путь, и я должен завершить его в одиночку.
– Но…
– Рамон, никаких возражений. Если ты вздумаешь пойти со мной, клянусь Хорсом, я оглушу тебя мечом и оставлю лежать в траве.
Толмач вынул из ножен свои короткие, острые мечи и хмуро проговорил:
– Хорошо. Я подожду тебя здесь. Но если тебе понадобится моя помощь – крикни, и я тут же примчусь.
– Заметано, – кивнул Глеб. – Но пока не позову, не смей отходить отсюда ни на аршин. Что бы ты ни увидел, оставайся тут и защищай Лудобока.
Глеб отвернулся, пригнул голову от холодного встречного ветра и двинулся к черному зданию. Лес порывисто гудел. Губы Первохода были плотно сжаты, в его карих глазах застыла холодная решимость.
На первый взгляд большая поляна перед Храмом выглядела совершенно пустынной. Но стоило Глебу пройти десять шагов, как с разных ее сторон навстречу ходоку, как темные вихри пыли, двинулись зловещие фигуры. Одна, две, три, четыре, пять…
Глеб, не замедляя шага, вынул из кобуры ольстру.
Фигуры все прибывали. Шесть, семь, восемь…
Отсюда уже можно было различить лица чудовищ, охраняющих Храм Падших. Четыре долговязых, жилистых стригоя с налитыми кровью глазами. Бледные лица исказила злоба, на губах – оцепеневшие усмешки.
Семь или восемь рослых, мускулистых оборотней. Волчьи морды оскалены, глаза пылают голодным огнем, с клыков капает слюна.
Еще несколько черных волколаков – каждый размером с медведя.
Оборотни сорвались с места и рванулись к Глебу крупными, пружинистыми скачками. Кровососы-стригои взлетели в воздух и, раскинув черные полы плащей, подобно огромным крыльям, стремительно понеслись к Первоходу. За ними ринулись в бой и волколаки.
Первых двух стригоев Глеб сшиб в воздухе выстрелами из ольстры.
Два оборотня, оттолкнувшись задними лапами от поляны, взвились в воздух, намереваясь сбить Глеба с ног и разорвать его на части, но, прежде чем клыки тварей коснулись горла ходока, он успел размозжить им головы серебряными пулями.
Увернувшись от рухнувших туш, Глеб прострелил грудь еще одному стригою. А потом все закружилось и завертелось. Глеб, с молниеносной скоростью перемещаясь между нападающими тварями, расстреливал их из ольстры.
Когда магазин ольстры опустел, Первоход швырнул оружие на брусчатку и выхватил из ножен заговоренный от нечисти меч Рутгор.
– Боги Хорс и Семаргл, помогите мне! – крикнул он и отсек голову спикировавшему на него кровососу- стригою.
Затем, не останавливаясь, повернулся к следующей твари. Это был волколак. Глеб рубанул его мечом наискось и повернулся к новому противнику.
Заслонив глаза ладонью от ветра, Глеб вгляделся в лицо этого противника и без всякого удивления узнал в нем самого себя. Длинные темные волосы, нос с горбинкой, покрытый бисеринками пота лоб. Призрачная тварь![2]
Глеб шагнул вперед и рубанул двойника мечом, но тот в точности повторил движение Глеба. Конец его клинка вспорол на груди Первохода куртку. Глеб отпрянул назад, его двойник – тоже.
Секунду спустя Первоход вновь ринулся на двойника с мечом, и тот сделал то же самое. Два Глеба, настоящий и мнимый, скрестили клинки, глядя друг на друга пылающими от ярости глазами.
«Дьявол! – в отчаянии подумал Глеб. – Как же мне его убить?!»
Боковым зрением он уловил новое движение и понял, что к месту схватки бежит еще один противник. Отбив удар меча, Глеб повернул голову и понял, что противник этот – стригой. Бледное, сухое, костлявое лицо. Оскаленные клыки.
В голове мгновенно созрел план. Глеб швырнул меч на землю (двойник сделал то же самое), затем схватил псевдо-Глеба за горло, напряг мышцы и резко развернул двойника к стригою спиной. Острые клыки кровососа, готовые впиться в горло Первоходу, вонзились в сонную артерию его двойника.
Призрачная тварь разжала пальцы и захрипела. По лицу ее пробежала судорога, и черты лица стали стремительно меняться.
Когда стригой понял свою ошибку, было уже поздно. Глеб подхватил с травы меч и одним ударом отсек кровососу голову. Затем быстро огляделся. Поляна перед Храмом Падших была усеяна телами сумеречных тварей. Некоторые из чудовищ были еще живы и, с ужасом глядя на Глеба, пытались отползти подальше.
Первоход посмотрел на небо, отсалютовал ему окровавленным мечом и сказал:
– Благодарю!
Затем опустил голову и стремительно зашагал к черному зданию Храма.
2
На гладкой черной стене не было ни дверной ручки, ни самой двери. Однако на уровне двух саженей от земли Глеб увидел небольшую выемку. Ходок достал из кармана ключ, полученный от темного кузнеца, и вложил его в бороздку, как в замочную скважину.
Раздался сухой щелчок, и стена пришла в движение. Глеб испуганно отдернул руку, и как раз вовремя – кусок стены мягко и бесшумно отъехал в сторону, и в лицо Глебу ударил белый свет.
Первоход заслонился рукой, но не отступил. Подождав, пока глаза привыкнут к свету, он опустил руку и шагнул внутрь Храма.
Переступив невысокий порог, Глеб оказался в большом зале, стены, потолок и пол которого освещал ровный белый матовый свет, источник которого был непонятен. У дальней стены стоял огромный, черный, полированный шар, а на шаре, свесив ноги, сидел человек. Человек был одет в черный плащ и курил длинную коричневую сигарету. Взглянув на Глеба, незнакомец улыбнулся и сказал:
– Отличная работа, ходок! А ты гораздо сильнее, чем я думал.
Мужчина был худощав и высок. У него были длинные черные волосы, смуглая кожа и черные, миндалевидные глаза. На вид – лет тридцать, не больше.
– Кто ты? – спросил его Глеб.
Незнакомец стряхнул пепел сигареты на белый пол, сдвинул черные брови и произнес голосом охотника Громола:
– «Тьма существует, Глеб. И она всегда готова принять какую-то определенную форму». – Затем улыбнулся и весело сказал: – Я – та самая Тьма, которой тебя пугал охотник Громол.
Глеб молча разглядывал незнакомца.
– Что? – насмешливо спросил тот. – Не похож? А между тем, это правда. Если тебе так удобнее, можешь считать меня персонификацией Гиблого места.
– Чем? – не понял Глеб.
– Представь себе, что Гиблое место – это не ужасная чащоба с мертвым городом, голодными прогалинами, упырями, оборотнями и тому подобными страшилками, а просто человек. Представил? Так вот, этот человек – я.
Незнакомец прищурил черные, миндалевидные глаза.
– Финал трагедии уже близок. И тебя, ходок, я сделаю его главным зрителем.
Глеб сжал зубы и процедил, с ненавистью глядя на черного человека:
– Ты не сильнее меня.
– Ты так думаешь? – Незнакомец щелчком пальца отшвырнул сигарету в сторону и презрительно усмехнулся: – Ошибаешься, ходок. Я намного сильнее, чем…
Договорить монстр не успел. Глеб вскинул ольстру и нажал на спуск. Однако что-то мигнуло перед глазами Первохода, и он остановился как вкопанный, увидев, что на черном шаре уже никто не сидит.
– Что-то потерял, Первоход? – окликнул его из-за спины насмешливый голос.
Глеб резко повернулся. Посланник Тьмы стоял у открытой двери и, чуть склонив голову набок, с любопытством разглядывал Первохода.
