- Не надо, Хоруг! - очнулась Лемаис. – Что тебе нужно, Одрух? - обратилась она к жрецу.
- Вот это уже другой разговор, - усмехнулся Равл-Ат, опуская посох с кариатитом и без опасений поворачиваясь к девушкам. – Отдайте сигиллу и я уйду.
- Сигиллу? – переспросила невилла, сохраняя видимость спокойствия.
Но достопочтенный заметил мелькнувший в ее глазах испуг.
- Не пытайся обмануть меня, девочка, - хмыкнул жрец. – Это не твоя стихия. Просто, отдай мне осколки маакорского диска и я обещаю – что никого из вас не трону.
- Почему ты думаешь, что это находится у нас? – пришла на помощь Лемаис Наэла.
Равл-Ат с подчеркнутой неприязнью осмотрел мхарку, с удовольствием отметив, что та покраснела от досады.
- Ведь ты сама пришла за амулетом, не правда ли? Довольно, я устал продолжать эту бессмысленную игру. Сигиллу! – он протянул руку, намеренно выбрав недавнюю служительницу Кэух, но продолжая внушительно смотреть в глаза ее новой подруге. – Зачем ты здесь? Спасти сына Астемана или его неудачливого дружка? – ему без усилий удавалось получать ответы, следя за тем, как меняется взгляд и выражение ее красивого личика.
- Ты же понимаешь, что нам незачем теперь подчинятся тебе, Одрух, - высказалась невилла. – Что готов предложить взамен раб Кхорха?
Равл-Ат с деланным изумлением перевел на девушку округлившиеся глаза:
- Ставишь мне условия, девчонка?
Против ожиданий жреца, она не испугалась и выдержала его взгляд.
Он хмыкнул.
- Чего же вы хотите?
- Увидеть Сидмаса, - подхватила Наэла и трепет в ее голосе горечью отозвался в душе достопочтенного. – Отдай амулет, Лемаис, - без колебаний попросила она.
Та молча протянула жрецу завернутые в кусок материи осколки разбитой демоницей священной сигиллы.
– Старый дуралей Бамин-Ат отправил достойного борца на выручку нашим прекрасным ахвэмским героям! – добавил Равл-Ат, радуясь, что так легко достиг успеха.
Он откровенно издевался и чувствовал себя превосходно! Так вот до чего опустился преподобный правитель Маакора! Как слаб и ничтожен оказался его противник, поставивший под удар самое дорогое, что оставила ему судьба! И в довершении всего, совершенно пав в глазах давнего соперника, отдает на поругание подругу своего сынка!
- После всего этого, - посмеиваясь, заметил достопочтенный, - вашему господину остается одно – прийти на поклон к владыке Сульфура. Кхорх вполне удовлетворен его дарами и готов помиловать нечестивый народ.
Он поздно почувствовал движение за спиной, совсем некстати расслабившись. И уже поворачиваясь и вскидывая в защите жезл, увидел прямо перед собой зубастую пасть хеписахафа. Защищая лицо, жрец успел выставить локоть и повалился, опрокинутый тяжеленной тушей.
Ослепительные голубые разряды ударили в яростно хрипящего ящера, вцепившегося в руку ненавистного Одруха. Хрустнули кости. Хеписахафа отбросило мощным ударом вспышки кариатита. Переливаясь огненными всполохами, разошлась волна, накрывая сбитых с ног девушек и взревевшего улхурского змея, обращая последнего в каменное изваяние.
Дико закричал Равл-Ат, в минутном помешательстве глядя на обрубок собственной кисти. Его левую руку проглотил бесовский змей вместе с треклятым амулетом.
- Нет, - выдохнул жрец, отбрасывая жезл и лихорадочно сдергивая с себя плащ. – Меня так просто не возьмешь.
Он старательно и туго перетянул культю, сосредоточенно и мрачно читая над изуродованной рукой заклинание на древнем мхарском. Его прежних знаний хватило на то, чтобы оказать себе помощь и не казалось кощунством то, что предавший служитель вновь взывал к своей богине.
Слова его с трудом могла понять даже Наэла, пришедшая в себя после встряски и странного воздействия вспышки. Со страхом и уважением посмотрела она на человека, столь сильного духом, в глубине души даже сопереживая ему, если не восхищаясь.
- Надо бежать, – вывел ее из прострации слабый голосок невиллы. – Пока он не вспомнил о нас, слышишь?
- Да, - мхарка поднялась.
- Стоять! – движение ее не осталось не замеченным, и Равл-Ат хмуро взглянул на девушку. – Куда собрались-то?
- Ты должен отпустить Лемаис, как и обещал, - твердо произнесла Наэла.
- Неужто? – фыркнул жрец. – Свобода – взамен на амулет, таков был договор. Я ничего не путаю?
- Сигилла внутри ящера! - возмутилась девушка и добавила чуть спокойнее: – Это ли не самый надежный тайник? Но ты можешь разбить камень и вернуть амулет.
- Копаться в окаменевших внутренностях, - с сомнением пробормотал достопочтенный, – сомнительное удовольствие.
- Тогда, пусть она уйдет, - кивнула Наэла. – А я сдержу слово и отправлюсь с тобой в Улхур.
Заговор остановил кровь и облегчил боль, но не избавил от нее окончательно. И Равл-Ат был немало раздражен. Его лихорадило, мысли сбивались, и сердце разъедала горечь досады на всех и всё. Надобность в обладании злополучным амулетом отпала. Заключенная в дракона сигилла казалась теперь также безопасна, как эти маленькие плоские камушки, что лежали у него под ногами.
Но отпустить девчонку, принесшую столько хлопот ему лично, он не мог. Она внушала неприязнь. И во многом только лишь тем, что являлась одной из немногих, кто знал его Одрухом. Этого он не мог ей простить. Пока невилла ходила по этому свету, нося в себе память о нем прежнем - слабом, грешном, предавшем – Равл-Ат оставался таким. А жрец Арахна не должен быть для кого-то змееловом из крохотного племени с побережья.
- Хорошо, - он взглянул на Лемаис с добродушием Стража невилл и улыбнулся. – Пусть идет.
Мужчина подобрал жезл и, заботливо осмотрев его, спрятал за пояс. Потом поднялся:
- Нам пора.
Наэла вдруг вспыхнула, осознав, наконец, что именно сейчас ей предстоит проститься с девушкой, которая стала такой близкой, почти родной. С той, что провела рядом с Сидмасом множество непростых дней, разделяя с ним тревоги и тяготы. И эти хрупкие нити, что нечаянно связали их, должны именно сейчас порваться навсегда. Да, уже навсегда. Они расстанутся, и каждая пойдет своей дорогой. Дочь Ивлаха вернется в племя к тем, кто не захотел отдаться Кхорху. А она, наследница Маакора уйдет с человеком, из- за которого ее Сидмас томился теперь в подземельях.
- Прощай, - сдерживая подступившие слезы, проговорила мхарка, протягивая руки растерявшейся невилле.
- Прощай, - Лемаис, спохватившись, бросилась к ней и крепко обняла, что-то горячо зашептав.
А Равл-Ат, вдруг преисполнившись благородства, деликатно помалкивал, отворачиваясь и давая им возможность попрощаться.
- Я готова, - наконец, произнесла Наэла, отпуская дочь Улха.
И обе они казались такими трогательно-беспомощными, какими бывают только женщины, проливающие светлые, легкие слезы печали, что омывают и очищают их сердца.
- Поклонись за меня родным берегам, - обратился к Лемаис достопочтенный и подошел к доверчиво взглянувшей на него девушке, готовой в этот миг многое ему простить.
Мягкая улыбка тронула ее губы, и мелькнула в серых глазах, когда-то так удививших Кхорха.
- Прощай, Лемаис, - Равл-Ат привлек девушку к себе.
Наэла видела, как жрец обнял невиллу и отпустил, медленно поворачиваясь к мхарке.
Та вскрикнула – перед ней снова предстал истинный служитель Кэух. Он криво и жутко улыбался, сжимая в руке окровавленный нож.
- Ну, вот теперь, пошли, девочка моя…
