Морильо.
Голова Карлоса раскалывалась на части. Он уже не сомневался, что узкоглазый «демон Ветра» – это проклятие за все его прошлые грехи, а также, вероятно, за грехи будущие. Во Франции Пятый отряд пробыл всего два дня, после чего туда примчался курьер из Мадридского магистрата с ошеломляющими сведениями: чернокнижник не только выжил и никуда не исчез, а даже обнаглел до того, что отважился напасть на епископат! Главный магистр Мадридской епархии в подчеркнуто-вежливой форме предлагал Жерару и Карлосу вернуться и подчистить за собой оставленную грязь, а иначе Гаспар де Сесо пожалуется на работу ватиканцев не кому-нибудь, а самому Апостолу Инквизиции.
Командир Пятого отряда был зол как никогда, и даже заместитель Риккардо старался держаться от него подальше. Гонсалес в свою очередь сторонился магистра Жерара, которому, кроме как на Охотниках, сорвать гнев было попросту не на ком: Морильо все еще разгуливал на свободе и категорически отказывался облегчать жизнь своим преследователям явкой с повинной. Мало того, чернокнижник словно издевался над магистром и Охотниками, зарабатывая себе в послужной список все новые и более тяжкие грехи.
Правда, имелся в этом и свой не бог весть какой, но все-таки плюс: теперь повадки врага были Матадором неплохо изучены, а описание приметной внешности Луиса Морильо давно разошлось по всем силовым ведомствам Святой Европы. Гонсалес знал своего врага в лицо, знал его имя и способности. Это было куда лучше, чем охотиться за тенью. Вот только опять эта проклятая легенда о демоне…
– …То есть вы хотите сказать, что отступник Морильо выскочил на крышу, а затем просто расправил крылья и улетел? – попросил уточнения Карлос, поскольку все рассказанное ему непосредственным участником ловли «демона» звучало очень уж неправдоподобно.
– Я не знаю, как его звали – он не представился, – огрызнулся Доброволец Креста. – Я рассказал лишь то, что видел собственными глазами, и ничего не придумал…
Рука свидетеля, чудом выжившего той ужасной ночью, покоилась на перевязи, а шея была перебинтована, но в столкновении с демоном ему повезло куда больше, чем его командиру. Во время допроса Доброволец вел себя дерзко. Карлос не переваривал таких людей и обычно сразу же сбивал с них спесь. Но сегодня он отступил от своих принципов, списав дерзость свидетеля на нервное потрясение после всего произошедшего.
– А вы случайно не были пьяны? – в лоб поинтересовался у него Матадор. – Просто понимаете: клыки, когти, крылья, хвост – все это…
– У демона не было хвоста!
– Ах да, вы же говорили… Однако странно, не находите? – крылья есть, а хвоста нет.
– Да не был я пьян! – возмущенно вскричал Доброволец. – Никто из нас не пил на службе – мы же, в конце концов, не наемники, которых вербуют в трактирах!
– Успокойтесь! – стукнул ладонью по капоту «Хантера» Карлос. – Я вас ни в чем не обвиняю, а просто уточняю. Разбираться с вами по этому вопросу будет ваше непосредственное командование. Давайте лучше вернемся к тому моменту, когда вы с Гильермо Алваресом увидели, как отступник Морильо превращается из человека в демона.
– Мы этого не видели, – немного успокоившись, возразил Доброволец. – Когда мы вышли на крышу, этот ваш Морильо уже принял дьявольское обличье.
– Сколько времени прошло с момента, как вы в последний раз видели его в образе человека?
– Минуты полторы-две.
– Быстро у него это получается… Расскажите еще раз, как погиб ваш командир.
– Опять вы за свое!.. Пятый раз повторяю: мы обнаружили демона, когда он уже улетал. Он набросился на нас как ястреб на цыплят. Гильермо был впереди, поэтому демон ударил его когтями, Гильермо не успел даже выстрелить. Мне удалось пригнуться и пустить стрелу, но она отскочила от монстра, словно тот был из стали. Слава Господу, демон не стал возвращаться и улетел. Я бросился к Гильермо, но он был уже мертв… Вот и все.
Едва свидетель удалился, как перед Матадором тут же нарисовался магистр Жерар. Во время допроса он сидел неподалеку и специально не приближался к Карлосу и Добровольцу, не желая еще пуще смущать последнего. Легран справедливо посчитал, что двое служивых людей быстрее найдут общий язык, если побеседуют с глазу на глаз.
– Бесспорно, это дело рук нашего чернокнижника, – подытожил Охотник рассказ свидетеля. – Его опознали по приметам. Морильо проник в кабинет епископа и убил его.
– Но ведь медик утверждает, что Его Святость умер ненасильственной смертью, – возразил магистр. – Епископа убил не отступник, а сердечный приступ.
– Морильо мог прикончить Его Святость одним своим внешним видом, – пояснил Карлос. – Напугать до припадка дышащего на ладан старика куда проще, чем пачкаться его кровью. К несчастью Морильо, его засекла охрана, и ему пришлось с ней драться. Безусловно, негодяю не составило труда уйти от Добровольцев, если он в свое время даже от нас ускользнул. Он устроил пожар и под шумок скрылся, а оплошавшая охрана не нашла другого оправдания, как снова всучить нам вечно живую сказку про демона Ветра.
– Но ветер и впрямь был…
«И ты туда же!» – хотел воскликнуть Матадор, но, разумеется, сдержался.
– Насколько я помню, ваша честь, в ту ночь, когда Морильо ушел от нас, тоже стояла ветреная погода, – заметил Гонсалес. – Тем не менее «демон» предпочел плавать в нечистотах, а не летать по небу. Я не исключаю, что он владеет каким-то ловким трюком, чтобы быть незаметным, но вот летать он точно не умеет. И пуль он боится. Луис Морильо – профессиональный убийца, он сведущ в искусстве маскировки – это я знаю. И еще я подозреваю, что он решил устроить нам настоящую вендетту.
– Боже мой, брат Карлос! – всплеснул руками Жерар. – Вы думаете, этим убийством дело
