— В общем, держи меня в курсе. Все время. Сам. Не бабка за дедку через кучу начальников, а напрямую. Понял?
Жратву купили быстро. Потом Игорь потащил в соседний магазин. Долго выбирал пиво и завис на кассе. Девушка-кассирша была симпатичной и чем-то напомнила Василису.
Интересно, подумалось Коту, как бы выглядела сейчас Василиса, если б осталась жива. Если б осталась жива. Если б ее не доконала старая сволочная ведьма, застрявшая в своих глупых никчемных обидах. Если б не обратила его в зверя. Если б не заставила выпить тот отвар, что убил их нерожденного сына. Если бы, если бы, если бы…
Василиса не наложила бы на себя руки. Она была бы жива. У них родился бы сын. Они жили бы долго и счастливо. Может быть и не дожили бы до сегодняшнего дня, но остались бы в детях, внуках. Вместо долгих смерти, боли и одиночества у них было бы может короткое, но счастье. А вместо этого…
Кот поймал себя на том, что идет по улице рядом с Игорем. Магазин с девочкой похожей на Василису остался далеко позади. И бородатый обнимает пакет с пивом и о чем-то болтает.
Пакет, пиво, приятель в кожаной куртке и тряпке с дурацким названием бандана. Все это не его. Он чужой здесь. Он пришел в этот мир из другого мира и застрял. Причем в том другом он мог быть счастлив, а счастье это у него отняли. Отняли, а потом почему-то притащили сюда. С кем-то за что-то бороться. С кем? За что? Куда?
К чему он катится? Это не его мир. Это не его современники. Это не его люди, не те люди даже, которых можно назвать этим гордым словом. Они съели объяснения про предков обезьян и примитивные инстинкты и всю свою жизнь строят на примитивных инстинктах и получаемых от них удовольствиях. Других ценностей для них нет. Так может и пес с ними? Что ему — коту, до них — обезьян? Пусть живут как хотят и сдохнут, как того заслуживают.
Мысль была чересчур. С перебором. Может, этот перебор и вырвал из предательского потока грязи.
— Игорь, — тихо и быстро попросил он. — Дай мне по морде.
— Что? — не понял бородатый.
В голове хихикнуло, давая понять, что он прав, что враг внутри, что враг не таиться, потому что считает себя сильнее. Потому что может куражиться и смеяться, чувствуя, что уже победил.
— Ударь меня, — рявкнул в голос.
Игорь медленно опустил на землю пакет с пивом и шлепнул оборотня по лицу. Шлепок получился ощутимым, голову мотнуло в сторону. Кот почувствовал, что приходит в себя. Посмотрел на приятеля. В глазах бородатого что-то вспыхнуло, темное и не доброе. Рука с размаху полетела в обратную сторону. На этот раз удар получился очень сильным. Кота швырнуло в сторону. От неожиданности он повалился на землю. Сверху навалилось тяжестью. Удары посыпались градом со всех сторон. Хихиканье в голове превратилось в хохот. Надрывный, издевательский.
— Хватит! — заорал что было мочи оборотень. — Хватит, Игорек! Гони это из себя, гони к растакой-то матери.
Все замерло. В голове снова восстановился порядок. Игорь замер над ним с перехваченными руками оборотня запястьями.
— Прости меня, — Игорь поднялся на ноги и вернулся к пакету.
Громыхнули пивные бутылки. Подняв пластиковый мешок на руки, словно любимого ребенка, бородатый пошел прочь. Кот поднялся, отряхнулся. Нагнал в несколько скачков. Хлопнул по плечу.
— Не проси прощения. Просто держись.
Игорь кивнул.
— Всем нам надо держаться. А бабка-то была права. Эта дрянь в башке с каждым разом все гаже и настырнее.
— То ли еще будет, — подбодрил оборотень.
Он старался поддержать, показаться бодрым, но поджилки тряслись как осиновый лист. Понимал, может быть как никто понимал, что это и в самом деле только начало.
Кот отпер дверь, впустил Игоря с пивным мешком. Вошел сам с пакетом, в который напихали продукты. В кухне было темно. Из дальней комнаты доносилось приглушенное сиреневое свечение. Свет горел только в одной комнате, оттуда же доносился сбивчивый бубнеж.
Обротень прошел вперед, замер в дверном проеме.
— По последним данным число погибших на Крымском мосту превысило цифру в триста пятьдесят человек. Списки погибших, а так же пострадавших, находящихся практически во всех больницах города, уточняются. Напомним, что сегодня около часа дня на Крымском мосту произошло крупное дорожно- транспортное происшествие. В ДТП участвовали около сорока автомашин. Для ликвидации последствий на место выехали врачи скорой помощи, сотрудники МЧС, ГИБДД и милиции. А в четырнадцать часов восемнадцать минут прогремел взрыв.
Милонег со старухой сидели перед телевизором. Личико ведущей на экране сменил вид моста, сперва дневные фотографии, еще до взрыва, затем пошла вечерняя запись, вели ее с набережной причем осторожно, с довольно большого расстояния.
— Не смотря на предпринятые меры безопасности, — продолжал тараторить голос ведущей, — В результате взрыва пострадали не только все, кто находился на мосту, но и мирные граждане, ставшие свидетелями катастрофы. В числе погибших наш репортер Михаил Абудадзе и оператор Евгений Осипов.
В кадре возникли скорбные лица в траурных рамках. Голос ведущей тоже стал скорбным.
— Наши коллеги до последнего не оставляли своего боевого поста, чтобы мы могли донести до вас эту информацию. Вечная им память. Скорбим и выражаем соболезнования членам семей погибших тележурналистов.
На экране возникла заставка.
— Триста пятьдесят трупов, а они по двум журналистам скорбят, — мрачно заметил из-за плеча Игорь. — И где, блин, справедливость?
Старуха повернулась.
— Пришли? Все нормально.
Кот потер челюсть.
— Терпимо. Но в магазин я с ним больше не пойду. И вообще, хотите пить и жрать, закажите пиццу на дом. Я люблю морепродукты.
Старуха хотела что-то ответить, но экран снова ожил картинкой. Ведущая была взволнована.
— Только что в сети интернет появилось сообщение от крупной террористической группировки. Глава террористов выступил с заявлением и взял на себя ответственность за взрыв на Крымском мосту. Он напомнил так же, что сегодня исполнился ровно год со дня казни легендарного Усамы Бен Ладена и пообещал, что… цитирую: «Подобным фейерверком мы будем каждый год отмечать день памяти великого сына ислама». В настоящий момент наши спецслужбы проверяют подлинность записи заявления.
Старуха убавила звук и схватилась за голову.
— Они что там с ума посходили? — пробормотал Милонег. — Разве можно такими вещами шутить.
— Чтоб они хоть на секунду задумались, чем шутят, — фыркнул оборотень. — Готовить кто-нибудь будет? Или я заказываю себе пиццу с морепродуктами?
Встреча проходила без галстуков. Не было ни камер, ни журналистов, ни папарацци. Никто не писал ни звук, не изображение, даже скрытой камерой. Президент был один, если не считать двух охранников у двери и толпы охраны снаружи.
Юрий Яковлевич вошел, не зная чего ждать. Гнева или милости. Президент ни на то ни на другое не сподобился. Он даже не встал. Просто молча ткнул на ближнее кресло, что рядами были подставлены к длинному столу.
Глава МЧС присел. Посмотрел на первого человека страны.
