– И пока мои омоновцы не нашли в балке под откосом возле Николаевки трупы двух своих товарищей. Вот тогда мы забеспокоились.
– Эдуард Михайлович, еще один вопрос – почему вы не дали мне раскрутить до конца дело о гибели вашего брата?
– А зачем? Я узнал, что его пытали, а уж кто пытал, я вычислил быстро.
– И поэтому доллары, загранпаспорт...
– Совершенно верно! Я покарал предателей – Саид‑Бека и Тихонова – вашими же руками. Ну что, вопросов больше нет?
– Да это так просто, легкая разминка была, вроде КВНовской. Главные вопросы впереди, уважаемый господин Агафонов. Ну, например, что представляет из себя ваша организация «Перекресток молний»?
– Это вам еще предстоит посмотреть, молодой человек.
– А саму идею ее создания, конечную цель вы можете объяснить?
– Пожалуйста! Начнем с общеизвестного лозунга, что Российское государство – самое гуманное в мире. И поэтому у нас почти не применяется смертная казнь. Но, помимо этого, любое государство сталкивается еще с одной проблемой – рождаемости неполноценных детей, иными словами – детей с недостатками в умственном и физическом развитии. В разных государствах эта проблема решается по‑разному: их возводят в ранг святых, или выбрасывают на прокорм крокодилам, или же делается безобидный на вид укол, после которого ребенок засыпает, чтобы уже никогда не проснуться. В этом случае преследуется двоякая выгода: во‑первых – у государства отпадает необходимость выделять огромнейшие средства для поддержки жизненного уровня этих уродов: строить для них дома‑лечебницы, кормить, поить, обувать, одевать, да еще приобретать игрушки, краски и прочую дребедень. А во‑вторых, родители плачут всего один раз – при погребении ребенка. Теперь же посмотрите, что творится у нас: по всей России настроены тысячи домов, словно в насмешку названных детскими домами‑интернатами. В то время как в иных семьях нормально развитые дети ходят на паперть, чтобы выпросить себе на пропитание, рацион этих домов не изменяем с давних пор: мясо, сливочное масло, печенье, конфеты, молоко – ежедневно. А отдачи от них обществу – ни‑ка‑кой! И скажите мне теперь, это гуманно: наблюдать ежемесячно, а то и еженедельно за родителями, приезжающими проведать своего сына‑паука или сросшихся головами близнецов, у которых головы больше туловища? Смотреть, как эти родители угасают от горя неделя за неделей, месяц за месяцем – всю жизнь, в то время как их дети‑уроды с веселым гугуканьем облизывают их? Таких детских домов только по Краснодарскому краю – тридцать пять. А сколько по всей России, Украине?
Вот мы и организовали центр нетрадиционной медицины, так сказать, в котором наши высокооплачиваемые медики в конце концов создали из концентрата нарковытяжки некую сыворотку, при введении которой в организм потенция человеческих возможностей увеличивается во много раз. Все – реакция, сила и чувства человека. Даже полные идиота развиваются умственно где‑то до уровня начальных классов.
– А что потом? Не верю я, что все это вы мне рассказываете, пропагандируя человеколюбие, – признался Агафонову Игорь.
– И правильно делаете, что не верите – каждый вклад должен приносить отдачу! – провозгласил со страстью Эдуард Михайлович, затем продолжил: – Мы отбираем из этих домов, психбольниц, санаториев для умалишенных восемнадцати‑, девятнадцатилетних особей, привозим их в свой центр и ставим опыты.
– А как же их родители, родственники?
– Для них эти люди, или полулюди – как хотите, просто умирают. Ведь они и до смерти как бы не существуют в государстве – их стараются не замечать, как, например, спидоносцев, гомосеков или прокаженных. Умер – ну что ж, государству будет легче – на одного меньше кормить, а родственникам – на полстолетия меньше слез лить при виде их уродства! Главное – есть справка о смерти и безымянная могилка на местном кладбище, где‑нибудь в уголке под кустом сирени.
А у нас они проходят предварительное лечение сывороткой, а затем – начальную подготовку. Кроме того, в процессе опытов выявились поразительные обстоятельства: у мужчин, обработанных сывороткой, процесс эякуляции воспроизводится в четыре раза быстрее, а у женщин, «обработанных» этими мужчинами, процесс развития ребенка в утробе матери – в три раза!
– То есть вы хотите сказать...
– Да‑да, период беременности этих женщин от зачатия до рождения ребенка – три месяца!
– И они рождаются...
– Пока еще недоразвитые дети, умственно отсталые, – признался Агафонов. – Но это, я надеюсь, временный процесс. Наши медики сейчас работают над этим и уже добились неплохих сдвигов в лучшую сторону.
– А кого же рожала Олеся? – с ехидством осведомился Игорь.
– О‑о‑о, молодой человек, так вы и альбом видели? Тогда вам уж точно – прямая дорога в нашу лабораторию! А что до Олеси – двух мальчиков она родила. Но их пришлось, к сожалению, усыпить, – вздохнул Агафонов.
– Почему?
– А зачем нам здоровые дети – их в любом интернате полно!
– Ах ты ублюдок! – не сдержавшись, заорал Игорь дрожащим от бешенства голосом. – Теперь мне понятно, от чего сбежала Олеся! И идея твоя понятна: наводнить Россию полудурками, способными по приказу выполнять любую работу, не требуя взамен оплаты труда! Ни митингов тебе, ни забастовок, ни демонстраций! Одно удовольствие: трахаться по десятку раз на день! Вот чем будут забиты головы этих рабочих! Ты, гад, представляешь хоть, что хочешь сделать – превратить их в обыкновенных скотов! Ты и тебе подобные давно уже превратили Россию в одну большую пьяную забегаловку, уничтожив культуру и книжные магазины – вместо них понаставив киосков с дешевой дурью и отравой! Вы действуете по принципу Екатерины II: «Пьяный мужик – сговорчивый мужик». Но запомни, моральный урод, так не будет вечно. Бог не потерпит издевательств над личностью, во‑первых, а во‑вторых – мужик, проспавшись однажды, не пойдет опохмеляться, а захочет разобраться в сущности происходящего.
– Ну, а пока водку жрет! – спокойно констатировал Агафонов. – А вот ты, ментенок, подписал себе своими выкриками вечную счастливую жизнь! Не удивляйся, кличку твою бывший вор в законе Костя Холошенко сообщил нам давно – за то, чтобы в его «птичнике» все было спокойно, старый бабник маму родную продаст! А то, что я тебе сказал насчет жизни, правда. Мы тебя не убьем, нет! Но поверь – сделать из умного дурака намного легче, чем из дурака умного.
Игорь через стол рванулся к горлу Агафонова скованными руками. Уже совсем было дотянулся, но мир вдруг вспыхнул ярко и погас – Антон давно уже стоял за его спиной наготове.
Глава ХХII
Сам себе фюрер!
Утром все: дед Федя, Гек, Женя, Козырь и Змей переносили в «рафик» поклажу. Паша Квадрат еще отсыпался после ночного возлияния в компании Саныси и Феди.
– Что значит – тепличное воспитание, – подмигнул Санька Феде, – морда здоровая, а скопытился после каких‑то трех стаканов.
– Просто мы похитрее оказались, – засмеялся Федя, – два последних слили в бочку с фикусом.
Генка таскал в машину оружие и боеприпасы. Проходя мимо Жени, не преминул съязвить:
– Вот стоишь тут, красавица писаная, мыслями летаешь не знаю где, а нет чтобы на землю спуститься и подумать о собственной безопасности. Не к теще на блины едем, а ты – как Христос, наделяющий хлебом, – взяла и отдала один из автоматов. И кому – женщине! Да она небось не знает, за что там дергать, чтобы стреляло.
– Не волнуйся, дернет, когда припрет, – усмехнулась Женя. – Много бы «надергали» без ее помощи
