– Я не слышал про тебя, Аспид, – подтвердил Сото. – Но я много наслышан о Золотом Кентавре. Говорят, у него был знакомый дьякон в Транспортной Академии, который покрыл ему байк позолотой.
– Да вранье все это, – махнул рукой Аспид. – Что им удалось позолотить, так это бензобак, да и за тот пришлось полбочки бензина отдать. Все наши тогда Кентавра осудили: мол, где-то бродяги по полгода на стоянках без горючки парятся, а он с жиру бесится – ишь ты, бак ему золотой захотелось! Кентавр под старость лет совсем из ума выжил. По этой причине я от его банды вскоре откололся… Ладно, спрячь свою саблю; погорячились немного парни, с кем не бывает. Вещи и байк, говоришь, тебе вернуть? Забирай. Нам ведь чужого не надо, да, Скелет?
– Как скажешь, – пробурчал толстячок с монтировкой. – Только это не я его байк забрал, а Беззубый. Поэтому, если что пропало – с него спрос.
Уяснив, что инцидент исчерпан, байкеры стали расходиться. Арбалеты были разряжены, ножи и монтировки спрятаны, а на лицах у всех появилось разочарование: накостылять наглецу по шее не получилось – веселье не удалось. Самое мрачное лицо было у униженного громилы, как раз и оказавшегося тем самым Беззубым, что прибрал к рукам найденные вещи. Мало того, что бедолаге отбили ногу и унизили перед друзьями, так еще Аспид заступился за узкоглазого пришельца, распорядившись вернуть тому его барахло; раньше хоть было, чем утешиться, а теперь выходит, что зазря терпел побои – с чем был, с тем и остался.
Угрюмо глядя под ноги, Беззубый проводил Сото к Торо и вещам, в которых уже основательно покопался. Аспид и Лисица направились следом, очевидно желая лично проконтролировать, чтобы гость сполна получил то, что ему причитается, и никаких претензий к Беззубому не имел.
Довольный победой, Мара неторопливо собрал разбросанные пожитки, заново упаковал и приторочил к байку распотрошенные Беззубым вещи. При этом каратель периодически бросал мимолетные взгляды на следившую за его хлопотами Лисицу. Сото грызли изнутри два противоречивых желания. Первое: ему очень хотелось побеседовать с Лисицей с глазу на глаз, но он понятия не имел, о чем с ней говорить. Что у них могло быть общего, кроме трудного детства, о котором вспоминать охоты не возникало? И второе: пользуясь благоприятным моментом – кто знает, что взбредет в голову Аспида через минуту и не пожалеет ли он о своей доброте? – требовалось поскорее отсюда уезжать, однако гость намеренно копошился, оттягивая время. Мара не торопился покидать тех, кто едва не сделал его калекой, и причиной тому была опять же Лисица, сумевшая поколебать эмоциональное равновесие хладнокровного карателя. Не подвластное контролю душевное смятение лишало движения Сото уверенности. Он обратил внимание, что при завязывании узлов руки у него подрагивают.
– Все на месте? – уныло глядя в сторону, спросил Беззубый.
– Да, все в порядке, – подтвердил Сото, после чего открыл чересседельную сумку, извлек оттуда аккумуляторный фонарь, который отобрал у Охотников во время стычки на дороге, и протянул его Беззубому. – Возьми. Это подарок. В благодарность за то, что присмотрел за вещами. Штука хорошая; не пригодится, так на горючку обменяешь.
Беззубый недоверчиво посмотрел на внезапно подобревшего гостя, который только что готов был перерезать ему глотку, затем на фонарь, с опаской взял подарок и щелкнул тумблером. В полумраке подвала вспыхнул яркий луч света – фонарь работал исправно. Байкер направил луч себе в лицо, зажмурился и расплылся в довольной улыбке, заодно продемонстрировав Сото причину своего неблагозвучного прозвища – отсутствие передних зубов. Улыбку громилы также следовало понимать как знак того, что все обиды забыты. Беззубый благодарно угукнул и, не сводя глаз с дорогого подарка, похромал к товарищам хвастаться.
– Широкий жест, ничего не скажешь… – заметила Лисица, глядя вслед Беззубому, потом поинтересовалась: – И куда ты путь держишь, одинокий бродяга?
– Подумываю прокатиться вдоль побережья на восток, – не вдаваясь в детали, ответил Сото, заканчивая паковать вещи. – Надо бы заехать в Ватикан, отдать кое-кому долг.
– А потом?
Сото пожал плечами.
– Я не загадываю так далеко, – добавил он, помолчав. – До Ватикана путь неблизкий. В дороге всякое может случиться.
– А мы тоже небольшую прогулку планируем, – признался Аспид. – В Ватикан, конечно, соваться не собираемся, но до Милана нам с тобой будет по пути. Если особо не торопишься, можешь подождать нас несколько дней, а потом покатим вместе. Все веселей, чем одному, так ведь?
Сото, уже снявший байк с подножки, остановился и стал в задумчивости поглаживать кнопку стартера – предложение Аспида лишь сильнее раздразнило в нем нежелание уезжать. Несколько дней… Что изменит эта небольшая задержка? Излишняя спешка все равно ничего не даст – Мара и так в розыске, и его портрет наверняка уже красуется на ватиканских улицах. Пожалуй, следует принять предложение Аспида. Тем более что человек он неплохой, а задумал бы какое-нибудь коварство – давно натравил бы на гостя своих головорезов.
Меч под курткой уперся рукоятью в ребра, словно выражал несогласие с решением хозяина. Сото поправил ножны и посмотрел в сторону выезда: замечательная погода на улице, теплая и безветренная. Грунт на проселочных дорогах высох; три-четыре дня – и путник уже у стен Ватикана. Кто знает, а вдруг через несколько дней зарядят дожди, и тогда путешествие по проселкам превратится в сущий ад. А бензина негусто, даже с учетом запасов в припрятанном «Хантере». Просить бензин у байкеров и при этом знать, что никогда не вернешь долг, – недостойно. Нет, хочешь не хочешь, а придется отвечать на предложение Аспида отказом…
– Неплохая мысль, Аспид! – улыбнулась Лисица и глянула на Сото таким доброжелательным взглядом, что у карателя сразу выветрились из души все сомнения. – Конечно, пусть остается! К тому же Прыгун говорил, что он в технике хорошо разбирается. Так что, может, осмотрит на досуге моего «зверя». А то после того, как Скелет в нем покопается, тот еще больше артачиться начинает.
