котором они мчались от системы к системе, к неизвестной конечной точке. В этот момент Кейтан заговорил.
— Вы не перестаете себе удивляться? — сказал он наконец.
Она смотрела на его маленькую, хрупкую фигуру, которая внезапно показалась ей более сильной, чем она помнила.
— Я продолжаю думать о том, что случилось бы, если бы вы не появились, — сказала она. — И о том, как все было выполнено.
— Та пуля была актом милосердия, — свирепо сказал Кейтан. — Он заслужил куда худшего.
Карин вспоминала ирреальную сцену в бараках: множество республиканских гвардейцев вокруг, парализованных иммобилизационными воротниками; и среди них множество мертвых тел, лежащих в лужах крови, все убиты выстрелами в упор. Она вспомнила, что люди Кейтана отметили каждый труп маленьким устройством.
— Что ваши солдаты помещали на тела? — спросила она.
— Датчики, — ответил Кейтан, — подтверждающее свидетельство их измены… более чем достаточно, чтобы привлечь любого из них к законному суду. Старшие не убивают без серьезного основания.
— Вы действительно везете меня к ним?
— О да, — сказал он, указывая в иллюминатор. — В Святилище.
Ее глаза расширились, когда она увидела, что таккеры летят неподалеку.
— Как это возможно? — спросила она, показывая всю свою уязвимость. — «Враги» Республики, летящие рядом с нами…
—
Когда Святилище — красивые сине-зеленые сферы и огромная армада, окружающая их, — предстало взору, она затаила дыхание.
— Те самые титаны? — уточнила она, указывая на самые огромные сооружения во флоте.
— Да, — сказал Кейтан, поражаясь эпической демонстрации судов. — Всего их три, один для каждой целевой группы, собирающейся развернуть наибольшую военную кампанию в истории нашей расы.
— Но это принесет ужасы Республике! — она задыхалась, пораженная явным множеством огневой мощи перед нею: тысячи минматарских военных кораблей плыли впереди, их красно-оранжевые плазменные инверсионные следы освещали окружающее пространство подобно пламенной туманности. — Все, для чего мы работали, будет потеряно!
— Карин, — произнес он торжественно. — Нас слишком долго насиловали.
Она посмотрела на него взглядом убийцы, но он все равно продолжал.
— Несправедливость, которую вы испытали, случилась однажды. Для миллионов других, живущих в Империи, это случается
Перед одним из титанов открылся портал; судно сделало скачок, оставив после себя циркулирующий вихрь.
— Старшие будут действовать там, где правительство терпело неудачу. Это — наше время. Теперь, пожалуйста, извините меня, — сказал он, в то время как армада начала проходить через портал. — Я обещал КОНКОРДу выполнить кое-что.
61
Речи, которым, казалось, никогда не будет конца, и церемония награждения, последовавшая за ними, завершились без особого энтузиазма.
Лейтенанту Корвину Лирсу преподнесли «Крылья Доблести» за его участие в битве на Малкалене — темное пятно в истории отношений галленте и калдари, последствиям которых только предстояло развернуться. Награда за «выдающееся выполнение боевого задания в условиях непреодолимых тактических обстоятельств» являла собой платиновую эмблему на металлической пластине, на которой золотом была выгравирована подпись гранд-адмирала Анвента Этеррера. Впервые в этом поколении «Крылья» достались действительному военнослужащему, что делало Корвина единственным обладателем награды и было предметом зависти для каждого пилота во флоте Федерации.
Бесценная пластина сейчас валялась на стойке бара рядом с двумя пустыми стаканами, закрывающими подпись адмирала.
Подперев клонированной рукой свою новую голову с молодой порослью волос, другой рукой Корвин постучал бокалом с чем-то там… с тем, что плеснул бармен. Наблюдая свое отражение, он все еще не свыкся с видом младенческой кожи; шрам на его квадратном подбородке исчез, и от прежнего облика не осталось ни единой родинки.
В обмен на тот шрам, два черных значка теперь украсили его форму, по одному за каждого убитого им в ходе сражения. Выше них была «Лента Омоложения», как свидетельство того, что он убил себя — и затем успешно был возвращен к жизни, — и все это по долгу службы; эти знаки отличия также внушали благоговение его коллегам во флоте.
Новоприобретенная популярность теперь почти ничего для него не стоила.
Следствие по делу о том, что вызвало презренные действия адмирала Нуара, ни к чему не привело. Когда Корвина спрашивали о связях со старым ветераном, он ничего не утаивал, рассказывая об отношениях своего семейства с ним и повторяя — порой испытывая дискомфорт — что не было никаких намеков на то, что произошло, и попусту говорить о преднамеренности. Все, что он мог точно сказать, «Никс» пилотировал другой человек, и это мог подтвердить каждый, кто его знал, включая его бедную жену, также подвергнутую допросу следственной группой.
Прощенного за былые грехи, Корвина теперь восхваляли за то, что он вписал имена первых убитых со стороны «агрессоров» флота Альянса, начиная с прежней войны, и он мог больше не стыдиться своего прошлого.
Поднимая руку для нового заказа, он услышал позади себя знакомый голос:
— Дайте два, — сказала капитан Яна Маракова, садясь рядом. — Что ты здесь делаешь? На Овальной палубе устроен частный прием.
Когда бармен принес два бокала, Корвин нетерпеливо схватил свой.
— Думаю, я лучше проверю метаболическую способность этого клона, — пробормотал он. — Будем здоровы!
Сузив глаза, она взяла напиток, попробовала глотнуть, — и тут же чуть не задохнулась.
— Кажется, клон требует модернизации, — бормотал он, поставив бокал на наградную пластину. Она пробовала восстановить самообладание. Он отметил, как отрасли ее волосы; она выглядела намного более яркой и здоровой, чем тогда, когда они виделись в последний раз. Но это все еще была только доля того великолепия, которое поразило его во время первой встречи.
— Я скучаю по той тебе, — ляпнул он. — И мне надо было надраться, чтобы признаться в этом.
— Не обязательно, — выдохнула она. — Зачем ты сделал это с собой?
— Я… праздную мое награждение, но думаю, что должно быть сольное выступление.
— Фигня, — она понизила голос, — у меня есть право поучаствовать в этом празднике, лейтенант. Никаких сольных выступлений…
— Отлично. — Корвин смотрел на нее раздраженно. — Могу я тогда поинтересоваться,
