– Нет, это решительно никуда не годится, – покачал головой Лис. – Это он все из-за вас, Ясенька Евгеньевна. Вы бы присели, выпили бы с нами. Чай, замерзли – вечер-то нынче холодный выдался…
– Да вы кем себя, в конце-то концов, возомнили?! – не выдержала Яна. – Кто вам тут разрешил хозяйствовать?! Приглашать без меня гостей, пьянку устраивать?! Прокурили тут все, дышать невозможно!
– Экая вы бука, – улыбнулся Лис, выпуская вверх клуб смрадного дыма. – Вы бы, Ясенька Евгеньевна, для начала на себя посмотрели. Сами-то дымите не меньше моего, да и смолите такую дрянь, право слово, что мне за вас стыдно делается…
– Уж лучше, чем ваш гадский табак, воняющий несвежими носками!
– Мой гадский табак, как вы изволили выразиться, называется «Латакией». И, к вашему сведению, вовсе он не воняет, а обладает своеобразным ароматом, понятным только знатоку. Это запах костра из дубовых веток и итальянской сосны. Но вы-то, конечно, не имеете об этом ни малейшего представления…
– Куда уж мне, люмпену! – саркастически хмыкнула Яна.
– Нет, я все-таки пойду… – пробормотал Леня, поднявшись со стула. – Я же говорил, неудобно будет…
– Ну что ты, дружище, – остановил его Лис. – Еще как удобно. Ясенька Евгеньевна сейчас подуется- подуется и к нам присоединится. Правда ведь, Ясенька Евгеньевна?
– Кривда. Послушайте, Лис, вы здесь не хозяин. И нечего свои порядки устанавливать.
– Как это – не хозяин? Я здесь подольше вашего живу. Даже собачка ваша меня признала…
– Предатель! – рявкнула Яна в сторону «собачки», сидящей на пороге с поджатыми ушами. – Колбасой небось сманили?
– Да нет, отчего же колбасой? Леонид Матвеич ей каши наварил на мясном бульоне, сахарной косточкой попотчевал. Жаль мне стало вашу собачку – вы такой отравой ее кормите, что больно смотреть…
– Нет, ну это надо же! – всплеснула руками Яна. – Он распоряжается домом, подкармливает мою собаку, дает мне советы… Да когда же это кончится, в конце концов?! Вы же мне обещали, что здесь больше не появитесь?
– Ничего я подобного вам не обещал, милая Ясенька Евгеньевна. Вы попросили избавить меня от своего присутствия всего на один вечер, а я не докучал вам своим появлением аж три дня. А теперь простите старого Лиса – у меня гость. Если изволите – присоединяйтесь к нашему скромному столу, а не изволите – так идите спать…
– Все, хватит. Я так больше не могу. Я вам устрою. Я… Я… Я…
– Что
«И действительно, чем я могу пригрозить призраку? Вызвать милицию? Так они же первые позвонят в скорую помощь… Позвонить Полине Артемьевне и сообщить, что у нее в доме – привидение? Так она тоже подумает, что я свихнулась. Или, чего хуже, хватит старушку инфаркт прямо на больничной койке. И все по моей милости…»
Яну выручил Ленечка. С одной стороны, ему жутко хотелось допить водку в хорошей компании, а с другой – он испытывал неловкость перед Яной, в чей дом, несмотря на уверения Лиса, что «он здесь такой же хозяин, как и Ясенька Евгеньевна», Леня вторгся.
– Я все-таки пойду, – скорбно поглядел он на Лиса. – Ты уж прости, старина… А вы тут без меня разберетесь, так?
– Так… – кивнул помрачневшей Лис. – Ну спасибушки вам, Ясенька Евгеньевна… В кои-то веки решил посидеть по-людски, по-человечески, так нет… Леонид Матвеич, вы бы водочку свою забрали. Мне она без надобности, а вам, глядишь, пригодится в холодные вечера…
– Конечно, зачем вам? – хмыкнула Яна. – У вас вон целый бар забит всякой всячиной. Хозяева небось для вас старались…
– Должны быть и у меня какие-то радости…
– Для призрака вы слишком много курите и пьете, – скептически отозвалась Яна.
– А вы, надо полагать, часто с ними общались? – нахмурился Лис, которому определение «призрак» не очень-то понравилось.
– До свидания, Яна. Ты уж извини, если что не так. – Леня встал, одернул маечку, пошатнулся и едва не опрокинул стул.
Яна посмотрела в его осовело-виноватые глаза и поняла, что он уже порядочно набрался.
– Да не в тебе дело, – покачала она головой.
Леня осторожно подошел к двери, так, словно она могла на него наброситься, послал на прощание воздушный поцелуй Гансу и скрылся в коридоре.
– Спасибо за спокойный вечер, – процедила сквозь зубы Яна.
– И вам спасибо за доброту и понимание, – в тон ей ответил Лис. – Знаете, Ясенька Евгеньевна, вы меня просто удивляете…
Чем Яна так его удивила, Лис объяснить не успел. Потому что в коридоре раздался грохот: как видно, Ленин автопилот дал сбой и довел его только до террасы.
– Че-ертова шарманка… Ну и что мне теперь делать? – покосилась Яна на Лиса. – Вы его напоили, а мне разбираться…
– Боги мои, боги… Ну что ж вы дергаетесь, уж простите старого Лиса, как муха в меду? Уложите спать Леонида Матвеича, пусть проспится… А завтра восво яси отправится.
– Гениально! И как я сама до этого не додумалась? Да я его даже до Гансова коврика не дотащу…
– Боги мои… Пойдемте.
– Куда?
– Укладывать Леонида Матвеича.
– Отлично! – истерически хохотнула Яна. – Да поможет мне бестелесная тень!
– Экая вы, Ясенька Евгеньевна, бессердечная… – проскрежетал Лис. – Я ведь и обидеться могу.
– Да обижайтесь сколько влезет. Сама справлюсь.
На порожке, отделяющем террасу от гостиной, раскинув руки в разные стороны и неизвестно чему улыбаясь во сне, распластался бомж Леня. Ганс обнюхал его и сочувственно лизнул в небритую щеку, за что немедленно получил от Яны тычок.
– У-у, предатель… Продался за косточку… – прошипела Яна и потянула спящего Леню за руку. Леня не просыпался и признаков жизни не подавал.
– Че-ертова шарманка…
– Часто вы, Ясенька Евгеньевна, нечистую силу поминаете… – услышала она голос за своей спиной. – Несмотря на ваше непозволительное хамство, я не могу допустить, чтобы хрупкая дамочка, как какой- нибудь бурлак, тянула на себе эту тушу.
Лис склонился над Леней и, положив руку спящего себе на плечо, обхватил его спину.
– Эх, дубинушка, ухнем… – прокряхтел он, оторвав Леню от пола.
Яна не верила своим глазам.
– Нет, милый вы человек… Врете вы. Какой же из вас призрак? Ну как может призрак человека нести? Это же как в сказке: битый небитого везет…
– Ясенька Евгеньевна, ваш язык доброй службы вам не сослужит, – холодно ответил Лис. – А потому настоятельно вам рекомендую хотя бы несколько минут не испытывать мое терпение…
Яна обиженно замолчала. Лис оттащил Леню в комнату по соседству с Яниной спальней, и по звуку, который воспроизвели старые пружины, Яна догадалась, что хмельная Ленечкина голова обрела наконец-то покой.
Лис вышел из комнаты, даже не удостоив Яну взглядом, прошествовал в кабинет и захлопнул за собой дверь.
– Можно подумать, – фыркнула Яна и, закурив, добавила: – Не будет мне в этом доме покоя…
Глава 10
