- Это здесь, - таинственно произнес верховный служитель и довольно потер взмокшие ладони. – Сейчас… - он осторожно снял вышитую ткань и торжественная улыбка сползла с его лица.
- Что? - почувствовав неладное, тихо спросила Наэла, быстро окидывая взглядом каркас купола из тонких серебряных волокон. Центр его был раскрыт подобием лепестков, внутри виднелись черные «тычинки». Между ними проскакивали слабые разряды.
Бамин-Ат какое-то время с ужасом смотрел на центр «цветка», где медленно вращался сияющий цилиндр, а потом обескуражено выдавил:
- Кариатит пропал…
Он неспешно шел по городу, по городу о котором грезил долгие годы. Но ничего не чувствовал. Да, Ахвэм был прекрасен и даже Дэнгор казался ему теперь нагромождением камней. Но прежнее, острое, всепоглощающее желание обладать им исчезло. Сбылось всё, чего он хотел. Но это уже не имело значения…
Кхорх поднял голову и плотнее закутался в плащ.
Страх. Из каждого дома шли странные волны, внушающие ему безотчетную тревогу. Что это могло быть? Мхары! Они будут уничтожены! Только он еще немного насладится тем, что скоро превратится в руины! Но запомнит всё, что увидит и перенесет это в Дэнгор!
Или построит новый город – точную копию Ахвэма! Да, Астеман умеет создавать красоту, но не достоин её. Поэтому умрет сегодня, этой звездной ночью…
Сидмас. Кхорх чувствовал его – он был уже близко. В городе, может в его окрестностях. Но они встретятся скоро, обязательно. Этот мхар – единственное, что осталось у него дорогого. Пусть никто и никогда не заменит Матенаис, но в память о ней, он дойдет до конца и Сидмас будет рядом, станет его рабом, как и Наэла…
Наэла. Почему его никогда так не любили, как могла любить она? Никто не рисковал из-за него жизнью, никто не совершал безумных поступков, никто…
Чем же он хуже Сидмаса? Чем? Однажды он, конечно, поймет это…
А пока…
Кхорх глубоко вздохнул. Самый сильный импульс страха шел от холма, значит, ему надо идти туда, непременно.
- Нужно отыскать Равл-Ата, - потерянно заговорил верховный жрец, когда давящая тишина казалась уже невыносимой.
- Он знал о куполе? – тусклым голосом спросила Наэла. Она уже не надеялась в счастливое избавление. Окружающее пространство словно стало вдруг стискивать её, сужаться, не давая возможности свободно вздохнуть.
- Да.
- Как вы могли поверить ему?
- Я видел его душу, девочка моя! В ней не было зла! Совсем! И я видел его силу – ей нет равной! Никто из жрецов Эморх не достигал таких вершин!
- Может, потому что не служил Арахну?
- Ты не доверяешь мне? – задетый за живое, спросил Бамин-Ат и с оскорбленной гордостью посмотрел на поникшую девушку. И сам виновато опустил голову. Он тоже растерялся и не знал, что предпринять теперь.
- Тебе плохо, дорогая? – тихо спросила Ла-Тима и обняла Наэлу, которая начинала дрожать.
- Да, госпожа, - отозвалась девушка. – Я чувствую – он близко.
- Кто? – но госпожа Ва-Лераг поняла, о ком говорила Наэла и со страхом осмотрелась. – Давайте зажжем свечи и постараемся сделать хоть что-то - найти… Равл-Ата, например, - ей с трудом удавалось без волнения произносить это имя и не верилось, что он стал врагом, а вот теперь пытается погубить их всех, отнять последнюю возможность избежать гибели! Ведь Ла-Тиме казалось, что она хорошо знала его! Что же заставило так измениться чистого, доброго и возвышенного юношу?
- Святейший, - в залу ворвался Микэл, посланный за преподобным. – Мы искали по всему храму – Равл-Ата нигде нет.
- Он сбежал, - уныло подытожила Наэла. – Ваш хваленый служитель Эморх сбежал, Бамин-Ат. Он всегда был подлецом. Под чужим именем проник в Улхур и втерся в доверие собратьев, да, Ла-Тима, все сумели очень быстро полюбить охотника с побережья, мудрого и справедливого Одруха. Но в решающий момент, когда загорелась под ногами заговорщиков земля, и когда их тайна была им открыта, он встал на сторону Кхорха. Это он посоветовал бросить Сидмаса в темницу! Он, Ла-Тима!
- Наэла, прошу тебя!
Девушка вздрогнула и пошатнулась, прикрыв глаза. Мгновение всё вертелось перед глазами и стало так жарко и… страшно.
- Сидмас…
Он никогда не обнимал её так, как сейчас - как будто они были совсем одни.
- Ты успел, ты теперь со мной…
Горячие губы его прижались к её лбу.
- Тише, не плачь.
- Он убьет нас, – она прижалась к нему так, словно от этого зависело, останутся ли они в живых. - Или, нет – он не позволит нам умереть никогда, чтобы мучить вечно, - ей тяжело было произносить слова, глотая слезы и сдерживать дыхание, чувствуя на себе его поцелуи и руки.
- Нужно зажечь свечи, - не в силах дальше смотреть на них, проговорила госпожа Ва-Лераг и потянула за собой верховного жреца, совсем потерявшегося от смущения. На мужа взглянуть у неё не хватило духа. Что думает о ней он, если даже сын щадит её чувства? Все они давно связали её с Равл-Атом, но разве сейчас она не была с ними?
- Итак, - заговорил Астеман, который не смел прервать разговор двух влюбленных, теперь затихших в объятьях друг друга. – Равл-Ат здесь. Что еще я должен знать.
- Кариатит исчез, - торопливо сообщил Бамин-Ат.
- Как полагаю – вместе с этим предателем.
- Никто другой не знал, как извлекать камень из-под купола, - жалобно произнес верховный служитель. – Но это он завершил мою задумку! - вновь с горячностью заговорил Бамин-Ат. – Это Равл-Ат зарядил купол праной, способной удержать любого из арахнидов, выдержать удары стихий любой силы и любого свойства!
- Жаль, что мы не сможем это проверить, - саркастически высказался правитель. – Тем не менее, войска готовы. Вот только магии Кхорха мы не сможем противостоять…
- Ты прав, Астеман.
Тихий, с гортанным акцентом голос, заставил всех вздрогнуть. Пусть многие из присутствующих никогда не видели черного арахнида, но никто из них и не усомнился – это Кхорх.
Он стоял возле стола с куполом, сцепив в замок пальцы и, улыбаясь, смотрел на правителя Маакора. В первый момент, этот человек показался Астеману совсем молодым, даже привлекательным, но чем дольше он смотрел на него, тем отчетливее видел перед собой темнолицего, с желтоватыми, бесовскими глазами старика – чудовищного, лишенного всего человеческого.
- Все в сборе, это хорошо, - снова заговорил Кхорх. – Жаль было прерывать вашу занимательную беседу, но мне наскучило оставаться в стороне. Тем более, я так много знаю о каждом из вас и лишен ложного чувства стыдливости, что не позволяет вам называть вещи своими именами. Правда, Сидмас? К чему эти умалчивания? Прекрасная Ла-Тима обожает этого мерзавчика Равл-Ата и все об этом знают. Даже несчастный рогоносец. А, господин Ва-Лераг? Зачем же вы так распустили свою женушку? Ай-яй-яй… Но я вас не виню, любезная госпожа – Равл-Ат умеет нравится! Признаюсь, я сам был очарован этим проходимцем, особенно его образом охотника-змеелова! Правда, царь из него вышел паршивый. Но к чести его хочу заметить, что он, хотя и стал пьяницей, никогда не опускался до блуда. Подозреваю, что вы, Ла- Тима, крепко держали его сердце.
Он говорил и никто из тех, кто слушал, не мог ни ответить ему, ни остановить, как бывает в
