взял напрокат огромную циклевочную машину, обработал полы и покрыл их лаком. На ковры они истратили целое состояние.
Он провел рукой по лакированному дереву. Хорошо он тогда поработал. Три слоя лака, и все еще держатся.
А его семья… Лак оказался долговечнее.
— Интересно, что они делают с поленьями, чтобы получался такой разноцветный огонь? — спросила Паркер.
— Наверное, добавляют канцерогенные вещества.
— Еще вина?
Уиллоус протянул стакан.
— А волшебное слово?
— Пожалуйста.
Паркер налила из бутылки ему и себе.
— Эдди и Джудит вроде наконец собрались пожениться, — сказала она.
— Поверю, лишь когда увижу у него на пальце обручальное кольцо, — ответил Уиллоус.
У Эдди Оруэлла, следователя из отдела убийств, был долгий и непростой роман с Джудит Ландстром. Он познакомился с ней, когда ее молодой человек попал под машину опергруппы, преследовавшей снайпера, который застрелил нескольких мирных граждан. Расследование убийств прекратилось со смертью одного из друзей Уиллоуса, полицейского Джорджа Фрэнклина.
— Ну, и как дела с агентом по продаже недвижимости?
— Похоже, она неплохо знает свое дело.
— Я тоже так думаю. Если судить по машине, на которой она ездит…
— Мы что же, шпионим?
— Я просто проезжала мимо около одиннадцати. Не могла же я не заметить «мерседес»! А сама она как?
— Похожа на девушку с обложки «Плейбоя», только еще сексуальнее.
— Какое точное описание, Джек! Да ты, наверное, полицейский?!
— Я и сам иногда думаю: а не полицейский ли я?
— Или развратник.
Уиллоус чуть отодвинулся от камина. Стало жарко.
— И что ты собираешься делать, когда она продаст дом?
— Съехать.
— А куда?
— Еще не знаю… Куплю себе хижину на берегу залива.
— Как стильно.
— Или воспользуюсь ипотекой и куплю дом в Ист-Сайде. Небольшой, с парой комнат для гостей на случай, если вдруг дети решат заехать.
— В каникулы летом?
— Да, наверное. У них на Пасху тоже неделя каникул. Может, и приедут.
Паркер взяла руку Уиллоуса и сжала ее. Он не ответил.
В следующий раз надо прийти с двумя бутылками вина, подумала она. И с целым ящиком поленьев. И может быть, придется еще перекраситься в блондинку, если уж на то пошло.
— Что это тебя так рассмешило? — спросил Уиллоус.
— Собственные мысли, — ответила Паркер.
Глава 3
Из-за угла в конце квартала показалось такси. Билли толкнул Гаррета с тротуара. Тот взмахнул руками, пытаясь удержать равновесие. Таксист резко затормозил, потом было подрулил к ним, но тут же нажал на газ.
— Что это с ним? Совсем обалдел, что ли? — заныл Гаррет.
— Решил, что мы грабители.
— Кретин.
— А что? Мы его и правда могли ограбить.
Они встретились в полночь. Неподалеку от забегаловки, где работала Беверли, должна была состояться вечеринка, но ни Билли, ни Гаррет толком не знали где. Услышав музыку, они пошли на звуки и скоро увидели шикарный коттедж, где вовсю веселились какие-то странные люди: жирные бородатые мужчины и тощие женщины, все в черном. Нелепый парень, с лицом почти вовсе без подбородка, спросил Билли, не модель ли он. Билли предложил ему пройти куда-нибудь, где потише, чтобы спокойно поговорить. Парень привел его в спальню, и Билли тут же саданул носком ковбойского сапога со стальными нашлепками в его круглый выпирающий живот.
— Неплохо для фотомодели, слабак? — сказал он.
Выходя, Гаррет прихватил с собой бутылку «Джонни Уокера» с красной этикеткой[3]. Похоже, никто ничего и не заметил. А может быть, кроме виски и танцев, здесь было что-нибудь и посильней, так что им было все равно, что происходит.
Они слонялись по улице, прикладываясь к бутылке, пока наконец не набрели на довольно оживленный перекресток. Спрятавшись от ветра в подъезде углового дома, они сидели, покуривая ментоловые сигареты, посасывая виски, и наблюдали за проезжающими машинами. Билли было семнадцать. Гаррету — на год больше. К пиву они давно привыкли, но пить столько крепкого виски не приходилось ни тому, ни другому, и скоро огни светофора — красный, желтый, зеленый — поплыли перед их глазами, а в головах заклубился туман.
— Кажется, я — в стельку, — сказал Гаррет.
— Эти, там, на вечеринке, как же я их ненавижу, — пьяно отозвался Билли.
Красный свет зажегся в очередной раз, и на переходе резко затормозил фургон кремового цвета. За рулем сидел пожилой мужчина.
Грохоча сапогами, они выскочили из подъезда. Гаррет вцепился в дверцу, где обычно сидит пассажир, но она не поддалась. Тогда он побежал к задней двери. Заперта. В это время Билли дергал и пинал сапогами дверцу со стороны водителя.
Старик наконец опомнился, и фургон рванул через перекресток, обдав Билли и Гаррета струей выхлопных газов.
— Кретин! — заорал вдогонку Гаррет.
Вернувшись в свое укрытие, они долго спорили, не вызовет ли старик полицию и не стоит ли им спрятаться где-нибудь в другом месте, пока у светофора мягко не остановился черный «БМВ». Из машины слышалась музыка. За рулем сидела женщина.
— Если дверь заперта, — крикнул Билли, — бей ногой. Высади ее к чертовой матери.
От выпитого виски они сначала согрелись, но теперь начался обратный эффект. Они были точно в холодильнике, им казалось, что внутри их костей, словно в пустых трубах, свистит ледяной ветер. Подбежав к машине, Гаррет схватился за дверцу, и она распахнулась с такой легкостью, что он чуть не упал. Билли скользнул на сиденье, Гаррет ввалился следом и тут же включил печку. Женщина что-то кричала им, но они не обращали на нее никакого внимания. Билли наугад тыкал пальцем в кнопки панели приборов, музыка внезапно оборвалась, и тут их почти оглушил визг этой дуры.
— Убирайтесь вон из моей машины! Какого черта вам здесь нужно? Убирайтесь вон отсюда!
Билли показал ей нож, и она замолчала, будто ее тоже выключили.
— Вот так-то лучше, — сказал он. — Я что, глухой? Кстати, когда вот так орут, глухому позавидуешь.
— Дай выпить, — сказал Гаррет и пристегнул ремень безопасности — он вечно трясся за свою шкуру. Зажегся зеленый свет.
