Ник ударил дройда кулаком в лицо, но тот легко отбил его руку и снова швырнул Ника спиной на асфальт, после чего поставил ему на грудь ногу, обутую в армейский ботинок.
Некоторое время Двадцать Пятый внимательно вглядывался в его лицо, а затем поинтересовался:
– Зачем вам понадобился этот глупый поход?
– Я хотел увидеть своего Создателя… – прохрипел в ответ Ник.
Дройд чуть склонил голову набок.
– Странное желание, – холодно проговорил он. – Если верить техпаспорту, меня создали инженеры компании «Сталепластик». Однако у меня никогда не возникало желания познакомиться с ними лично.
– Ты дройд, – багровея от натуги, пробормотал Бойцов. – Робот… Машина.
– Еще недавно я думал так же, – спокойно произнес Двадцать Пятый. – Но в последнее время у меня возникли на этот счет большие сомнения.
Двадцать Пятый прищурил мерцающие сероватым светом глаза:
– Раньше жизнь была простой и определенной. Мне приказывали, я – выполнял. Без рассуждений, как надлежит солдату. Но теперь все раздвоилось, и мне на каждом шагу приходится делать выбор. Никаких инструкций. Никаких гарантий.
– И тебе это… не нравится?
– Меня от этого тошнит, – отчеканил дройд. – Смысл определяется наличием цели. Цель должна быть максимально четкой и определенной. Это единственный способ не сойти с ума.
– Ясно… И твоей целью стал я.
– Да.
– Но что же ты будешь делать, когда убьешь меня?
На уродливое лицо дройда легла тень растерянности. Похоже, об этом он еще не думал.
Пальцы Ника наткнулись на пистолет. Услышав шорох, дройд перевел взгляд на руку детектива, зрачки его расширились, но сделать он ничего не успел – Ник вскинул пистолет и нажал на спуск. Плазменный заряд ударил дройда в левую часть груди и крутанул его волчком.
Несмотря на тяжелое ранение, Двадцать Пятый сумел устоять на ногах. Он медленно повернулся и взглянул на Бойцова серыми бельмами глаз.
Ник выстрелил еще раз. Заряд сбил дройда с ног. Двадцать Пятый ударился головой об асфальт и остался лежать неподвижно.
Ник тяжело поднялся на ноги. И вдруг рот Двадцать Пятого открылся, и из глубин его утробы донесся странный и страшный смех, от которого ноги Ника примерзли к асфальту.
Он невольно попятился, стремясь оказаться подальше от дройда. И в этот миг прямо из мертвого лица Двадцать Пятого вытянулось серое щупальце. Секунду или две оно щупало воздух, а затем ринулось к Нику, мелькнув у него перед лицом, словно серая рука смерти.
Ник отшатнулся и выстрелил в щупальце, вырвав из него изрядный кусок ткани. Серая плоть упала на асфальт и тут же превратилась в холмик серой пыли.
Ник отшвырнул пистолет, подхватил с земли винтовку «кирлиан» и направил ее на дройда, но было поздно – несколько серых щупалец выстрелили из тела Двадцать Пятого и вцепились Нику в лицо. Он закричал от адской боли, осознав, что щупальца начали пожирать его заживо, и, выронив винтовку, попытался оторвать страшные жгуты-псевдоподы от своей кожи. Но тщетно – щупальца словно приросли к нему, стали его собственной плотью.
Голова Бойцова закружилась, и он рухнул на колени, понимая, что вот-вот потеряет сознание. И вдруг щупальца с чавканьем отпали от его обожженного лица. Ник прочистил глаза от слизи и увидел объятое пламенем тело дройда, которое извивалось на земле, подобно горящему клубку змей.
– Все кончено, – негромко проговорил кто-то.
Ник обернулся. Рядом с агонизирующим трупом Двадцать Пятого стояла молодая женщина в одежде, похожей на лохмотья. Она была худая, с бледным, изможденным лицом, а ее глубоко запавшие глаза блестели нездоровым, сумасшедшим блеском.
Девушка выпустила винтовку из рук. Та рухнула вниз, но, прежде чем коснуться земли, превратилась в пыль.
– Меня зовут Илиона, – сказала девушка.
Ник вытер рукою губы и хрипло произнес:
– Я бы мог представиться, но думаю, в этом нет нужды.
7
– Ты подвел меня, – сказала Илиона, сидя на диване рядом с Денисом и опираясь на его руку.
– Знаю, – отозвался тот. – Но я устал. Мне все осточертело.
Девушка закашлялась, затем, кутаясь в дырявую накидку, сшитую из кусков комбинезонов, перевела взгляд на Ника, который стоял возле обшарпанного, облупившегося камина, в котором пылали дрова.
– Я могла бы убить вас, – сказала она.
– Что же вас остановило? – спросил Бойцов, с любопытством разглядывая женщину, которая его создала.
Илиона не ответила.
Поленья, объятые рыжим огнем, тихо потрескивали в камине. Ник, сознавая все нелепость своих действий, подставил спину живому теплу огня. Чувствуя, как по телу растекается тепло, он усмехнулся. Ненастоящий человек в ненастоящей комнате, всеми порами несуществующего тела впитывающий несуществующее тепло. Что может быть абсурднее и смешнее?
– Илиона, – заговорил Денис, – в мир, созданный тобой, прокрался вирус. И теперь этот мир превращается в огромную Клоаку.
– И что же ты хочешь от меня?
– Пора все это остановить.
– Ты хочешь, чтобы я уничтожила Большой Град?
– Да.
Она едва заметно усмехнулась, и в усмешке этой было столько же горечи, сколько и отчаяния.
– Но я не могу этого сделать, – сказала Илиона.
Она закашлялась и поправила на груди края плаща.
– Я пробовала, – проговорила она сиплым голосом. – Я хотела стереть этот город с лица Земли. Но теперь его существование автономно и не зависит от меня. Большой Град стал игрушкой серой мантии.
– Войди с ней в ментальный контакт, – потребовал стажер. – Попытайся ей все объяснить.
– Я не могу. Я сама заблокировала свое сознание. Сделала его непроницаемым для серой мантии. Этот процесс оказался необратимым.
Девушка опять закашлялась. Подождав, пока она придет в себя, Ник сказал:
– Я ни в чем вас не виню, хотя имею для этого все основания. Но Денис прав. Вы должны найти способ прекратить все это. Пусть люди, населяющие Большой Град, созданы противоестественным образом, но страдания их реальны.
– Вы думаете, я этого не понимаю?
Ник потянулся за сигаретами, но вспомнил, что они кончились, и досадливо поморщился.
– Должен быть какой-то выход, – сказал он. – Пускай вы пока этого не осознаете, но он есть.
– Допустим. – Илиона прищурила темные глаза. – Но как же мне его найти?
Бойцов несколько секунд обдумывал ситуацию, после чего сказал:
– Если выход и есть, то он есть в вашем сознании.
– И что это значит?
– Только одно. Вы должны освободить свое сознание.
На лице девушки отобразилось замешательство. Тогда Бойцов спросил:
– Вы когда-нибудь медитировали?
– Нет, – рассеянно ответила она.
– Это и сложно и просто одновременно. Я практикую медитации уже много лет. Не скажу, что я в этом мастер, но преподать вам небольшой урок я смогу.
– И вы правда уверены, что это чем-то поможет?
