разоблачили. Но тогда разразился бы грандиозный скандал, последствия которого сказались бы на дальнейшей судьбе сына катастрофически… Молодой ди Алмейдо хитер и предусмотрителен. Он просто ускорил естественный ход событий, но так, чтобы при этом максимально обезопасить себя и репутацию своей семьи. Возможно, в глубине души он сильно сожалеет о том, что сделал. По крайней мере, когда сегодня утром Рамиро забирал прах своего отца, горевал он искренне… как мне показалось.

– Что ж, многомиллионное наследство должно его быстро утешить, – буркнул Гонсалес. – Впрочем, Господь теперь ему судья. Пусть живет с осознанием того, что натворил, до конца своих дней. Глядишь, к старости и раскается.

– Кстати, вы известили Рамиро о том, что тело чернокнижника не обнаружено?

– Как вы и приказали, ваша честь. Я подробно проинструктировал его на случай, если узкоглазый дьявол вдруг снова появится. Хотя, даже если Морильо выжил, не думаю, что с такой приметной внешностью он надолго задержится в Мадридской епархии.

– Как бы то ни было, но я уже распорядился на всякий случай разослать по магистратам его описание, – сказал Жерар. – И если чернокнижник все-таки жив, гулять на свободе ему недолго. А я сегодня утром получил по телеграфу новый приказ, и через пару дней мы с вами направляемся во Францию. Слышали что-нибудь об этой новой секте Пожирателей Святой Плоти?

– Краем уха. Говорят, ее члены каннибалы, а поедают они исключительно пасторов и монахов.

– Все верно. Не люди, а сущие звери! Тем не менее последователей у них хоть отбавляй. В общем, настала пора познакомиться с ними поближе…

Карлосу не хотелось во Францию. Ему хотелось обратно в Ватикан, чтобы взять отпуск и уйти в запой на неделю. Однако, рассудил Матадор, пусть уж лучше Франция, чем Мадрид – город, превратившийся для него за несколько недель в олицетворение сплошных поражений. Теперь Гонсалеса на родину не потянет долго.

Следовало бы радоваться скорой перемене задания и обстановки, но радости у него не было в помине. Предчувствие чего-то скверного не отпускало Карлоса. Будто он получил укус ядовитой змеи, ввел себе противоядие, а потом разглядел на ярлыке, что сыворотка просрочена. И вот теперь приходилось гадать, под счастливой звездой ты родился или нет.

Матадор понятия не имел, какие звезды светили на небе в день его рождения, но последний десяток лет ему везло. Он дослужился до командира отряда и заработал много наград. Его отряд ставили в пример другим отрядам. Во время Охоты в Карлоса нередко стреляли, но пули и стрелы миновали его. Не многие в Братстве Охотников могли похвастаться таким везением.

Командир Пятого отряда любил читать и даже возил с собой в рейды небольшую походную библиотеку. Однажды ему довелось прочесть интересное изречение, которое он запомнил надолго. Принадлежало оно соотечественнику Матадора, древнему проповеднику, монаху-иезуиту Балтазару Грасиану.

«Долго тащить счастливчика на закорках надоедает и фортуне», – утверждал Балтазар Грасиан.

Карлосу не удавалось отделаться от ощущения, что в этом рейде он перешел рубеж, за которым его везение заканчивалось. Ему казалось, что он потерял чутье, а потеря чутья Охотником как раз и ведет за собой потерю везения. А также символизирует скорый приход старости.

Во Франции командиру Пятого отряда предстояло доказать себе, что он ошибается и до старости ему еще далеко…

Возможно, было к лучшему, что небо в то утро затянули тучи и подул ветер, сильный и холодный. При плохой погоде Сото переживал горестные мысли не так остро, как при хорошей.

Ветер дул в лицо сидящему на берегу Мара и словно упрекал его в том, что ищущий смерти ронин столько раз успел попрощаться с солнцем, а ему – верному напарнику в самых опасных делах – не удосужился отвесить даже прощального поклона.

«Не было возможности, говоришь? – негодовал обиженный ветер, шелестя листьями кустарника. – Ну так сегодня я здесь! Чего же ты ждешь? Или опять струсил, как тогда, в Мадриде, на берегу Мансанареса?»

Сото молчал, глядя, как ветер катит по Эбро большие серые волны. На обиды старого подельника тирадор не реагировал. Вложенный в ножны меч лежал рядом с ним на камне. Сегодня Мара даже не пытался извлечь его, но не потому, что болела рука и он вновь колебался. Наоборот, решившийся на сэппуку Сото был в это утро уверен в себе как никогда, и ему стоило немалых усилий удержаться от попытки раз и навсегда избавить себя от всех земных проблем и несчастий. После всего того, что он узнал за последние дни, это был бы самый легкий выход из положения…

…Выведать первые новости относительно судьбы сеньора Диего удалось лишь на следующее утро после сорвавшейся из-за непредвиденных обстоятельств самоубийственной атаки на магистрат. Выведать раньше не получилось, поскольку источник информации, на который рассчитывал Сото, был по вечерам недоступен.

Напротив дома Рамиро ди Алмейдо находилась небольшая лавчонка, где торговали вином, продуктами и мелкой хозяйственной утварью. Кухарка молодого сеньора наверняка запасалась провизией именно там, а следовательно, лавочник непременно был в курсе всех творившихся по соседству дел.

Мара появился в лавочке после полудня – как раз когда все рачительные домохозяйки уже завершили обход магазинов и занимались приготовлением обедов. Покупателей не было. Сонный лавочник сидел в углу и лениво шлепал мухобойкой ползающих по прилавку мух.

– Что угодно? – поинтересовался он, не отрываясь от своего чрезвычайно увлекательного занятия.

Вы читаете Демон ветра
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату