— Это зависит от того, оправдаете ли вы вашу репутацию, доктор.
— И что у меня за репутация? — поинтересовался Джед.
Брук принялась стаскивать пиджак с его широких плеч.
— Говорят, что в любви вы так же сведущи, как и в хирургии.
Он откинулся на подушки софы.
— Ты меня дразнишь.
— Еще нет, — почувствовав внезапный прилив храбрости, Брук провела ладонью по его мускулистому животу.
В следующее мгновение она оказалась у него в объятиях.
— Где у тебя кровать? — прошептал Джед, подхватывая Брук на руки. В затемненной спальне он медленно спустил ее на пол. — Ты боишься? — спросил он.
— Немного.
На самом деле ей было очень страшно. Она боялась своих чувств. Того, что вскоре произойдет.
— Не бойся. Я все сделаю правильно.
Джед приник губами к ее губам. Его поцелуй был нежен, но настойчив. В этом поцелуе бесследно растворились все страхи Брук. Затем Джед расстегнул молнию на юбке, и она упала к ногам Брук бесформенной кучкой.
Теперь на ней не было ничего, кроме лифчика и трусиков. Джед взял ее за руку и усадил на кровать. Дотянувшись до тумбочки, включил настольную лампу. Брук совсем не ожидала этого.
— Обязательно было включать свет? — возмутилась она, внезапно застыдившись своей наготы.
— Всего лишь на минутку, — уверил он ее. — Я хочу полюбоваться тобой. Ты прекрасна!
Его взгляд был наполнен такой страстью, что девушка задрожала.
Брук всегда считала себя хорошенькой. Но не более. Самокритика подсказывала ей, что у нее слишком полные бедра и чересчур толстые лодыжки. Иногда, разглядывая себя в зеркале, она жалела, что не родилась красавицей. Такой, как Мишель.
Теперь все это было не важно, потому что Джед смотрел на нее так, как будто она была настоящим произведением искусства.
Брук все еще не отрывала ладоней от лица. Но сквозь неплотно сомкнутые пальцы она увидела, что Джед борется с пуговицами на своей рубашке. Его больная рука дрожала от усилий.
Больше не заботясь о своей наготе, она мгновенно подалась к нему, чтобы прийти на выручку.
— Я справлюсь, — решительно заявил он, отказываясь от ее помощи. — Я
— Я знаю, что можешь, просто хочу сделать это сама.
Он нежно взял ее за подбородок и взглянул в глаза:
— Ты очень заботлива.
— Это только начало, — улыбнулась Брук.
Она очень надеялась не разочаровать его позднее. Она не хотела, чтобы он жалел о случившемся.
Джед бережно уложил ее на кровать и лег рядом. Его губы двинулись в путешествие по ее шее. Брук мгновенно задрожала. Дыхание стало прерывистым.
Он начал ласкать ее грудь. Его руки спускались все ниже, а ласки становились решительнее. Брук плыла на волнах блаженства. Окружающий мир исчез для нее. Словно в тумане, она видела наполненные страстью глаза Джеда, чувствовала запах его одеколона. В какой-то момент наслаждение смешалось с болью. Она закричала. Ей вторил стон Джеда.
Перекатившись на бок, он крепко прижал ее к себе, вдыхая нежный аромат ее тела. Он хотел ее еще и еще, но сдержал свои инстинкты. Она и так отдала ему все. Больше, чем он заслуживал.
— С тобой все в порядке? — прошептал он.
— Более чем. Я счастлива, — просто ответила она.
Его окатила волна нежности. Он испытывал подобное чувство к другим женщинам, но оно всегда было мимолетно. Сейчас же он держал Брук в объятиях, и ему не хотелось отпускать ее до утра. А может, не отпускать никогда.
Неохотно разжав руки, Джед сел, пытаясь справиться с бурлившими в нем чувствами. Он не мог рассказать ей о них. Потому что не понимал сам. Они были слишком новыми и противоречивыми.
— Куда ты собрался? — спросила Брук.
— Никуда. Я просто пытаюсь отдышаться.
Взглянув на нее, он увидел на ее лице довольство и легкую озабоченность. На его вопросительный взгляд она виновато улыбнулась и сказала:
— Я страшно проголодалась.
— Что я слышу! — рассмеялся Джед. — А я-то думал, что тебе понравилось.
— Не могу поверить, — притворно удивилась Брук, — что ты, медик, не видишь разницы между сексуальным голодом и обычным.
Джед снова схватил ее в объятия. На душе у него было легко и радостно. Он чувствовал себя сильным и наполненным энергией. Он был готов любить ее снова, но не стал торопиться. Нужно было дать ей время прийти в себя. Восстановить силы. Его силы тоже нуждались в восстановлении, как бы хорошо он себя ни чувствовал. Им обоим нужно было подкрепиться.
— Что у тебя есть в холодильнике? — поинтересовался он.
Брук принялась внимательно изучать потолок.
— Немного. Каша и миска фруктового салата.
— Голосую за фрукты.
Она соскользнула с кровати и, завернувшись в простыню, проследовала на кухню. Оставшись в одиночестве, Джед немного помечтал о том, как здорово будет снова вытащить ее из этого импровизированного кокона.
Когда она вернулась с миской, он спросил:
— У тебя есть сливки к салату?
— Нет. — Брук посмотрела на него и лукаво подмигнула: — Только низкокалорийный йогурт.
— Спасибо. Думаю обойтись одними фруктами.
Облокотившись о дверной косяк, она поинтересовалась:
— У тебя не возникало мысли найти другое применение фруктам? — Дразнящим движением она откинула волосы со лба: — По крайней мере, я на это надеюсь.
— Почему бы не поэкспериментировать?
Она улыбнулась ему улыбкой, в которой смешались чувственность и невинность:
— Это хорошо. Люблю неожиданности.
Джед их не любил. Но Брук Левис, святая и грешница, сама была большой неожиданностью.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
