легко вспорхнул в воздух и, сделав несколько замысловатых зигзагов, плавно опустился на верхушку стоявшей у окна пальмы.
— Браво, хороший бросок, — услышал он позади себя громкий голос Карло. — Один взмах — и плоды разума становятся уже плодами пальмового дерева, — продолжил он, направляясь к окну. — Всегда поражался твоим способностям превращать одно-единственное событие во множество его разновидностей… Ну-ка посмотрим, что сегодня нам преподнесли плоды твоего разума… — Карло снял с пальмы листок и, придирчиво изучив его содержание, небрежно помахал им в воздухе. — Да, плоды эти, прямо скажем, недозрелые… Хотя их количество явно преумножается! — Он сделал жест в сторону дивана.
— Лучше бы помог… вместо того, чтобы умничать, — недовольным тоном откликнулся Ренато.
— Но ведь ты же у нас занимаешься креативом, а я всего лишь приземленная персона, напрочь лишенная какой бы то ни было фантазии…
— Очень удобная позиция, — иронично заметил Ренато.
— И честная, — добавил Карло. — Ведь я не берусь за выполнение того, чего выполнить не в состоянии…
— Это что, намек на мою творческую нетрудоспособность?
— Временную, — подчеркнул Карло. — Всего лишь временную. Будем считать, что тебя свалила простуда. Такое ведь время от времени бывает со всеми… И обычно во время простуды больному выписывают какой-нибудь рецепт для выздоровления… Вот и я решил позаботиться о нем… — Он достал из кармана сложенный бумажный листок и протянул его Ренато.
— Что это? — даже не взглянув на него, поинтересовался Ренато. — Приговор к повешению за плохое исполнение служебных обязанностей?
— Лучше, — невозмутимо откликнулся Карло. — Это факс из Норчи. Тебе необходимо отправиться туда для обсуждения условий контракта с владелицей одного из предприятий, изготавливающих знаменитую в Италии ветчину.
— Ветчину? — удивленно переспросил Ренато. — Какого черта ей понадобилось от нашей фирмы?
— Такого, что и всем остальным, — прежним тоном ответил Карло. — Шоколадного.
— Что ты этим хочешь сказать?
Карло издал жалостливый вздох и убрал факс обратно в карман.
— С твоими интеллектуальными способностями в последнее время и впрямь творится что-то неладное, — посетовал он. — Эта синьора просит тебя изготовить к ее юбилею некое изысканно- шоколадное творение, которыми так знаменит шоколадный дом Ренато Вителли, — торжественно-величавым тоном объяснил он.
— Черт бы побрал всех этих помешанных на шоколаде именинников, — с досадой проговорил Ренато, лихорадочно комкая какой-то рисунок. — Я ведь даже не успел разобраться с прочими заказами, а тут еще эта ветчиноизготовительница…
— Ничего не поделаешь, придется тебе поднапрячься. Она готова заплатить очень большие деньги за срочность. А ведь они нам сейчас совсем не помешают…
— Они никогда никому не мешают, — проворчал Ренато.
— Очень оригинальное замечание, — с напускной серьезностью откликнулся Карло.
— Вот только одного не могу понять: почему ты сам не съездишь в эту Норчу? Ведь ты же все-таки мой помощник…
— Я бы с радостью, но она хочет видеть именно тебя.
— Ну что за чертовщина! — воскликнул Ренато, бросив скомканный лист на пол. — И надо же ей было объявиться именно сейчас, когда у меня в голове нет ни одной идеи!
— Возможно, хотя бы одна появится по дороге в этот городок… Да, кстати об идеях. Сегодня звонила синьора Товоли и интересовалась наличием идей по поводу ее заказа, который должен быть выполнен уже через неделю.
— Товоли? Владелица автозаправочной станции? — уточнил Ренато.
— Да, она убедительно просила что-нибудь оригинальное.
— Бензоколонку из горького шоколада в натуральную величину, — хмуро откликнулся Ренато.
— Неплохая идея, масштабная, — пряча улыбку, проговорил Карло. — Но, думаю, синьора Товоли не оценит твой размах…
— Жаль.
— Не переживай. Придумаешь для нее что-нибудь, когда вернешься из Норчи. Кстати, эта синьора Агостини, производящая ветчину, упомянула в своем сообщении, что она очень любит различные парковые ансамбли, вычурную архитектуру, ну и всякие там штучки подобного рода…
— Правда? Тогда может сделать для нее какой-нибудь вычурный фонтан из белого шоколада?
— Ну да, бьющий твоей глупостью, — иронично заметил Карло. — Нет уж, потрудись изобрести что- нибудь менее грандиозное и более привлекательное с точки зрения новизны… И это должна быть вовсе не шоколадная ветчина, — предупредил он очередное высказывание Ренато.
— Тогда я полностью обезоружен, — со вздохом констатировал тот. — Я опозорю нашу марку, вот увидишь…
— Не желаю лицезреть подобный кошмар, — решительно возразил Карло. — Которого, кстати, можно избежать, обратившись с просьбой о сотрудничестве к одной прелестной девушке из Монтефалько, — осторожно добавил он.
— Я не хочу ничего о ней слышать! — нервно прокричал Ренато, приступив к уничтожению нового эскиза. — И убедительно тебя прошу больше мне не напоминать о ее существовании…
— Вот как? Так ты, значит, уже успел ее забыть? — наивным тоном поинтересовался Карло.
— Представь себе! — вновь прокричал Ренато. — Я забыл раз и навсегда и Монтефалько, и Лауру… — Он осекся и после недолгой паузы объяснил: — В общем, ту девушку, о которой ты сейчас говорил… И вообще я выбросил из головы всех живущих там девушек… — скороговоркой добавил он.
— Лихо, — удивленно качнул головой Карло. — Вот только их имена, видимо, с трудом предаются забвению… Особенно одно из них, — многозначительно добавил он, но, увидев разъяренный взгляд Ренато, поспешно заверил: — Но ты обязательно справишься с этим, как только вернешься из Норчи…
5
Лаура неспешно водила карандашом по белому листу, на котором постепенно вырисовывалась шпалера, увитая мелкими бутонами роз. Завершив набросок, она выделила черным фломастером шпалеру, написала рядом с рисунком
Внимательно оглядев интерьер зала, Лаура быстро набросала карандашом несколько строк и заметила остановившегося рядом с ее столиком официанта.
— Вы уже ознакомились с меню? — вежливо поинтересовался он.
— Да, но так и не определилась с выбором. Принесите что-нибудь легкое, на ваш вкус… — не отрываясь от записи рецепта, проговорила Лаура.
— Могу посоветовать вам…
