– Мне больше нравится Ребекка. Это имя больше подходит тебе – обходительной и утонченной.
Бекки – это что-то взбалмошное и неуклюжее. Ребенок, который ничего не знает об этом мире.
Она быстро поставила стакан, потому что у нее внезапно задрожала рука. Но вряд ли он что-то заметил.
– Я не всегда была обходительной и утонченной, – произнесла она.
– Но я привык видеть тебя именно такой.
И, конечно, Денверсу Ребекка была нужна только такой – изысканной и утонченной. Что же, она не прочь выйти за него замуж – не по любви, а ради поддержки с его стороны. Ей уже тридцать два, и она не хочет бесцельно плыть по течению всю свою жизнь.
После помолвки Денвере предложил поужинать вместе, но Ребекка отказалась, сославшись на усталость. Он проводил ее до номера и в последний раз попытался продлить вечер, задержавшись у двери, чтобы поцеловать ее, но она сослалась на усталость.
– Я на самом деле очень утомилась. Спокойной ночи, Денвере.
– Ладно. Отдохни получше, завтра важный день.
– А что будет завтра?
– Мы же обедаем с председателем банка. Разве ты забыла?
– Конечно, нет. Спокойной ночи.
Если бы он вскоре не ушел, она бы, кажется, накричала на него.
Наконец она осталась в одиночестве. Ребекка выключила свет и стала смотреть в окно на яркие лондонские огни. Ей казалось, что она смотрит на свою жизнь, которая стала чередой бесконечных званых обедов, посещений оперы, модных ресторанов, приемов в роскошном доме, где она вскоре станет женой и хозяйкой.
Когда-то такой образ жизни был привлекателен для нее. Но сегодня вечером молодая пара, полная страстной веры в любовь, напомнила ей о некоторых вещах, в которые Ребекка теперь не верила.
Во все это верила Бекки, но Бекки была мертва. И все же сегодня вечером ее призрак вышел на сцену и посмотрел укоризненными глазами на Ребекку, напоминая, что когда-то у нее тоже было сердце, которое она отдала юноше с неистовым взглядом.
«Ребенок, который ничего не знает об этом мире» – таков вердикт Денверса. Он и не догадывается, насколько прав. Они были детьми, непосредственная Бекки и двадцатилетний Лука, и думали, что их любовь преодолеет все.
Бекки Солвей с первого взгляда влюбилась в Италию и особенно в окрестности Тосканы, где ее отец унаследовал состояние семьи Беллето от своей итальянской матери.
– Папа, как здесь божественно красиво! – воскликнула она, увидев Тоскану впервые. – Я хочу остаться здесь навсегда.
Он смеялся.
– Хорошо, дорогая. Как скажешь.
Он поступал так всегда, потакая ее желаниям, с четырнадцати лет исполняя все капризы Ребекки. Они остались вдвоем – мать девушки умерла, когда ей было двенадцать, – Фрэнк Солвей, успешный бизнесмен в области электроники, и его яркая, симпатичная дочь.
Его фабрики были разбросаны по всей Европе, и он непрерывно развивал бизнес в тех странах, где рабочая сила стоила дешевле. Во время ее школьных каникул они путешествовали вместе, посещая офисы его империи, или оставались в Беллето. Потом Ребекка закончила свое обучение в Англии – точнее говоря, когда ей исполнилось шестнадцать, объявила, что школа ей надоела.
– Я хочу просто жить в Беллето, папа.
И как всегда, он сказал:
– Хорошо, дорогая. Как скажешь.
Отец купил Ребекке лошадь, и она проводила счастливые дни, пропадая в виноградниках и оливковых рощах, которые составляли богатство Беллето.
У нее были способности к языкам, и вскоре она выучила итальянский у своей бабушки, а если точнее, то освоила местный тосканский диалект. Фрэнк ужасно говорил по-итальянски, и слуги едва понимали его, поэтому он предоставил вести домашнее хозяйство Ребекке. Спустя некоторое время дочь стала помогать ему и в бизнесе.
Все, что она знала об отце, сводилось к одному – он был успешным бизнесменом. Но не все было так просто.
Отец закрыл одну из фабрик в Англии и открыл другую в Италии, затем поехал осматривать новое помещение в Испании, взятое в аренду.
Когда отец отсутствовал, Бекки вышла прогуляться и неожиданно столкнулась с тремя мрачными типами.
– Ты – дочь Фрэнка Солвей! – сказал один из них по-английски. – Бесполезно отпираться.
– Почему я должна отрицать это? Я не стыжусь своего отца.
– Будьте вы прокляты! – закричал другой. Нам нужна работа, а твой отец внезапно закрыл фабрику в Англии только потому, что здесь рабочая сила обходится ему дешевле. Никакой компенсации, никаких сокращений. Он просто исчез.
Где он?
