– Я уверен. Дуй отсюда. А вы, – обратился он к седому, – не скажете мне, как найти Наталью Ивановну Дикулову? Она сюда на днях переехала, я ее сын.
– Сын? – Седой всмотрелся в лицо Сергея Пафнутьевича. – Который же?.. Ба! Серега!
– Ну да, только я вас что-то не помню...
– Идем-ка в машину, я тебя отвезу к Наталье. Бери сумку. Ты что же так-то налегке? Зима как- никак.
– Я не собирался здесь задерживаться, хотел только с матерью поговорить кое о чем.
Они уже уселись в «уазик». Машина, угрожающе рявкнув, тронулась с места. Седой оглянулся на вертолет, покачал головой, но ничего не сказал. Однако господину Дикулову в этом жесте почудилось осуждение, и он сразу напрягся, ожидая, что седой начнет рассуждать о дурных сыновьях, не помнящих своих матерей. Но седой не сказал ни слова, пока они не доехали до центральной площади поселка, да и тогда лишь мимоходом сообщил:
– Вон там больничка. Я так понял, что девочка за тебя беспокоилась?
– Не твое дело, – огрызнулся Дикулов. – Далеко еще ехать?
– Пять минут.
И действительно, не больше чем через пять минут он остановил «уазик» перед нарядным желтым домиком.
– Приехали, выходи.
А когда Сергей Пафнутьевич, взяв сумку, уже собирался захлопнуть дверцу, добавил:
– Мы с тобой в одном классе учились.
И грохочущий рыдван тут же умчался прочь.
Утром Наталья Ивановна и Марина продолжили труды по устройству на новом месте. Нужно было прикупить еще кое-что необходимое по хозяйству. С занавесками, ковриками, полотенцами и посудой они уже разобрались, а теперь Марина решила, что в новой бабушкиной спальне обязательно должен стоять хороший комод, и она внесла его в список необходимой мебели. Мебельного магазина в поселке не имелось, так что нужно было снаряжать экспедицию в город. А на первое время были стараниями и хлопотами Нины Павловны построены два топчана вместо кроватей. Стол в кухне оставили прежние хозяева дома, вместе с небольшим шкафчиком для посуды и парой табуретов. И еще в наследство от них достался древний обеденный круглый стол, который теперь красовался в центральной комнате. Его накрыли вышитой льняной скатертью, тоже не молоденькой, и он приобрел почти благородный вид. Но Марина предполагала пустить его на дрова, как только купит новые предметы обстановки.
Марина еще раз перебрала старые, пожелтевшие простыни и пододеяльники, проредившиеся от бесчисленных стирок.
– Бабуль, когда ты в последний раз простынки покупала? – спросила Марина.
– Да когда еще тут жила, в совхозе, – откликнулась Наталья Ивановна, внимательно изучавшая в этот момент клубок серых шерстяных ниток. – Вот как раз тебе на носки хватит. Сегодня же начну вязать.
– Ой, бабуль! – отмахнулась Марина. – Еще чего не хватало, будешь время убивать на носки! Проще в магазине купить.
– В магазинных радости нет. А чего тебе мои простыни не нравятся?
– Старые очень. Сбегаю сейчас в ваш магазин, куплю два-три комплекта. Я вчера видела там постельное белье. Не лучшего качества, правда...
– Хватит тебе тратиться! – прикрикнула на нее Наталья Ивановна. – С чего вообще ты все это затеяла? – сердито продолжила она. – Знаешь ведь теперь, что я тебе не родная.
– Ты мне роднее всех на свете, – серьезно ответила Марина, подходя к бабушке и осторожно обнимая ее. – Ты у меня единственная. Больше у меня никого нет. Ты меня вырастила, только ты одна меня любишь.
Немного помолчав, Наталья Ивановна негромко произнесла:
– Лет тебе немало, красавица, уж двадцать второй пошел. Замуж пора бы.
– Да кому я нужна без денег! – отмахнулась Марина.
– Хорошему человеку, – твердо сказала бабушка. – Настоящему.
– Где бы его найти...
– С подружками посоветуйся. Они городские, знают, куда пойти, с кем познакомиться.
– Нет у меня подруг.
– Как это – нет? – не поверила Наталья Ивановна. – Так не бывает, Мариночка. У каждого человека есть друзья.
– А у меня вот нет. То есть я думала, что есть... а теперь...
После долгой, очень долгой паузы Наталья Ивановна негромко заговорила:
– Понятно. Что ж, значит, то были не настоящие люди. И забудь про них. Найдешь других.
– Где их искать-то... Ладно, бабуль, пойду-ка я лучше в магазин.
– Не надо мне ничего!
– Надо!
И Марина пулей выскочила в прихожую, чтобы не слышать бабушкиных возражений. Быстро надела сапожки, набросила куртку и, схватив сумочку, поспешила в магазин.
Обе продавщицы, едва увидев Марину, заулыбались:
– Мариночка! Что, снова для бабушки что-то нужно?
– Конечно, нужно, – весело подтвердила Марина. Ей очень нравились эти русоволосые краснощекие девушки, так не похожие на ее питерских знакомых. Зато они были похожи между собой, только глаза разные: у одной карие, у другой ярко-голубые. – Постельное белье у нее ну вообще никуда не годится, да и полотенец кухонных еще бы надо штук шесть.
– Сейчас подберем! Наталье Ивановне какой цвет больше нравится?
– Ой, не знаю...
– А вот у нас с подсолнушками есть комплект, а есть с васильками, – засуетились девушки, раскладывая на прилавке перед Мариной постельное белье. – Или лучше с розочками, как ты думаешь?
Странно, подумала Марина, перебирая комплекты, почему здесь ей совсем не хочется хамить продавщицам, хотя они преспокойно обращаются к ней на ты и вообще ведут себя так, будто они сто лет знакомы? А в Питере дня не проходило, чтобы она не наорала на кого-нибудь...
– Я думаю, лучше все три сразу, – решила она. – А вон там что такое лежит? Вон там, на самом верху, зеленое?
– О! – выдохнула голубоглазая. – Это у нас индийский комплект, тонкий-претонкий лен, дорогой. Там пододеяльник весь шелком вышитый.
– А ну-ка покажи! – потребовала Марина.
Голубоглазая ловко вскарабкалась на маленькую деревянную стремянку и сняла с верхней полки прозрачный пакет с чем-то бледно-зеленым внутри.
Когда она развернула пододеяльник – даже Марина ахнула от восторга.
– Как красиво!
– Да, вещь чудесная, – согласились продавщицы.
– Беру! – решила Марина. – Пусть бабуля порадуется.
– Всем бы таких внучек, – с легкой завистью в голосе сказала кареглазая.
– Каких вырастим – таких и получим, – благодушно бросила вторая девушка.
И обе они весело рассмеялись. Марина с удовольствием присоединилась к ним.
Потом она отобрала дюжину льняных кухонных полотенец, добавила к ним небольшую сковороду... И, чуть-чуть подумав, сообщила:
– А еще мне надо большое ведро, вон то, наверное, красное... и корзинку.
– Корзинка-то зачем? – удивилась голубоглазая. – Неужто Наталья Ивановна будет по грибы ходить? У нас до леса далеко.
– Может, я сама буду летом ходить. Приеду вот к ней отдыхать, да и пойду в лес, – засмеялась Марина. – А пока в ведро и в корзинку складывайте все остальное.
И тут ее озарило. Она же может расспросить вот этих девушек... Вот только с чего начать?
Придумала!
