—Вы что-то сказали?
Тамара вздрогнула и испуганно обернулась. А наткнувшись взглядом на слегка насмешливую улыбку высоченного парня — прямо второй Лешка Сазонов на ее голову! — неожиданно разозлилась.
На себя. И на Лельку. С ее дурацкими танка. Которые лезли в голову в самые неподходящие минуты и только осложняли жизнь. Они оказались прилипчивее жвачки. И почему-то запоминались намертво. Хотя в танка нет даже рифмы. Так, пять глупых рваных строчек!
Тамара исподлобья рассматривала незнакомца и все больше впадала в тоску. Перед ней стояло воплощение ее давней девичьей мечты. То, на чем она давным-давно поставила крест. Большой. Деревянный. И даже гвозди забила.
Невероятно! И почему именно сейчас?!
Удивительно яркое лицо. Темные волосы, темные брови вразлет, крупный нос с хищно вырезанными ноздрями, излишне жесткий подбородок с глубокой ямочкой, смугло-розовая кожа.
Зеленые глаза в слабом электрическом свете выглядели изумрудными. Полные губы подрагивали, незнакомец изо всех сил сдерживал улыбку. Густые, довольно длинные волосы отливали шелком, и Тамаре почему-то подумалось: они прохладнее ночного воздуха. Их хотелось коснуться, желание оказалось острым до боли.
Тамара покраснела и сцепила руки за спиной. К сожалению, диагноз ясен: она сходит с ума. Прямо сейчас. Посреди купейного вагона. В скором поезде.
А все Лелька. С ее кошмарными танка. Что за несчастье иметь чокнутую старшую сестру?!
Похоже, это заразно.
Тамара ущипнула себя за запястье, очень больно ущипнула, но чудное видение не растаяло, нарушая все законы жанра. Ведь понятно: этот зеленоглазый — типичное порождение коротких белых ночей. Как раз то, что по словам Лельки — зыбко и неверно.
Осталось проснуться. Она желает проснуться!
Последнее не получалось, хоть тресни.
Негодующе изучая незнакомца, Тамара сказала себе, что ничего особенного в нем нет. Почти урод. Наверняка ничтожество. С квадратным подбородком и таким же самомнением.
Ишь, вылупился! Уверен — Тамара поплыла, словно мороженное на блюдечке в жаркий день.
Тамара непроизвольно облизнулась: ее любимое мороженное, земляничное. И блюдце непременно золотистое.
У-у, иезуит!
—Так что вы сказали? — повторил парень.
Молчать дальше казалось глупо, и Тамара раздраженно буркнула:
—Я — ничего.
Незнакомец смотрел удивленно и чуть вопросительно. Тамара хмуро пояснила:
—Моя старшая сестрица слаба на голову, она пишет танка…
Зеленоглазый молчал, из чего Тамара вывела: он с танка знаком. В отличие от нее. Тамара-то услышала о них от Лельки совсем недавно. И потребовала объяснений.
Почему-то это разозлило Тамару окончательно — похоже, на эрудита наткнулась. Вот счастье-то привалило! В три часа ночи. Нежданно-негаданно. Еще бы понять — что с ним делать. Со счастьем-то.
Тамара возмущенно покосилась на приоткрытую дверь: Крыс спал как младенец. Урчал во сне, предвкушая скорый завтрак. Заранее наслаждался, причмокивая и облизываясь. Обжора несчастный.
И это вместо того, чтобы ее выручить! Высунуть сюда морду, например, рыкнуть как следует, пугнуть незваного гостя. Или хотя бы перевести на себя разговор.
«Нет, ну что он на меня уставился?! Считает — это я слаба на голову, а не Лелька? Так и не ошибается. В моей голове тараканов тоже достаточно…»
Неожиданно захотелось спать, Тамара с трудом сдержала зевок. Вдруг показалось — ничего особенного в зеленоглазом нет. Это на нее, Тамару, так странно ранний июньский рассвет подействовал.
Тамара посмотрела на часы и ужаснулась: на сон оставалось от силы два часа. А потом весь день — нет, до субботы целых четыре длиннющих летних дня — она обязана быть приятной. Подумать только — приятной!
Ради мамы. И давно умершей бабушки. Ведь неизвестная Тамаре тетя Софа — ближайшая бабушкина подруга. Почти сестра. Они вместе пережили блокаду. И если бы не помогали друг другу…
Мама клятвенно уверяла по телефону — они с Лелькой тете Софе обязаны чуть ли не жизнью. Как и она сама. Мол, если бы не тетя Софа, бабушка скорее всего умерла в ту страшную зиму сорок первого. Вот так.
В купе чему-то рассмеялась во сне Динка. Успокаивающе заворчал сонный Крыс. Недавно жесткая подушка маняще белела на верхней полке. Казенная постель смотрелась уютным и мягким гнездышком.
Тамара нервно зевнула. Веки стали удивительно тяжелыми, она с трудом держала глаза открытыми.
Почему он не уходит? Поговорить хочет? Но чего ради? Тамара не Лелька, неземной красотой не блещет…
Что ему нужно?!
Еще через пару минут Тамара пришла к выводу — дорогой темный костюм, белоснежная рубашка, узкий галстук, начищенные до блеска туфли из тонкой кожи — совершенно неуместны в ночном поезде. Как и сам зеленоглазый. Мираж, не имеющий право на существование!
Спать хотелось смертельно, и Тамара решила пугнуть прилипчивого незнакомца лично. (Раз уж Крыс бессовестно дрыхнет, забыв о службе!)
Все равно этот тип смотрит на Тамару как на ненормальную, так что ей терять? Аж ничего. Зато впереди — два часа полноценного сна.
Тамара хмыкнула: ждет продолжения разговора, вот и получит его. Нехорошо разочаровывать человека.
Тамара кокетливо поиграла ресницами и заявила:
—Лелька — это моя сестра. Старшая. Ох и краси-ивая!
Зеленоглазый кивнул и ободряюще улыбнулся. Тамара поднапряглась и улыбнулась еще шире. Сделала шажок вперед и пропела:
—Так вот — она пишет танка, а я читаю. Она пишет, а я читаю. Пишет, а я читаю…
Зеленые глаза настороженно блеснули. Тамара удовлетворенно отметила: херувим явно заподозрил, что над ним смеются. Или пытался прикинуть, из какого сумасшедшего дома она сбежала. Ну-ну, пусть поломает голову.
Может, зря она так? Красивый парень, катит в Питер, ей там четыре дня умирать от скуки. Динка со старой Софой — хорошенькое общество для молодой женщины, считай — девушки…
Пораженческие мысли Тамаре не понравились. Она сдвинула брови и агрессивно выдохнула:
—А подслушивать нехорошо!
Оттолкнула свою так и несостоявшуюся девичью мечту в сторону, нырнула в купе и захлопнула дверь.
Напрасно Тамара рассчитывала на два часа сна. Нет, если бы ее разбудила проводница минут за тридцать до прибытия поезда — другое дело. Она бы потом запросто продремала до самого Питера. Пусть — сидя.
Однако Тамара забыла про племянницу! И легкомысленно не опустила на ночь коричневую плотную шторку.
Так что утро началось безобразно. К сожалению, солнце в июне встает рано, уже в начале пятого оно подняло Динку. Девчонка тут же растолкала безмятежно сопевшего Крыса. А уж эта сладкая парочка своим визгом разбудила бы и мертвого.
Нет, если бы Тамара проявила осторожность и упрямо притворялась спящей, может, все и обошлось бы, но… Она приподняла голову!
