– Я тоже не вчера родился, Геннадий Валерьич, – возразил он в ответ на мое бахвальство. – К тому же неплохо знаю Ипата и его команду. Может, вы и впрямь такой крутой, как говорите, только они – совсем не троечники, клянусь. Вот я и решил, что отвлеку от вас мнемотехника, а с остальными врагами вы сами как-нибудь разберетесь. Собрал немного энергии – всю, какая на тот момент в имплантах накопилась, – и пульнул по биомеху «шаровухой». Слабенькая она получилась, но, чтобы раздразнить дракона, и такая сойдет. А пока она летела, я из канавы выскочил да и задал деру. В жизни, наверное, так не бегал. Боялся, что тварь меня раньше настигнет, чем я ее к Ипату приведу. Но нет – все правильно рассчитал. Стратегически безупречно. Почти до секунды. И это вы отрицать не посмеете – сами видели!
– Еще как посмею, стратег ты недоделанный! – хохотнул я. – Нет, вы гляньте на него: расчеты он производил! Траектории на бегу вычислял и квадратные корни в уме извлекал! Так бы сразу и сказал, мол, крупно подфартило мне, Геннадий Валерьич! Так подфартило, что аж сам диву даюсь, как это вдруг получилось! Я знаю тебя от силы полтора часа, Жорик, но уже убедился: ты и стратегия – вещи столь же несовместные, как молоко и огурцы.
– Ну да… не без этого… Не спорю: мне на самом деле немного повезло. Только везение, оно ведь тоже в мои расчеты входило, а не с бухты-барахты свалилось. – Дюймовый насупился, глотнул еще воды и, завернув на фляжке пробку, продолжил: – И все равно, согласитесь, идея была хорошая. Отчаянная, но хорошая. И если бы вам действительно пришлось на мосту тяжко, вы бы мне сейчас спасибо сказали, а не насмехались надо мной, будто я и впрямь дурень какой-то.
– Больше всего, Георгий Осипович, я боюсь, что ты – не дурень, вот в чем проблема, – признался я, на сей раз безо всяких шуток. – С дурня у меня взятки гладки, но с косящего под него артиста спрошу по всей строгости. Это я тебя заранее предупреждаю перед тем, как ты мне всю подноготную выложишь.
– Какую еще подноготную? – насторожился сталкер и отодвинулся от меня подальше.
– Ту самую, из-за которой ты внезапно воспылал героизмом и даже рискнул жизнью ради того, чтобы набиться ко мне в друзья…
Нет, я, конечно, не исключал, что отторгнутый братьями по Ордену неопытный сталкер хотел заручиться моей дружбой просто от безысходности, не имея за душой никаких черных помыслов. Однако сами понимаете, что параноик вроде меня будет рассматривать подобный вариант лишь в последнюю очередь. То есть уже тогда, когда ищущий моей дружбы человек укрепится во мнении, что она ему даром не нужна. И в том, что он крупно ошибся, решив подружиться с такой мнительной сволочью, как Алмазный Мангуст.
Вот только в случае с Жориком моя интуиция, похоже, не лгала. Чересчур серьезному риску подверг он себя на мосту, чтобы это выглядело лишь оказанием мне ответной услуги. Скорее походило на то, что, пока парень хоронился под плитой, его осенила некая гениальная, по его мнению, идея. Но для ее реализации Георгию непременно был нужен напарник. А кто еще способен помочь отколовшемуся от братства ренегату, если не такой же отщепенец, как он?
Тут простофиля Дюймовый мыслил правильным курсом и даже выказал кое-какие задатки психолога. Так что если он открыто признается мне в чем-то подобном, будем считать, что я его раскусил и опять помиловал. А станет юлить и упорствовать – что ж, юноша, не обессудь. Нечего было, не имея крыльев, сначала взбираться со мной на верхотуру, а потом гневить меня, вешая лапшу на уши.
– Ладно, Геннадий Валерьич, уговорили, – молвил Жорик после тяжкого вздоха. – Раз мы с вами теперь друзья и столько приключений вместе пережили, значит, и впрямь, какие отныне между нами могут быть секреты…
– Эй-эй, попридержи коней, парень! – встрепенулся я. – Какие такие друзья? Где ты тут видишь друзей? Не ты ли, помнится, еще недавно охотился за моим скальпом и шарахал в меня молниями?
– Много воды утекло с тех пор, – резюмировал Жорик, напустив на себя глубокомысленный вид. – Очень много. Нельзя нам с вами дважды войти в одну и ту же реку…
– Это было полтора часа назад! И только мне решать, входить с тобой в реку или утопить тебя в ней, – уточнил я и сунул философу под нос кулак. – Ты мне зубы не заговаривай! А ну отвечай, что за блажь втемяшилась тебе в голову, после чего ты забыл про мое предупреждение и побежал за мной вдогонку! Признавайся, или я за себя не ручаюсь!
– Энергетическая Чаша! – выпалил Дюймовый. – Вот о чем я хотел с вами потолковать.
– Да неужели? – хмыкнул я. Надо признать, ответ самозваного товарища меня слегка огорошил. – И что же любопытного ты хотел поведать мне об Энергетической Чаше, чего нет в общеизвестной сталкерской легенде?
– Я знаю, где она находится! – повторно огорошил меня брат Георгий. Правда, теперь я не столько удивился, сколько разозлился. Выдай мне подобное откровение, к примеру, Мерлин, Механик или даже Командор с Ипатом, я бы им еще поверил. Как поверил бы любому сталкеру, чей авторитет в Зоне был так или иначе, но высок. Ляпнувшему эту новость Жорику я не доверял ни на грош. Ну так и вы бы усомнились, когда какой-нибудь незнакомец заявил бы вам на улице, что ему известно, где зарыто золото Чингисхана. Однако сбрасывать амбициозного вруна со стены я повременил. Просто мне вдруг стало крайне любопытно, насколько далеко он может зайти, пытаясь заинтриговать меня своей тухлой сенсацией.
– И я знаю, где находится Энергетическая Чаша, – с напускным безразличием отмахнулся я. – В Узле. Прямо в лапах Атомного Демона. Поговаривают, будто он лично вручит ее тому сталкеру, который первым проберется в нему и одолеет его в поединке.
– Сказки все это, Геннадий Валерьич, – ответил Дюймовый. – Я таких баек целую уйму знаю, да и вы явно не меньше. На самом деле Чаша давно найдена и находится у Дьякона. Вернее, находилась. Когда год назад военные зачищали Сосновый Бор, и праведники сбежали оттуда в Чернобыль, их пророк спрятал перед этим свою святыню неподалеку от церкви Неопалимой Купины.
– Зачем Дьякон рисковал, пряча такое сокровище под боком у военных? Разве не надежнее было бы «Пламенному Кресту» забрать Чашу с собой?
– Ну, здесь все просто! – оживился Жорик, довольный тем, что я перестал насмехаться над ним и начал задавать конкретные вопросы. Я же делал это лишь затем, чтобы отыскать в его истории логические дыры и натыкать «сказочника» в них носом. – Дьякон побоялся тащить Чашу через гиперпространство. Рядом с таким мощным источником энергии любой маяк даст сбой и вышвырнет тебя черт знает куда. И хорошо, если целого вышвырнет, а то вдруг возьмет и разбросает куски твоего тела по всему Пятизонью. Да и неизвестно, как Чаша вообще себя поведет, если внести ее в «тамбур». Всякое может тогда произойти: от обычной пульсации Узла вплоть до новой Катастрофы. Дьякон, конечно, тот еще псих, но не настолько, чтобы устраивать внеплановый Апокалипсис.
– Логично, – пробормотал я, мысленно отметив, что с этого фланга к истории Дюймового не придерешься. Потом продолжил: – Только я знаю, о какой Чаше ты говоришь. Более того, я ее даже однажды видел. Издалека. В день, когда Дьякон проводил аутодафе над академиком Семеркиным.
– Ух ты! Здорово! Значит, Энергетическая Чаша действительно существует! Нет, я, конечно, поверил Ипату, который нам о ней рассказывал. Но теперь, когда и вы это подтвердили…
– Погоди, рано радуешься, – одернул я расплывшегося в улыбке Жорика. – Я подтвердил
