– Об этом не тревожься. Мойра не даст мальчугану умереть с голоду.
– Да, я не сказала про Хитреца, – вздохнула Бригитта. – Бедняжка наверняка уже мертв!
– Вовсе нет, – засмеялся Йен. – Он жив, хотя и с перевязанной лапой. Представь, он добрался домой и на трех. Когда я уезжал из Данриджа, Гленда как раз лечила его. Они вдвоем с леди Отмой взяли на себя заботу о твоем звереныше.
Рано утром на следующий день Бригитта сидела в домике одна. Одетая в поношенную юбку и блузу, которая знавала лучшие дни, она заплетала волосы в толстую косу. Потом, скучая, решила прибрать в комнате. Когда делать больше было окончательно нечего, она села и стала ждать возвращения мужа.
– Ты готова, дорогая? – входя в дверь, спросил Йен.
– Да.
Заключив ее в объятия, Йен приник к ее губам в страстном поцелуе.
– Клянусь, что буду охранять тебя даже ценой своей жизни, – сказал он. – Ты никогда больше не испытаешь страха, обещаю тебе.
– Пожалуйста, не чувствуй себя виноватым, – попросила Бригитта. Сердце ее дрогнуло. – Это я совершила безрассудство. Я очень сожалею. Могла бы обойтись и без прогулки. Все вышло так ужасно.
Йен молча поцеловал жену еще разок и, развернув позаимствованный у Макдональдов шерстяной плащ, плотно закутал ее.
– Не снимай его. Я не хочу, чтобы ты снова простудилась.
Во дворе их уже ждали Магнус и десять воинов Макартуров, включая и Джеми, мужа ее кузины. Все верхом на лошадях. Рядом стояли Дадли, его жена и еще несколько членов клана Макдональдов. Взяв Ину за руки, Бригитта расцеловала пожилую женщину, потом поблагодарила Дадли и его сына Роба, который снял ее со скалы.
Йен посадил Бригитту на коня и повернулся к старому капитану. Достав из кармана увесистый кошелек, он протянул его Дадли и крепко пожал ему руку.
– Можете рассчитывать на мою дружбу и признательность, – с чувством сказал он.
– Вы редкий человек, Макартур, – криво усмехнувшись, заметил тот. – Многие стали бы моими смертельными врагами, спаси я ненароком их жен. Графиня, должно быть, необыкновенная женщина.
– Нет, – возразил Йен, садясь в седло позади жены. – Когда она здорова, ее язык не знает покоя, как и у прочих. Но я к этому уже, кажется, привык.
Все, за исключением Бригитты, рассмеялись, и Макартуры тронулись в путь, домой, в замок Данридж.
Прислонившись к мужу, Бригитта наслаждалась его близостью и ощущением его силы, которая внушала ей уверенность, утерянную было в ее безумных приключениях. Украдкой она взглянула на Джеми, скакавшего справа. Боже!.. Будут ли он и его жена Сприн хотя бы разговаривать с ней после всего, что она натворила? Ведь Джеми вполне мог поплатиться головой за ее безрассудство.
– Джеми, – окликнула его она, – прости, что я причинила тебе столько неприятностей.
Джеми искоса посмотрел на нее и кивнул. Он был зол, как тысяча чертей, но не мог же он, простой воин, назвать свою графиню дурой. Хотя, может быть, она это и заслужила.
– Я рада, – продолжала она, – что мой муж не изрубил тебя своим мечом.
– Ну что ты говоришь? Я слишком сдержанный человек, чтобы действовать так поспешно, – вмешался в разговор Йен.
Ехавший слева Магнус громко хмыкнул, чем заслужил осуждающий взгляд со стороны своего «сдержанного» кузена.
Несколько миль проехали молча. Ровное движение укачало Бригитту, и она невольно закрыла глаза. Но сон не шел, она впала в состояние какого-то транса, которое мешало по-настоящему уснуть.
– А что было в кошельке, который ты отдал Дадли? – сонно спросила мужа Бригитта.
– Золото. Этот мошенник намекнул, что хотел бы выкуп за твое спасение, – сказал ей Йен.
Бригитта открыла глаза и замолчала, задумавшись.
– И что? – спросила она наконец. – Сколько же я стою в золотой монете?
Йен улыбнулся, с нежностью глядя на жену. Давно привыкший к уловкам Бригитты, он знал, что за ее легким, небрежным тоном скрывается жгучее любопытство.
– Это был неравноценный обмен, дорогая, – уклончиво ответил он.
– Есть в жизни кое-что, чем мы особенно дорожим, – сказала она. – И все же, сколько я для тебя стою?
– Дорогая, это был не обмен, а так… подарок.
Бригитта нахмурилась, раздумывая, как это понимать: как комплимент или как оскорбление. «Должно быть, моя цена выше», – решила она наконец, и на губах ее появилась улыбка.
– Я уверена, – скромно сказала она, – что твое высокое мнение обо мне основывается на чувстве, а не на той цене, которую могут за меня предложить.
Хмыкнув, Йен наклонился к ее уху.
– Я люблю тебя, – шепнул он, – но я любил бы тебя больше, если бы ты обходилась мне дешевле.
– О! Ты просто невозможен! – покачала головой она.
