Не знаю, как вы, а я тут же скинула намозолившие ноги туфли (каблук сразу хрупнул, снова отламываясь), с диким визгом промчалась по всем комнатами и с разбегу влетела на огромный стол.
– Ииии-эхх!!! – восторженно взвилось к потолку.
– Э-э-ээ… привет, – осторожно донеслось от входа.
В дверном проеме стояла девушка лет двадцати, озадаченно глядящая на бесящуюся ведьму.
– Привет, – смущенно отозвалась я, боком «незаметно» соскальзывая со стола. – А ты кто?
– Я? – Девушка растерялась. – Ну… это, проводник…
– А-а-а! – облегченно выдохнула я, испугавшаяся, что ввела в шоковое состояние какое-нибудь светило местной поэзии или прозы.
– А ты… вы кто? – осторожно поинтересовалась собеседница, все так же не отлипая от косяка.
– Я ведьма, – торопливо пояснила я. – Странница.
Девушка кивнула, явно облегченно вздыхая:
– А, понятно. А то я уж думала – кого это занесло, вроде бы всего на пять минут отлучилась!
Я лукаво усмехнулась:
– А что, так не похожа?
– Ни чуточки!
– Да ну? А какой, по-твоему, должна быть ведьма?
– Ну… А ты не обидишься? – с опаской спросила она. Я яростно замотала головой. – Ну такой старой, дряхлой бабкой, курящей трубку на ходу и злобно скрежещущей себе под нос заклинания, как только ей что-то не понравится.
Я расхохоталась:
– Ну тогда, боюсь, мы все тебя разочаруем! Тае полтысячи лет, но вот на бабку она похожа ничуть не больше тебя или меня. Курить вредно и девушкам не идет, а если бы мы пускали в ход магию каждый раз, как только нам что-то не по нраву, то она бы кончилась буквально через три часа.
Девушка неуверенно улыбнулась:
– Правда?
– Конечно! – горячо заверила я. – Кстати, давай знакомиться. Меня Иньярра зовут.
– Меня – Лена.
– Вот и чудненько! – жизнерадостно улыбнулась я. – Здесь есть где воду на чай вскипятить? У меня плюшки есть…
– Сейчас, – словно опомнившись, кивнула девушка и опрометью кинулась в закуток за одним из недавно осмотренных мною странных приспособлений.
ГЛАВА 2
– А ты сюда надолго? – поинтересовалась Лена, искоса кидая взгляд на почти полное блюдо с плюшками: взять булочку первой она не могла из соображений приличия, а хотелось. Знала бы она, куда ведьмы обычно посылают эти самые приличия…
– Едва ли. Вот соберемся все – и куда-нибудь поедем, – ответила я, беря плюшку и тем самым прекращая душевные терзания девушки, тут же вцепившейся в выпечку.
– А ваф фуфет фного? – профырчала она сквозь плюшку. Услышала себя, тут же смутилась и принялась усердно глотать недожеванное, чтобы повторить почетче. Но я и так все поняла.
– Нас будет трое. Три ведьмы. И вообще-то эти две должны были уже приехать, а не запугивать меня красочными описаниями всех пыток, коим меня подвергнут, если я опоздаю.
Лена сдавленно фыркнула сквозь плюшку:
– А после шабаша трех ведьм дом-то устоит?
– После шабаша – устоит, – успокоила девушку я. – А вот после разборок, кто опоздал и почему, – едва ли!
Лена понимающе хмыкнула и замолчала.
Я, неторопливо отхлебывая из чашки, исподволь рассматривала ее и гадала, что же такое неуловимо притягательное кроется за этой неброской внешностью и простотой. Что-то не поддающееся описанию, но почти материально ощутимое и безумно родное моей страннической натуре.
В конце концов, проводников тоже не абы как набирают…
– Иньярра?
– Ммм? – отозвалась я, легонько прихлебывая горячий чай.
Лена поколебалась, теребя в руках прядку волос, но все-таки спросила:
– А что ты будешь делать, если тебе… станет плохо? Грустно… Тоскливо…
Я медленно поставила чашку на стол и спокойно ответила:
– Пойду на Путь.
