Илиада (пер. Н.М.Минского)

24-5

Припоминая про удаль и славную доблесть Патрокла,
Сколько вдвоем подвизались они, сколько мук натерпелись,
Битвы мужей презирая и моря опасные волны.
И, вспоминая о том, проливал он обильные слезы
И на постели ворочался, на бок ложился и навзничь,

24-10

И на лицо. Наконец он на ложе вскочил и поднялся
И, погруженный в печаль, стал блуждать по прибрежью морскому.
Там и зари он дождался, на землю сошедшей и воды.
Быстро тогда в колесницу он впряг лошадей быстроногих,
Сзади ремнем привязал бездыханное Гектора тело,

24-15

Трижды его поволок вокруг насыпи мертвого друга
И на покой удалился в палатку, а тело троянца
Ниц распростертым во прахе опять на прибрежии кинул.
Но Аполлон Дальновержец, его и по смерти жалея,
От оскверненья сберег, осенив золотою Эгидой,

24-20

Чтоб, волочась по земле, не истерзанным труп сохранился.
Так над божественным Гектором гневный Ахилл надругался.
С жалостью вечные боги взирали на сына Приама.
Зоркому Аргоубийце велят они тело похитить.
Всем им такое решенье приходится по сердцу, кроме

24-25

Геры, царя Посейдона и девы Афины Паллады.
Эти упорствуют в гневе; лишь им ненавистны, как прежде,
Троя, Приам и троянцы. Парис был виною их гнева:
Двух оскорбил он богинь, посетивших его подле стада,
Дав предпочтение третьей, польстившей в нем пагубной страсти.

24-30

Но на двенадцатый день, с появленьем зари розоперстой,
Феб Аполлон обратился к собранью богов и промолвил:
'Вы беспощадны, губители боги! Не часто ли Гектор
Бедра тельцов сожигал вам и жертвовал коз безупречных!
Ныне и тело его никому не даете похитить

24-35

И отнести в Илион, где б его увидала супруга,
Мать и ребенок, и старец Приам, и народ весь троянский.
Там бы с почетом его погребли и огню приобщили.
Только мирволите вечно зловредному сыну Пелея,
Мужу, в чьих мыслях нет правды, чье сердце в груди непреклонно.

24-40

Хищную злобу в уме он питает, как лев кровожадный,
Если он, силе великой и гордому духу покорный,
Крадется к овцам, хранимым людьми, чтобы пищу похитить:
Так Ахиллес загубил милосердье, и чужд ему вовсе
Стыд, причиняющий смертным — то вред бесконечный, то пользу.

24-45