подается вперед.
— …Дали маху. Решили, раз цель — Ноэль Рафферти, уж конечно, это наш Ноэль, кто ж еще… По-любому сделал это профи, — продолжал Стэк, — тут не придерешься, действовавший по инструкции, а вот инструкцию…
— Погоди, постой… — Тут Джина принимается трясти головой, будто пытается вытряхнуть из нее все лишнее, мешающее думать. — Я не могу понять…
— Чего?
— Зачем кому-то понадобилось убивать моего брата?
Стэк замолкает и крякает:
— А вот это ты мне должна сказать, голуба. Откуда мне, блин, знать?
— А мне? С чего ты взял, что мне это известно?
— Он же твой брат был, не мой.
— Да, но…
Джина в полном замешательстве. Она целую неделю билась как рыба об лед,
