Смерть питает своими соками жизнедарящее Мировое Древо. И вместе они являются зримым символом развития. Все это в целом для волхвов славянских означало космический жизненный процесс, направленный из прошлого через настоящее в будущее.
Ну, а поскольку Древо было для них еще и 'перевертышем' (крона менялась местами с корнями), то прошлое периодически оказывалось будущим человечества, а будущее отходило в область воспоминаний. Волхвы умело выстраивали удивительнейшую схему. Прошлое уравнивалось со Смертью (оно находилось в плоскости корней, плоскости Нави), настоящее всегда являло человеческое 'теперь', жизнь, а будущее в мире богов/мире пращуров с берегиней Смертью вновь означало небытие. Вот почему в 'Книге Коляды' Мировое Древо Жизни/Смерти названо 'печальным древом' (прошлое=Смерть сладостно-горестно для воспоминаний). Но здесь же оно называлось и дарующим 'вечную молодость'/будущее в царстве богов/пращуров.
Помните знаменитое 'растекался мысью по древу' из 'Слова о полку Игореве'? Вещие волхвы обладали даром путешествия по стволу Мирового Древа, начиная путь от корней и, заканчивая на вершине в царстве Смерти-Гамаюна, им было дано чудо созерцания недоступного. Обещая и жизнь и смерть, они проникали в суть возникновения жизни. Волхвы шли космической дорогой богов, Млечным Путем Жизни и Смерти, звездным стержнем видимого космоса и одновременно смутным воспоминанием о Стране Смерти.
Оно никуда не исчезло до сего дня, это волховское Древо Жизни и Смерти. Оно с нами, 'растет душой одной из влажной Вечности глубокой', оно проросло даже в сложные орнаменты русских вышивальщиц и народных мастеров. Оно по-прежнему объединяет Жизнь и космос, Бытие и Смерть. А вкус его плодов, обещающих вечную молодость в будущем, по-прежнему ощущается у нас на губах.
'Сказка о мертвой царевне'? Но это же Пушкин! - воскликнете вы. О да...
Вероятно, вы страшно удивитесь, узнав, какое потрясающее учебное пособие по волховству дремало на полке вашего книжного шкафа, до поры до времени оставаясь милым инкогнито в модном плаще сказки...
Эта девушка может назвать себя кем угодно, но только не счастливой. В ее 'царском' прошлом 'вьется вьюга, снег валится на поля, вся белешенька земля', в прошлом ее савана дремлет Смерть. В настоящем есть мачеха, что 'горда, ломлива, своенравна и ревнива', 'черной зависти полна', есть мачеха - верная черная прислужница Смерти черной, Смерти лютой. В будущем ее тоже ждет Смерть ('Весть царевну в глушь лесную/И, связав ее, живую/Под сосной оставить там/На съедение волкам') в ритуале жертвоприношения у Древа Жизни и Смерти. Блуждания ее в лесу Смерти приводит к порогу неведомого девушке доселе мира.
Во всех традициях волховства четко указывается на то, что унижаемый, оскорбляемый, загоняемый, как зверь в посюстороннем мире, человек имеет особый доступ к не-обыденной, не-обыкновенной реальности. Лес является преддверием подобной реальности. Оказавшись в этом лесу и чуть не став жертвой черной Смерти (смерти ложной, неправедной и несвоевременной), царевна, согласно идеям волхования, наделяется иным уровнем мировосприятия.
Она переступает порог священного терема Иной Реальности, охраняемого Стражем из Нижнего мира Древа Жизни - собакой. 'Ей навстречу пес, залая,/ Прибежал и смолк, играя;/...Пес бежит за ней, ласкаясь'.
В ином мире волхвов все существа способны вступать в общение с человеком. В данном случае это пес-Страж. И он принял царевну, то есть ее принял Иной Мир.
В результате царевне предстоит встреча с семью богатырями - Хозяевами священного терема, Хранителями Великого Знания Жизни и Смерти. Ей они предстают не в виде богов - обитателей мира богов из волшебного леса Древа Жизни, а обычными людьми, сохраняющими, однако, все признаки богов- служителей Великой Богини Смерти.
Как известно, Смерть-Морена вместе со своими слугами пожинала 'человеческий урожай' как раз 'перед утренней зарею'. Царевна остается в священном тереме в качестве Ученика Хранителей Велико--го Знания.
До 'Посвящения' Ученик должен пройти испытание: вкусить плод (в данном случае яблоко) от Мирового Древа, дающий 'вечную молодость', то есть смерть в чертогах священного терема. При этом умирание не мыслится как 'тлен, гниение' - отнюдь. Смерть у волхвов уравнивается со сном жизни, когда свет/жизнь еще должны зародиться по новой:
Хрустальный гроб царевны - это прозрачная, но все равно защитная оболочка/кокон Смерти, временно защищающая Ученика/царевну от жизни. Волхвы знали, что после испытания им придется возвращаться в повседневную реальность, даже если условия обитания в ней далеко не идеальны.
Хрустальный гроб понимается как символ Посвящения и должен означать, что Посвящаемый наделяется во время пребывания в его оболочке особыми способностями и талантами - даром Воскрешения или 'умирания в жизнь'.
Разбивание хрустального гроба - это переход из состояния временной тьмы в состояние вечного света бессмертия. Плоды Древа Жизни и Смерти, умертвив Ученика для материального мира, даруют ему 'вечную молодость' бессмертия - Посвящение в волхвы.
В иной мир способны проникнуть лишь самые немногие, и еще меньшее количество способно выйти из хрустальной оболочки зачарованного небытия...
'Сказка о мертвой царевне' очень точно описывает путешествие в страну не-обыденной, не-обыкно- венной Реальности и встречи с населяющими ее силами. Это учебник волховства и волховской этики.
