– Слушаюсь, пресветлый княже. Сей же час сделаю.
Велигор повернулся и бесшумной тенью скользнул к двери.
Глеб выпил немного холодного кваса, потом сел на лавку, перевел дух и стал разглядывать «обмундирование», которое грудой свалил на лавку охоронец Ратмир.
Здесь были стеганый подклад, кольчуга с медным нагрудником и бармица. Рядом – конический шелом. Чуть в стороне – посеребренные ножны с боевым ножом-скрамасаксом и широкий кожаный ремень с золоченой пряжкой.
Глеб представил себе, как будет выглядеть в этом боевом наряде, и мрачно усмехнулся. Куртка охотника была ему куда ближе и роднее, чем боевые доспехи дружинника. Однако теперь он не охотник, а княжий поручик, а значит, обязан таскать на себе всю эту груду железа.
Ох-хо-хо…
Тревожно было на сердце у Глеба. Слишком сложна и тонка игра, которую навязал ему Громол. Глеб представил себе шахматную доску. Основные фигуры ясны. Диона. Лагин. Бычеголов. Но кто двигает этими фигурами и какой цели добивается?
И кто из этих троих действовал осознанно, по своему разумению, а кому все слова и действия нашептывали на ухо чужие уста?
Тоже вопрос.
Вот теперь и он, Глеб Орлов, стал фигурой на этом жутковатом шахматном поле…
Глеб вздохнул и покачал головой. Нет, слишком сложную вязь соткал охотник, слишком ненадежную сплел сеть. Сработает ли? Возможно. А если нет?.. Тогда лежать Глебу в каком-нибудь овраге с продырявленной башкой.
Заметив краем глаза легкую тень в окне, Глеб вскочил на ноги и одним прыжком достиг окна. Удар ногой – и ставня с грохотом распахнулась. Глеб быстро выглянул наружу.
За окном никого не было. Глеб спрыгнул вниз, присел и тщательно осмотрел землю. Затем протянул руку и поднял с земли несколько темных шерстинок. Потер их в пальцах, поднес к лицу и осторожно понюхал.
Легкий, едва различимый запах серы заставил его нахмуриться и быстро оглядеться по сторонам. На подворье было пустынно, лишь у амбара спорили о чем-то мужики да в клетках у конюшен бились крыльями о прутья две спуржун-птицы, пойманные Самохой для князя Егры.
Глеб сдул шерстинки с ладони и поднялся на ноги.
Роль, которую он играл, ему не просто не нравилась, она его пугала. Но игра началась, и отступать поздно. В конце концов, на кону судьба целого мира. А за это стоит пролить немного своей и чужой крови.
Глеб почти не удивился, когда тонкие женские пальцы схватили его за руку и затянули в маленькую полутемную комнатку.
– Глеб!
Он взглянул на княгиню и улыбнулся:
– Наталья. Рад видеть тебя в добром здравии.
Княгиня тоже хотела улыбнуться, но у нее не получилось.
– Ты… – Голос ее дрогнул. – Ты сильно изменился, Глеб.
– Да. Жизнь меня здорово потрепала. А ты все такая же красивая.
– Не говори так, – умоляюще попросила Наталья.
– Почему?
– Я мужняя жена, Глеб. И я не должна слышать такие слова.
Глеб несколько секунд напряженно смотрел княгине в глаза, а затем вдруг сжал ее в объятиях. Наталья прикрыла глаза и взволнованно прошептала:
– Что ты со мной делаешь?
Их губы соприкоснулись, но в следующее мгновение Глеб опомнился и отстранил ее от себя.
– Наталья, я не хочу…
– А когда-то хотел, – быстро проговорила княгиня и сама прижалась к Глебу. – Когда-то ты любил меня. Ведь любил же?
Глеб отвел глаза.
– Пойми, прошло много времени, – тихо сказал он. – У меня своя жизнь и… и вообще.
– У тебя есть женщина? – быстро спросила княгиня.
– Нет, но…
– И ты ее любишь? – Наталья вгляделась в лицо Глеба. – Вижу – любишь. Кто она?
– Наталья, прости, но я не хочу об этом говорить.
Несколько секунд она молчала. Потом вздохнула и обреченно проговорила:
– Ты прав. Нам не быть вместе. – Помолчав еще немного, княгиня спросила: – Ты хранишь парсунку, которую я тебе подарила?
– Да, – ответил Глеб. – Она все еще у меня.
Наталья откинула край платка, и Глеб увидел у нее на платье брошь, сделанную из циферблата его старенькой «Омеги».
– Я храню твой подарок, – сказала княгиня, ища глазами глаза Глеба. – И всегда буду хранить. Взгляни на меня, Глеб. Пожалуйста!
Орлов посмотрел Наталье в глаза. Она подняла руки и положила пальцы Глебу на плечи.
– Поцелуй меня. Один только раз.
Глеб качнул головой:
– Я не могу. Ты была права, когда сказала, что я люблю другую.
Но княгиня его будто не слышала.
– Пожалуйста. – Голос Натальи дрогнул. – Я так долго мечтала об этом… Один только поцелуй.
Наталья посмотрела на Глеба жалостливым взглядом.
– Пожалей меня, – проговорила она вдруг. – Дай мне вновь почувствовать себя молодой и живой.
И вдруг Наталья обхватила Глеба ладонями за щеки, притянула его голову к себе и впилась ему в губы своими губами. На этот раз Глеб не нашел в себе ни сил, ни желания противиться. Он обнял Наталью, крепко прижал ее к себе и продлил поцелуй.
Княжий лакей Бакан по прозвищу Юрок отлип ухом от двери и зашаркал сапожками по коридору. Пройдя до конца, он свернул к княжьим покоям, но дорогу ему заслонил лакей Липок. Бакан был тощ и мал, Липок – еще ниже Бакана, но крепче в кости и выше в звании.
– Куда бежишь, Бакан? – осведомился Липок.
Лакей приостановился, глаза его забегали.
– К князю, – быстро обронил он и хотел идти дальше, но Липок не дал.
– Зачем? – спросил он, глядя Бакану в глаза.
– Хочу ему кое-что порассказать.
Липок еще пристальнее посмотрел на Бакана.
– Я здесь старший из княжьих холопов, – произнес он сухим, трескучим голосом. – Ты решил прыгнуть чрез мою голову, Бакан?
Бакан облизнул губы:
– Липок, я не хотел…
– Ну а не хотел, так говори: зачем к князю идешь?
Бакан вдруг выпятил грудь колесом и самонадеянно проговорил:
– Мне боярин Велигор велел! И я перед тобой не обязан держать отчет!
– Вот ты как заговорил! – взвился на него Липок. – Ну, погоди же, лисья морда!
Он выхватил из-за пояса маленький кнут и замахнулся на Бакана. Тот, однако, не шевельнулся.
– Это ты сейчас старший над всеми холопами, – угрожающе проговорил он. – А завтра Велигор меня старшим сделает. Тогда и поглядим, кто из нас лисья морда.
Липок холодно улыбнулся и, держа кнут в руке, стал медленно надвигаться на Бакана. Младший холоп попятился и не выдержал – сдулся.
– Чего ты, Липок?.. – испуганно забормотал он. – Ну, чего ты?.. Пошутил я. И шел я не к князю, а к
