А по другим стенам развешаны эскизы - заготовки к этой картине, которой предстояло висеть на пустой стене. Великой потерей для искусства оказалось то, что Корин не успел написать ее. Но по эскизам - наброскам нищих, монахов, мастеровых, крестьян, священнослужителей, мы можем представить себе мощность замысла.
(Спектакль - жизнь людей, картина их существования, судеб, мыслей, быта. Эта картина состоит из отдельных мазков; отойдите подальше от полотна, и вы увидите, как эти беспорядочные мазки организуются, сливаются в единое целое. Каждый мазок - эпизод, судьба всего народа. Выньте из эпопеи 'Война и мир' Льва Толстого Платона Каратаева, Юродивого из 'Бориса Годунова' Александра Пушкина - получится иная картина!
Будем смотреть в лицо суровой действительности: да, кому-то придется сказать сакраментальное 'кушать подано!' В спектакле А. Дикого 'Тени' по Салтыкову-Щедрину в Театре им. Пушкина в изысканно аристократическом доме неожиданно появляется Слуга - пещерный человек, косматая громадина со звероподобным лицом. Я спросил у Алексея Денисовича: 'Что сие означает, как он попал в этот дом?'. На что режиссер резонно ответил: 'Этот дом только сверху такой великосветский, а внутри - животный мир, дикие кабаны. Вот кто они такие, хозяева, только сверху припудренные'.
'На всякого мудреца довольно простоты'. На репетициях шел, казалось, бессмысленный спор - Слуга в доме Турусиной носит очки или пенсне? Бред! А в этом для актера и режиссера заключен образный смысл: в очках - старый слуга, нечто вроде Фирса, в пенсне - 'думает о себе много', считает, что он ровня хозяевам, если не выше их, и относится ко всем брезгливо, у него нет любви к дому, как у того, что в очках.
И все же, несмотря на все душеспасительные беседы, молодые актеры не любят играть слуг. В Саратовском театре им. К. Маркса, о котором я уже говорил, во время репетиции некоего спектакля режиссер придумал, что слуга в доме - негр. Решение режиссера не обсуждается, на роль назначен подающий надежды исполнитель. Премьера. Нужно гримироваться - но не хочется. Понять актера можно. Тут сработала народная смекалка: он выходил в профиль к зрительному залу и поэтому загримировал только левую половину лица. Но не продумал, что, доложив о приходе гостей, он поворачивается и уходит, и зрители видят девственно белую правую сторону его физиономии. Зрителей восхитил трюк новатора-режиссера, за кулисами восторгу не было предела, и… актера уволили.
Эпизод - горе для недальновидного и нетворческого (бывают и такие!) актера и часто горе для режиссера, интересные замыслы которого рушатся из-за вот таких нерадивых, отбывающих повинность на сцене - не могу их назвать актерами - работников.
Конечно, хочется остановиться на других примерах. Игорь Владимирович Ильинский в книге 'Сам о себе' написал: 'К сожалению, наша театральная критика удивительно нечутко проходит мимо таких искорок таланта. Как можно было не заметить великолепного начала театральной работы молодого Н. Подгорного в Малом театре в роли вестового английского генерала… в 'Северных зорях' Никитина?' [10]. Разделяю негодование маститого актера. Действительно, в довольно академическом спектакле взрывом оказалось появление вымуштрованного до невозможности Вестового, 'евшего глазами' начальство и, вместе с тем, относящегося к нему явно с иронией, любовавшегося собой и чувствующего превосходство даже перед вышестоящими чинами. Премьерный зал театра был ошеломлен и наградил молодого актера бурными аплодисментами. Именно с этого эпизода началась блестящая карьера так много впоследствии сыгравшего актера.
Да, эпизод или, как мы почти договорились, маленькая роль - это тренировка перед броском в будущее. Многие педагоги выступают, и теоретически и практически, против того, чтобы молодые актеры сразу выступали в главных ролях: они могут сломаться. Нет опыта, мастерства. Конечно, всякое бывает, начиная с успеха И. Москвина в 'Царе Федоре' еще в XIX веке! С тех пор многое изменилось не только в жизни общества, но и в театре, к тому же всепобеждающий кинематограф со своей документальной точностью давно опроверг такую точку зрения. Сверхмолодые кинозвезды напрочь разбили доводы противников раннего выхода молодежи на первые роли. И тем не менее, достаточно часто мы наблюдаем, как быстро угасают эти звезды, и именно по тем причинам, о которых говорили старые педагоги и режиссеры. Необходимость фактурной достоверности, особенно в современном репертуаре, ведет к тому, что молодежи прощают однообразие приемов, игру на обаяние. Актерам трудно распределиться в большом материале, понять глубину, контрастность психологического анализа, у них нет еще умения подкрепить себя обогащающими ассоциациями. Самое опасное заключается в том, что молодой лицедей не осознает своей невооруженности и считает, что 'все в порядке'! Мастерство в кармане.
Маленькая роль иногда намного лучше, чем основная. Так, например, роли Лаунса и Спида в 'Двух воронцах' Шекспира гораздо выгоднее и дают больше возможностей, чем роль Протея. Даже крохотный эпизод, никак не разработанный автором, дает возможность научиться работать над ролью.
В Театре им. Гоголя шла пьеса А. Ваксберга 'Закон'. Автор великолепно знает порядки, взаимоотношения, быт работников прокуратуры, но не всегда умел воплощать свое знание в сценическую жизнь персонажей. Так, молодой актер, работающий под руководством молодого режиссера- дипломника, был крайне огорчен ролью - судебным вариантом 'кушать подано'. Персонаж, которого он показывал, приходил с докладом в несколько фраз к прокурору и уходил, получив указания на дальнейшее. Явно играть нечего. В беседе с молодой постановочной группой мы выяснили, что ни режиссер, ни актеры не побывали в прокуратуре, не познакомились со следователями, судьями, не побывали в их кабинетах, не послушали их разговоров. Следуя нашим пожеланиям, вся группа вместе с автором обратилась за помощью к сотрудникам районного отделения прокуратуры. Было очень интересно наблюдать, как актеры всех возрастов погружались в мир, знакомый им (к счастью!) лишь по очеркам в газетах и кинофильмам. Оказалось, что этот, почти бессловесный, помощник прокурора имеет свое, важное место в общей структуре отдела, что у него свое отношение и к подследственным и к прокурору. Ему необязательно произносить пространные речи, достаточно жеста, взгляда, чтобы понять суть дела. Так же, как и в центральной роли следователя, помощник прокурора определил свою линию поведения, событийный ряд, внутренние монологи и т. д. - все, 'как у больших'! Получилась интересная работа, о которой говорили как и о других персонажах, часто увлекаясь (относим это, естественно, не к актерам, а к автору) длинными реляциями, повторяющими прописные истины.
И в работе над такими ролями свои трудности. С одной стороны, эпизод, маленькая роль, требует сценического озорства, над ним нельзя работать с обреченным видом или по принуждению. Здесь нужна фантазия, броская выдумка! Часто, из самых лучших побуждений, желая ярче сыграть маленькую роль, актер перегружает ее различными ухищрениями. Опытные мастера, такие, как Степан Леонидович Кузнецов, знаменитый актер провинции, закончивший свою жизнь в Малом театре, говорил молодежи, что эпизод нужно играть одной краской, стараясь не мельчить излишними подробностями. Задача достаточно сложная - на малом пространстве сконцентрировать судьбу, биографию. 'Роль без ниточки' - настоящие мастера не боялись их играть. Можно вспомнить историю: А. Д. Дикий играл Мишку в 'Провинциалке' Тургенева рядом со Станиславским и был счастлив, удостоившись похвалы. Вахтанговцы Н. Гриценко, И. Липс-кий, В. Кольцов, Е. Понсова блестяще играли эпизоды, Н. Хмелев играл в 'Ревизоре' трактирного слугу.
Первым помощником актера, вдохновителем, при самом активном, в лучшем случае, желании актера или, в наихудшем варианте, при нежелании тратить свои силы на 'мелочи', является - режиссер. Эпизод зависит от замысла режиссера. Именно режиссер - в развитие и подкрепление замысла, двигающего его труд, - определяет необходимость и место в спектакле эпизода или маленькой роли. Иначе самый блистательный эпизод останется вставным чужеродным телом и будет мешать действию. На ролях так называемого второго плана режиссер подтверждает концепцию спектакля, дает атмосферу, фон.
В 'советском' репертуаре перед режиссерами и драматургами вставала явно невыполнимая задача - провозгласить в убедительной форме торжество партийной правды. Одними парадами, массовыми песнями не обойтись, поэтому и в театральных спектаклях, и в кинофильмах был один надежный выход: появление, как в 'деус махина' секретаря обкома партии или члена ЦК - не ниже, но и выше лучше не трогать. Они молниеносно разрешали трудности, ставили все точки над 'и'. Это были не эпизоды, не маленькие роли, а просто пересказанные газетные передовицы. На эти необходимо ненужные повинности выходили самые авторитетные - по официальным показателям: званиям, количеству орденов и
