силой, что их губы почти соприкоснулись. Она возликовала: мужчина, который так отчаянно защищался от нее, таял от тепла ее тела.
И в тот же момент Эйнджел почувствовала внутри себя внезапную перемену: ее веселье прошло, оставив в душе пустоту.
Витторио заметил это по выражению ее глаз. Всего минуту назад он тряс ее, а теперь вынужден был поддерживать, чтобы она не упала.
— Эйнджел, — прошептал он. — Эйнджел, что вы делаете?
Молодая женщина покачала головой.
Она не знала.
Мужчина осторожно отпустил ее, все еще опасаясь, что она вот-вот упадет, но Эйнджел сделала шаг назад и бросила на него безрадостный взгляд. Витторио было тяжело смотреть на нее.
Все равно, что наблюдать за умирающим.
— Почему вы хотите, чтобы я плохо о вас думал?
— Что бы я ни делала, вы все равно будете презирать меня, — печально произнесла Эйнджел. — Так безопаснее. Продолжайте думать обо мне плохо. Возможно, вы окажетесь правы. — С этими словами она вышла из комнаты.
Витторио был ошеломлен. Несмотря на то что подтвердились его наихудшие подозрения, он не смог заставить себя в это поверить. Эйнджел говорила о себе ужасные вещи, но каждое ее слово отзывалось в его душе криком о помощи.
Вот только Витторио не знал, как ей помочь.
Когда поздно вечером Витторио заглянул на кухню, Берта сидела за столом и пила кофе.
— Не хотите присоединиться ко мне? — спросила она.
Витторио кивнул, и экономка принесла ему чашку.
— Ты не видела хозяйку? Нигде не могу ее найти. Мне нужно кое-что с ней обсудить.
— Ее нет дома. Несколько часов назад она ушла вместе с Тони и до сих пор не вернулась. Я подумала, что она поехала в город, но ее машина на месте.
— Но ведь уже совсем темно! — взволнованно произнес Витторио, выглянув в окно.
— Неужели вы за нее беспокоитесь? Я думала, вы ее ненавидите.
— Я не испытываю к ней ненависти, — ответил Витторио. Затем, будто оправдываясь за свою слабость, неловко добавил: — Она обожает собак… — мужчина улыбнулся. — Даже купила себе дешевую одежду, чтобы они могли ее пачкать.
— Да, я видела. Сейчас она выглядит совсем по-другому. Похоже, она не такая, какой мы считали ее сначала. — Витторио не ответил, и экономка настойчиво добавила: — Ведь правда?
— Не уверен, — ответил мужчина, вспомнив, что произошло несколько часов назад.
— Я говорила вам, что сеньора все знает о фресках? Когда я показывала их ей, она поясняла, кто их написал. Всего через неделю она стала лучше говорить по-итальянски. Должно быть, учила его раньше. Мне хотелось бы знать, для чего она это делала и зачем наводит порядок в тех комнатах?
— Каких комнатах?
— Тех, что в конце коридора. В большой и двух маленьких. Она поставила туда кровати.
— Кровати? На первый этаж?
— Да, она велела перенести их с верхнего этажа и произвести в этих комнатах генеральную уборку.
— И чем она все это объяснила?
— Просто сказала, что приезжают ее друзья. Она может делать все, что посчитает нужным. Она ведь padrona, и мы с вами ничего не можем с этим поделать.
Витторио поморщился.
— Точно. Пойду разыщу ее. Как бы я к ней ни относился, я не могу позволить ей бродить одной в темноте. Пойдем, Лори.
Она должна рассказать мне, что ее гложет. Я хочу понять, какая она на самом деле.
Не зная, в каком направлении идти, Витторио просто последовал за собакой. Через полчаса ему показалось, что он слышит какой-то шум в лимонной роще.
— Эй! — позвал он. — Где вы?
В ответ послышался визг, и секунду спустя к нему подбежал Тони. Витторио облегченно вздохнул.
— Где Эйнджел? Веди меня к ней.
Тони исчез в тени деревьев. Витторио последовал за ним и наконец нашел Эйнджел. Она сидела на земле под деревом и, обняв руками колени, тихонько покачивалась.
— Что вы здесь делаете в такой час? — спросил он, усаживаясь рядом с ней.
В ответ она лишь вздохнула. Присмотревшись, Витторио обнаружил, что ее глаза закрыты.
— Поднимайтесь, — сказал он.
— Уходите, — прошептала молодая женщина.
— Я не оставлю вас здесь одну. Это небезопасно. Что с вами случилось? Днем вы были готовы противостоять всему миру.
— Это была лишь игра, — обреченно произнесла она. — Я не могу больше притворяться.
— Эйнджел…
— Не надо! Не называйте меня Эйнджел. Ее не существует.
— Я думал, вас так зовут.
— Нет, я восемь лет притворялась ею. На самом деле я Анджела. По крайней мере, я так думаю… Не знаю… Я слишком долго была Эйнджел…
Она замолчала, и Витторио обнял ее.
— Пойдемте домой, — мягко сказал он. — Начинает холодать.
Но молодая женщина, кажется, забыла о его присутствии.
— Я ненавижу Эйнджел, — произнесла она, всхлипывая. — Она поверхностная и глупая. Ее интересуют только дорогие тряпки и драгоценности, и…
— Тише, — сказал Витторио, крепче прижимая ее к себе. — Почему вы вдруг так заговорили? Это из- за той ерунды, которую напечатали в журнале? Разве можно расстраиваться из-за таких пустяков?
— Она тянет меня назад, — отчаянно пролепетала Эйнджел. — Я думала, что смогу порвать с прошлым, но у меня ничего не выходит. Оно наложило на меня свой отпечаток.
Чувствуя, как она дрожит в его объятиях, Витторио проклинал собственную беспомощность. Обычно эта женщина доводила его до белого каления, но, когда Витторио увидел вместо надменной стервы ранимое и испуганное создание, его гнев сразу же улетучился. Эта перемена, произошедшая с ним, напугала его.
— Прекратите. Вы на себя не похожи.
— А вы знаете, какая я? — раздраженно спросила Эйнджел. — Вы — один из тех, кто думает, будто знает, что я представляю собой на самом деле. Будьте вы все прокляты!
— Вижу, вам уже лучше. Ударьте меня, скажите, что я зануда. Вы ведь этого хотите?
— Перестаньте, — сказала Эйнджел, слегка толкнув его. — Я не могу этого сделать. Мне просто нужно пойти и… и…
— Что вам нужно, так это хорошенько меня ударить. Ну, давайте, бейте.
Эйнджел ударила его кулаком в плечо.
— Сильнее! Вспомните, как вы меня ненавидите.
— Нет, это вы ненавидите меня, — ответила Эйнджел, плача и смеясь одновременно, — потому что я богатая, избалованная тварь, отобравшая у вас дом.
— А вы и вправду избалованная тварь?
— Разве я не доказала это сегодня?
— Ах, вот вы о чем, — протянул Витторио, вспоминая инцидент, который, казалось, произошел целую вечность назад. — Вы именно это пытались мне доказать? Так вот, вам не удалось убедить меня. Вы не похожи на охотницу за мужчинами.
— Черт побери! Мне очень жаль, просто вы… Во всем виновата Эйнджел. Она ужасная эгоистка. Вы ведь читали, что думает Гэвин.
