– Может, мне и для себя что-нибудь купить? – изобразив задумчивость, сказала она. – Свитерок какой- нибудь, например. Есть у вас вещи для таких, как я?
Девушки снова засмеялись.
– Да, на тебя нелегко подобрать, – сказала голубоглазая. – Уж очень ты яркая уродилась.
– Как солнышко, – согласилась вторая продавщица.
– Ой, как будто у вас в поселке рыжих нет! – отмахнулась Марина.
– Как не быть, конечно, есть, – сказала голубоглазая, чуть скривившись. – Только... Ну, понимаешь, деваха одна имеется, только она придурочная. И батя у нее тоже не шибко умен... да к тому же калека. Они оба рыжие.
– Калека? – Марина вопросительно посмотрела на продавщицу.
– Да, он когда-то давно спину повредил, теперь в коляске катается.
– Надо же! – покачала головой Марина. – Как человеку не повезло! А что случилось-то?
– Да кто ж знает? – пожала плечами голубоглазая. – Это ведь сто лет назад было! А он не больно-то разговорчив, никому ничего не рассказывает.
– Странно, – удивилась Марина. – Обычно инвалиды любят о своих несчастьях поговорить, пожаловаться.
– Ну, поговаривают, что был он в молодости дядька сильно подлый, так что, наверное, получил за дело, вот и молчит, – усмехнулась кареглазая.
– Это может быть, – согласилась Марина. – А где же он живет-то? Я что-то пока не видела никого в колясках, да еще и рыжих.
– Да он аж на Горской улице, так что в центр редко выбирается, – сообщила голубоглазая. – Обычно соседей просит ему продуктов купить.
– А дочь?
– Да она совсем дурочка.
– Не повезло людям, – подвела итог Марина. – Ладно, девочки, спасибо за все, пойду. Себе завтра что-нибудь выберу.
Марина возвращалась в новый бабушкин дом, вполне довольная покупками и проведенной разведкой. Но когда она повернула с главной улицы, то сразу увидела стоявший перед желтеньким домом «уазик». И почему-то ее вмиг охватила тревога.
Что это за машина? Кто приехал, зачем? Может, с бабушкой что-то случилось, пока Марина гуляла?..
Но не успела она сделать и десятка шагов, как «уазик», чихнув мотором, умчался в противоположную от Марины сторону. Наверное, из правления к бабушке кто-то заезжал, решила Марина, что-нибудь еще оформить нужно...
Однако эта мысль почему-то не показалась ей убедительной. И Марина, внутренне сжавшись в комок, быстро подошла к дому и поднялась на крыльцо.
Уже из сеней, через неплотно прикрытую дверь в прихожую, она услышала резкий голос Дикулова, говорившего:
– Но ты должна мне это сказать!
– Ничего я тебе не должна, сынок, – спокойно ответила Наталья Ивановна. – Я тебя родила, вырастила, и на том мои долги перед природой и перед тобой кончились. Все.
– Извини, я не хотел... – явно смутился Дикулов. – То есть я не имел в виду... Да пойми же ты наконец! – внезапно закричал он. – Я хочу знать, кто этот мерзавец! Кто сумел ее совратить? Это ведь здесь произошло, больше просто негде! В городе она с охраной ходила!
– С охраной, вот как, – горько произнесла Наталья Ивановна. – А чего ж ты сюда-то с ней охрану не отправлял, сынок? Или хоть пистолет бы давал ей.
– Она не умела стрелять, – растерянно сказал Дикулов.
Марине показалось, что он начал понимать, что именно случилось с его женой...
С шумом распахнув дверь, она вошла в прихожую, грохнула на пол корзину и ведро с покупками и, снимая обувь, позвала Наталью Ивановну:
– Бабуль, ты где? Я тебе тут еще кое-какие мелочи купила, давай разберем!
Но в прихожую вместо Натальи Ивановны выскочил господин Дикулов и уставился на Марину бешеными глазами.
– А ты что здесь делаешь?
– Да так, ничего, – демонстративно пожала плечами Марина. – Вот, понимаешь, решила бабушку вытащить из диких лесов. В благодарность за ее любовь и заботу. Продала те дурацкие часики, что ты мне на восемнадцать лет подарил, купила ей домик. Неплохой, правда? Немножко еще беспорядок после ремонта, но это ерунда.
И она, аккуратно повесив куртку на гвоздик, временно изображавший собой вешалку для одежды, подхватила ведро и корзину и отправилась в кухню, пройдя мимо Дикулова, как мимо пустого места. А пускай знает, что не везде он главный.
Какого черта он сюда приперся, урод?
Если он тут намерен остаться надолго – Марина сегодня же уедет. Сейчас же! Ни на день не задержится!
Она посмотрела на запястье... но часов на нем не было. Ну и ладно. Она и так знает: последний автобус в город идет в шесть вечера. А там можно сесть на ночную электричку и доехать до Москвы. А уж из Москвы любым поездом – домой, в Питер.
А с рыжим гадом она потом разберется. Никуда он не денется. В инвалидной коляске далеко не укатишь.
Но Дикулов, как выяснилось, не собирался задерживаться в доме матери. Через несколько минут Наталья Ивановна вышла в кухню и спросила:
– Ну чего сидишь тут, как сыч? Поговорила бы с ним.
– Еще чего! – вскинулась Марина. – Он меня из дома выкинул, как приблудную собачонку, а я с ним говорить буду? Он что, тут гостить собирается, у тебя? Я тогда уеду сейчас же!
– Нет, успокойся. – Бабушка погладила Марину по руке, и у той сразу отступило от сердца. – Говорит, приехал, чтобы меня из леса забрать, да припоздал малость, ты уж без него справилась. Ну а раз уж тут очутился, хочет посмотреть, нельзя ли в наших местах купить земли под конный завод. Вишь ты, – покачала она головой, – коней разводить задумал! Легкое ли дело!
– Да пусть хоть крыс разводит, лишь бы ко мне не лез больше, – огрызнулась Марина. – А жить где будет?
– В правлении, где комнаты для командированных. Нина уже побежала договариваться.
– А... Ну, это еще куда ни шло. Я тут подожду, пока он уйдет. Или погулять пойду.
– Какие прогулки по слякоти? – возразила Наталья Ивановна. – И так, поди, ноги промочила, пока по магазинам бегала.
– Магазин тут у вас всего один, – усмехнулась Марина.
Бабушка легко, молодо засмеялась:
– Ишь ты, городская умница! На любое слово свой ответ! Ладно, сиди в кухне, коли хочешь, только покушай хотя бы. Вон в кастрюле на плите борщок кипит, уже готов должен быть. Хотя, конечно, борщ настояться должен, ну да ничего, ты сметанки побольше положи. Я с фасолью сварила.
– Спасибо, бабуль. Борща я с удовольствием наверну. Когда только ты все успеваешь? Я и не заметила, когда ты стряпала.
– А пока ты за покупками бегала.
– Неправда, бабуль! – возразила Марина. – Борщ так быстро не варится, уж это я помню.
Наталья Ивановна посмотрела на внучку, чуть нахмурившись.
–
– Я? – искренне удивилась Марина. – Нет, конечно!
– И почему же?
– Да кто ж меня на кухню пустил бы? У Дикулова всегда такие повара служат, ого! Посторонним вход в
