– Погодите, разве она не впервые…
– Да какое там – впервые! – подал голос молчаливый ударник. – Танька не вылезала из этих «сосен», уж можете мне поверить. Все была недовольна собой: то губы надо увеличить, то попа у нее обвисла – надо подтянуть, то… В общем, один врач сказал ей, что проблема у нее в голове, а вовсе не в отвисшей заднице – депрессия, видите ли!
– Интересно! А почему Татьяна страдала от депрессии, вы не в курсе?
– Да из-за «папика» своего, из-за чего еще-то?
– Поподробнее, пожалуйста, – попросил Павел.
– Держи язык за зубами! – предупредил Игорь. – Нам не нужны неприятности.
– Неприятности – от кого? От «папика»?
– Он может…
– Послушайте, если вы мне поможете, никто не узнает: я не из милиции.
– А тогда почему мы вообще с вами разговариваем? – задал резонный вопрос Игорь, с любопытством глядя на Кобзева. – Следователь говорит, что Таньку изнасиловал какой-то там врач…
– Вы в это верите?
Ударник хохотнул.
– Чтобы Таньку – изнасиловали?! Да у нее
– Заткнись! – прошипел Игорь злобно. – О мертвых плохо не говорят!
– Брось, разве это –
– Ребята, давайте ближе к делу! – взмолился Павел, начиная терять терпение.
– Ладно, ладно, – вздохнул Игорь. – В общем, Танька прекрасно понимала, что настоящей «звездой» ей не стать – голоса-то нету, да и слуха, честно говоря, кот наплакал. Вот она и хотела устроиться получше, надумала замуж выйти за своего «папика».
– А он оказался женат? – подсказал Павел.
– Откуда вы знаете?! – удивился ударник, глядя на него, словно Кобзев был древнеримским оракулом и только что его уста изрекли Великую Истину всех времен и народов. – Он и в самом деле женат, с детьми, и Танька ему была нужна, как… ну, как…
– Как барабану струны, – подсказал Игорь.
– Во-во! – согласился басист. – Но она-то надеялась, понимаете? Вот и худела, сиськи, опять же, поправляла, виниры на зубы ставила – и так далее. А «Сосновый рай» ей посоветовала одна из девчонок в ее бывшей группе, вот Танька и повадилась туда – по три раза в год ложилась «привести себя в порядок». Я знал, что все эти штучки добром не кончатся… В смысле, нормальные люди ведь такими вещами не занимаются?
Павел усмехнулся про себя. «Нормальные» люди? А где они, эти «нормальные»? Имея дело с человеческой душой, он пришел к выводу, что такого феномена, как
– Флавоксипам – пищевая добавка, безобидный препарат, – изрекла Ирочка, лаборантка, к которой Леонид всегда обращался в тех случаях, если нужно было быстро, но точно провести профессиональную экспертизу. – Ты знал, что его давно уже продают в Питере? Лет пять-шесть уже, между прочим.
– Что-то я его в аптеках не встречал, – хмыкнул Леонид.
– Естественно, потому что в аптеки он не поступает. Флавоксипам – швейцарский препарат, распространяемый через больницы и поликлиники.
– Значит, он безвредный?
– Абсолютно. Я даже заказала пару баночек со склада – знала, что ты так просто с меня не слезешь, так вот: он вполне безопасен. А в чем дело-то? Ты же вроде бы ушел из ОМР?
– Ушел, ушел… Слушай, а он действует?
– Кто – ОМР?
– Да нет же, флавоксипам!
– Ну, как тебе сказать…
– Он действительно помогает избавиться от излишнего веса?
– Если ничего, кроме него, не есть, то, несомненно, помогает! Но стоит он прилично – по две с полтиной тысячи за баночку.
Леонид присвистнул.
– Клиенты «Соснового рая» вполне могут себе это позволить, – пробормотал он под нос.
– Что-что? – переспросила Ирочка, думая, что последняя фраза обращена к ней.
На пути в «Сосновый рай» он все раздумывал над этой проблемой. Как просто все обернулось бы, окажись флавоксипам опасным препаратом, – можно было бы прищучить клинику за использование нелицензионных БАДов. Хотя это все равно нисколько не приблизило бы их к разгадке обстоятельств гибели Геннадия Рубина. Самым странным Леониду казался тот факт, что ему все больше и больше нравилось работать в «Сосновом раю». Это не означало, что он теперь отдавал предпочтение живым, а не мертвым – ни в коей мере: покойники и причины их смерти по-прежнему интересовали его, но, как выяснилось, среди живых тоже встречаются занятные экземпляры. Вот взять хотя бы Ларису. Ее крепкое, упругое тело наездницы заставляло задумываться о самых невероятных вещах даже в моменты, отнюдь не располагающие к расслаблению. А Миша Ким – тоже интересная личность: никто в клинике не знает о нем практически ничего. Он мало говорит, быстро двигается и обладает даром привлекать к себе людей. Однако это относится только к пациентам, вернее, к «гостям», коллеги же почему-то избегают общества корейца, и Леонид никак не мог понять – почему. Анфиса – это вообще отдельный разговор, а директора клиники и, по совместительству, главного врача Леонид видел всего пару раз. Что же касается Дениса Розбаша, то тут он пока что так ничего и не разведал. В сущности, и неудивительно, так как они работают в разные смены. Когда Леониду все же случалось с ним встретиться, они лишь холодно кивали друг другу.
Оставалась еще одна проблема, и звали ее Настя. С тех пор, как Леонид стал проводить часть своего времени в «Сосновом раю», они оба решили, что девушке лучше вернуться к себе домой: в самом деле, глупо торчать в его квартире в отсутствие хозяина. Тем не менее два раза в день Настя гуляла с его собаками. Занимаясь с ней любовью, Леонид невольно вспоминал тело Ларисы. Он и сам не понимал, что так привлекало его в тренерше – уж точно не ее интеллектуальная составляющая, ведь у них с Настей гораздо больше общего!
Войдя в свой кабинет, Леонид накинул халат и принялся раскладывать иглы по толщине и размеру. Сегодня он ожидал шестерых «гостей», и одна из них, малоизвестная театральная актриса, но зато жена о- очень знаменитого режиссера, уже ждала за дверью. Внезапный шум в коридоре отвлек Леонида от его занятия.
– Нет, вам меня не достать, гады! – злобно и отчаянно орал мужской голос снаружи. – Не на того напали!!!
Женский вопль заставил Леонида кинуться к выходу: судя по всему, там происходило что-то из ряда вон выходящее. Распахнув дверь, он увидел Артура Степанова, молодого актера телесериалов, взгромоздившегося на стол посреди рекреации. Выпрямившись во весь свой рост, составлявший без малого сто девяносто сантиметров, он держал в руках табурет и угрожающе им размахивал, словно Дон Кихот, сражающийся с ветряными мельницами. Это выглядело одновременно и комично, и устрашающе. Актриса, Полина Позднякова, ожидавшая сеанса у Леонида, стояла, широко раскрыв рот и не отрывая взгляда от Артура. Вокруг, вжавшись в стенку, стояли еще несколько «гостей», ведь рекреация находилась на пути из столовой в комнату отдыха.
– Он что, «под газом»? – тихо спросил Леонид у растерянной женщины.
– Понятия не имею! – пробормотала она. – Никогда его таким не видела!
В это самое мгновение табуретка, описав в воздухе дугу, приземлилась на голову подоспевшего санитара. С громким стоном парень рухнул на пол. Несколько истеричных воплей со стороны
