собеседника, серьезно сказала Флавия.
— И важнее доставшейся тебе в наследство от горячо любимого деда табачной лавки? — недоверчиво покосившись на нее, поинтересовался Руджеро.
Флавия, опустив взгляд, тяжело вздохнула. Их нельзя сравнивать, мысленно ответила она. Они для меня одинаково дороги: улица в Санто-Доминго и табачная лавка в Ареццо. Она вдруг вспомнила, как после развода ее родители, погрузившись в водоворот каждый своей, богатой приключениями жизни, оставили ее на попечение деда, клятвенно заверив его при этом, что будут проявлять неустанную заботу о своей дочери. Поначалу Флавия с нетерпением ждала проявления обещанной ими заботы, но затем, поняв наконец, что та в их представлении сводится лишь к дорогим подаркам на день рождения и Рождество, перестала надеяться на нее, как когда-то на помощь доброй сказочной феи. А чтобы не возникало искушения проводить время в бессмысленном ожидании визита родителей, она дни напролет проводила в лавке Чезаре, как она обычно называла деда. Стараясь привить своей внучке трезвый взгляд на окружающую действительность, он никогда не тратил слова на бесполезные уверения в том, что ее родители в один прекрасный день вдруг все поймут и станут совсем другими. Он не обещал ей такого несбыточного чуда, как при встрече с нею обычно делали его сочувствующие знакомые, и Флавия была ему за это благодарна.
Именно поэтому его лавка для меня теперь нечто большее, чем просто источник дохода, мысленно призналась себе Флавия, возвращаясь от видений прошлого к образам настоящего, сосредоточившимся для нее в данный момент в лице ее бывшего мужа. Хотя, несмотря на все старания деда, я так и не смогла до конца избавиться от несбыточных мечтаний, его лавка всегда была для меня чем-то сродни вечно оберегающему талисману… Но Руджеро я об этом ничего не скажу… Не говорила в те дни, когда мы были женаты, не скажу и теперь… Я еще не знаю, как мне быть, как жить дальше… Твердо знаю только одно: лавку Чезаре у меня не отнимет ни Руджеро, ни кто-либо еще… После той улочки в Санто-Доминго она — единственное, что мне по-настоящему дорого… Ну а что предпринять в ответ на его угрозы, это я решу, когда посоветуюсь с Миреллой. Уверена, вместе мы придумаем что-нибудь…
— Ну так что же, ты поделишься наконец со мной своими размышлениями? — нетерпеливо поинтересовался Руджеро. — Ведь сколько бы ты ни отмалчивалась, принимать решение все равно придется…
— И я приму его, — сдержанно пообещала Флавия. — Но только позже… Сегодня я слишком устала с дороги… — С этими словами она вышла из кабинета, бросив последний взгляд на висевшую возле стеллажа картину.
Оказавшись на улице, Флавия растерянно огляделась вокруг, пытаясь вспомнить, в какой стороне было припарковано ее такси. Вся эта кутерьма последних нескольких дней лишила меня не только значительной части разума, но и, кажется, памяти тоже, мысленно заметила она.
И тут же услышала голос приближавшегося к ней с противоположной стороны улицы Анджело:
— Судя по твоему виду, деловая встреча прошла не слишком удачно. — Преодолев одним прыжком несколько остававшихся до нее шагов, он замер на тротуаре в подобострастной позе, участливо глядя ей в глаза.
— Она еще не окончена, так что это нормально, — натянуто улыбнувшись, сообщила Флавия. — В следующий раз, когда я, несмотря ни на что, все же добьюсь своего, мой внешний вид изменится в лучшую сторону, можешь мне поверить…
Анджело недоуменно вскинул брови.
— Зачем же ждать следующего раза? — непринужденным тоном откликнулся он. — Я ведь говорил тебе: с сегодняшнего дня ты можешь положиться на меня, что бы ни случилось…
И не успела Флавия поинтересоваться, что именно он намерен делать дальше, как Анджело направился к тем самым дверям, из которых несколько секунд назад вышла она сама.
— Куда ты идешь? — удивленно крикнула она ему вслед.
— В «Сигаро Амато», — на ходу сообщил Анджело. — Ведь, кажется, именно так называется фирма твоего бывшего мужа?
Флавия устремилась за ним, намереваясь преградить ему путь.
— Что ты задумал? Зачем ты идешь туда? Я запрещаю тебе делать это, — скороговоркой выпалила она.
Анджело остановился и, успокаивающе положив руки ей на плечи, проникновенно заглянул в глаза.
— Не беспокойся, я только побеседую с ним… Как мужчина с мужчиной… Ведь, насколько я понимаю, он не хочет идти тебе на уступки, верно? В таком случае ему придется пойти на уступки мне… На этот раз он будет сговорчивее, обещаю…
— Но ты даже не знаешь причины наших разногласий… Ты не имеешь представления, из-за чего возник спор… — сбивчиво проговорила Флавия, по-прежнему преграждая ему дорогу.
— Ничего, я попрошу Руджеро все мне доходчиво объяснить, и он, конечно же, не откажется, — широко улыбнувшись, заверил ее Анджело. — Тем более что мы неплохо знаем друг друга, так как долгое время жили в одном городе… И даже на соседних улицах, если ты помнишь… — многозначительным тоном добавил он. — Так что представлять нас друг другу нет необходимости, а значит, тебе вовсе не обязательно присутствовать в его кабинете во время нашей беседы, — решительно отстранив ее от дверей, заявил он. — Прогуляйся лучше по виа Торнабуони, отыщи что-нибудь необычное на одной из ее витрин… Или, если ты устала с дороги, подожди меня в такси. — Он вытянул ладонь в направлении кондитерской, возле которой Флавия увидела автомобиль, на котором приехала сюда из аэропорта. — Я попросил водителя припарковать машину там, чтобы тебе не пришлось далеко идти. Именно поэтому ты не сразу ее заметила, — услужливо объяснил Анджело. — Хочешь, я провожу тебя? — заботливо обняв ее за плечи, предложил он.
Флавия устремила на него изумленный взгляд и инстинктивно отстранилась.
— Нет, не нужно, — ответила она, продолжая смотреть на него так, словно еще недавно он был другим человеком, с другим лицом, другим голосом и цветом кожи, и вдруг, в одно мгновение, сменил свое прежнее обличье. — Теперь я вряд ли заблужусь… — с натянутой улыбкой попыталась пошутить она.
— Ну вот и хорошо, — улыбнулся в ответ Анджело. — Теперь я буду за тебя спокоен. Жди меня в машине, я скоро вернусь.
Флавия медленно, словно еще не очнувшись от долгого сна, перешла на другую сторону улицы и, приблизившись к такси, облокотилась на капот, задумчиво глядя на уже сомкнувшиеся за Анджело прозрачные двери.
— Послушайте, синьорина, вы говорили, что мне не придется ждать больше двадцати минут, а с тех пор, как я припарковался, прошло уже больше получаса, — услышала она возмущенный голос высунувшегося из окна водителя. — А теперь еще выясняется, что мне придется ждать и этого парня… — Он сделал жест в сторону здания. — Вы же сказали, что он передумал ехать с вами… И вот теперь я вынужден его ждать… Вы мне можете объяснить, что происходит?
Флавия безучастно пожала плечами.
— Если бы я сама это знала… — устремив невидящий взгляд куда-то вдаль, тихо проговорила она.
— Поверь мне, она уже почти готова сдаться. Тебе осталось только провести с нею еще одну, такую же жесткую, как и сегодня, беседу, и лавка ее деда будет у тебя в кармане, — уверенно заявил Анджело, вальяжно откинувшись в кресле, где некоторое время назад сидела Флавия. — Но она мне не нужна, ты же знаешь, — спокойно возразил Руджеро. — Я даже не представляю, что мне с ней делать…
Анджело небрежно махнул рукой.
— Тоже мне проблема… Кому-нибудь продашь…
Руджеро с сомнением покачал головой.
— Боюсь, теперь я уже вряд ли смогу появиться в Ареццо…
— Что, совесть замучила? — с ироничной усмешкой поинтересовался Анджело. — Ничего, она отступится от тебя, как только ты заключишь договор с братом той девушки, с которой я познакомился в самолете, когда летел в Доминикану. Я ведь тебе уже говорил, что он является одним из крупнейших производителей табачной продукции… Посуди сам, этот парень владеет шестью мануфактурами, которые выпускают десятки миллионов сигар… Я виделся с ним, когда он приезжал навестить сестру в Санто-
