Магнусу рассказал Ва-Йерк? Он знал, как изгнать Арахна?
- Нет, - честно признался послушник. – Мне не совсем понятны его цели. Даже теперь. Он говорил о какой-то клятве.
- Так ты не знаешь – для чего пришел в подземелья?
- Теперь – знаю.
- Для чего? Мы должны быть откровенны до конца.
Он подумал, подыскивая нужные слова. Сказать правду? Но если это его догадки? Или «спасти» царевну можно иначе…
- Из-за Хефнет, - произнес он вслух. - Мой отец и твоя мать были связаны. Думаю, для вас это не новость, госпожа. Но она ничего не сказала мне при встрече. Ничего особенного. Но отец желал нашей встречи.
- Верховная жрица, как любимая дочь Арахна, не могла желать гибели своего Отца. Я не верю, что мама продолжала достойно служить божеству, мечтая уничтожить его. Но мне иногда казалось, что она не хотела, чтобы я повторила ее судьбу и даже, просто – стала служительницей. Мне самой пришлось бороться за сан младшей жрицы. Хефнет очень обрадовалась, когда Кхорх назвал меня наследницей, что само по себе исключало моё участие во многих ритуалах. Да и стать верховной жрицей я бы уже не смогла, хотя оставалась любимой дочерью.
- Какое значение имеет определение «любимая»? Есть нелюбимые?
- К одним дух Кэух всегда является на зов, наделяя беспредельной силой. Других – карает, лишая разума. Как марлогов.
- Так ты – любимая дочь? – странным, напряженным и значительным тоном спросил Ларенар.
Царевна смутилась.
- Теперь – не знаю, – тихо призналась она.
- Теперь? – так же тихо переспросил он.
- Я нарушила множество запретов, которые налагаются на Неприкасаемую.
- Вышла замуж за чужеземца?
- Не только, – Немферис побледнела, с замирающим сердцем ожидая следующего вопроса.
Но Ларенар неожиданно сжалился.
- Это так мучает тебя, так тебе неприятно? – осторожно спросил он, и без того зная, в чем она боялась признаться.
- Мне шестнадцать лет внушали, что мужчины вообще – это низшие существа, особенно, для такой, как … я.
- И теперь ты стала думать … по-другому?
Не в силах ответить, царевна кивнула.
- Госпожа, - Ларенар вновь перешел на «вы». Взгляд его стал темным и холодным. – Вы назвали меня арахнидом. Чей я сын? Ведь моя мать – женщина, не марлог.
- Марлоги – только мужчины. Девочки, зачатые от Арахна, имеют человеческий облик и особые способности. И только они становятся жрицами.
- Как Хефнет?
- Да, - подумав, не сразу ответила царевна. – У нее очень непростая история и сложная судьба.
- Если это не семейная тайна, с удовольствием послушаю.
Немферис улыбнулась, покачав головой, и вспомнила то, что рассказала мать в их предпоследнюю встречу.
- … Дед Хефнет, Великий князь Энгаба, мудрейший и воинственный Вак, с очередного похода привез пленницу, захваченную в битве с марлогами под Гефреком. Она потрясла необычной красотой не только его подданных, но и самого владыку, который не спешил сделать из неё рабыню, как принято было когда-то у халтов.
Все чаще посещал он скромный шатер, где обитала прекрасная чужеземка, пока не понял, что она пленила его суровое сердце. Но красавица была немой и безучастной как к нему, так и к заботам, которыми окружал ее влюбленный Вак. Тем не менее, страсть его разгоралась, не встречая ни отзыва, ни сопротивления в холодном сердце арахниды, что изо дня в день безмолвно призывала бога. Но Арахн не слышал, и жрице оставалось лишь покориться плачевной своей участи. Отвергнутая, она уступила князю, который назвал ее женой, но не решился привести в святилище своего народа.
Новая госпожа Энгаба, продолжала хранить молчание, безразличная ко всему: к новому положению, к мужу и его любви, к людям, что окружали и служили ей. Как не пытался князь вернуть ее к жизни, юная супруга медленно угасала.
Но в назначенный срок княгиня родила девочку, и умерла, даже не взглянув на малышку.
Вак был безутешен, и, оставив малютку-дочь на попечение родни, снова ушел в поход на марлогов.
Княжна подрастала, и вернувшийся с долгого похода отец застал ее уже чудесной пятилетней девочкой. И дочка стала его любимицей, счастьем жизни, наполнив суровую, безрадостную жизнь Вака новым смыслом.
Когда же девочке исполнилось восемь лет, в земли Энгаба явились послы из Улхура. Встревоженный ночным видением, великий князь не посмел отказать им, приняв с почестями и без вражды. Во сне ему явилась умершая жена и умоляла выполнить просьбу жриц-арахнид. Вак пришел в замешательство, ведь не мог же он нарушить обещание, данное возлюбленной, впервые говорившей с ним!
Но маленькая дочь его неожиданно проявила твердость, смело выступив к послам и сама приняла оказанную ей честь.
Сраженный отец не стал перечить, хотя душа его и омрачилась неизмеримой печалью. Но любимая малютка обещала вернуться…
И сдержала клятву, уже шестнадцатилетней, и спустившейся в колодец.
То была мать Хефнет и Хапдис. И каждую из них я теперь считаю матерью.
- Хапдис – твоя настоящая мать? – переспросил Ларенар.
- Да. Хефнет только воспитала меня, как родную дочь. А та, другая, родила меня от мхара, скитаясь в изгнании после позора, принятого от … арахнида-жреца. Я не могу сказать тебе – кто он, – тихо добавила она.
- Ты знаешь его имя? Он жив? – с горячностью воскликнул наррмориец. - Человек, оскорбивший мою мать, стал бы мне заклятым врагом!
- Ты так предан матери, даже не зная имени ее? – усмехнулась Немферис.
Он пожал плечами.
- Я считаю матерью женщину из детства. Она была очень добра ко мне, - тряхнув головой и избавляясь от воспоминаний, сказал он. - Но вы не назвали имени человека, обидевшего энгабскую княжну. И зная вашу нетерпимость…
Царевна нахмурилась.
- Не в моей власти лишить жизни это чудовище. Так уж случилось, что настали времена, когда всемогущие дочери Арахна вынуждены отдавать свои судьбы в чужие руки. Это существо может убить только меч первого сына-воина. Хефнет велела передать его Гродвигу.
- Гродвигу? А почему ему?
- Да потому, что теперь этот самый Гродвиг направляется в Дэнгор, чтобы убить Кхорха!
Какое-то время наррмориец молча смотрел на Немферис, осмысливая услышанное.
- Кхорх? – воскликнул он. – И ты служишь ему!
- Кхорх, – как эхо повторила она. - Может быть не случайно, царь царей пожелал назвать меня наследницей, но это не умоляет его вины. Он поплатится за обиду энгабской княжны! Пусть месть моя направит руку воина Антигов в час смерти подлеца Кхорха!
- Хефнет могла предвидеть?
- Будущее видят только потомки мхаров.
- Значит, и ты?
Она опустила ресницы и пожала плечами.
- Я не знаю всего. Только время от времени ко мне приходят видения, – царевна сделала
