отказали в разрешении нанести вам визит, как это пристало джентльмену. Пришлось мне придумать план, как вас увидеть. Я решил дождаться у дома леди Беатрисы, когда вы снова выйдете в сад. Но, увидев, что вы покидаете дом, последовал за вами.
– Вы снова следили за домом? Это глупо. Я ведь могла оставаться дома весь день.
– Конечно, глупо, но мне повезло.
– Воистину повезло. Вы, очевидно, мастер устраивать тайные свидания с леди, когда и где вам захочется.
Лорд Данрейвен сложил руки на груди и принял расслабленную позу, прислонившись бедром к столу.
– Это верно, – улыбнулся он своей чарующей улыбкой. – Но верно также и то, что в последнее время я утратил интерес к таким выходкам. Когда-то я занимался этим ради забавы и развлечения. Теперь я делаю это, потому что вы – первая молодая леди, которая отказалась позволить мне нанести ей визит, как приличествует джентльмену.
Почему-то это откровенное признание вызвалоу Миллисент желание подарить графу искреннюю улыбку.
– Это следовало понять как намек, что я не хочу вас видеть.
– Намек? Я воспринял это как вызов. Я решил, что, возможно, вы не хотите, чтобы кто-нибудь увидел нас вместе из-за моей дурной славы и вашей безупречной репутации.
Услышав это, Миллисент тихонько рассмеялась – тихонько, но безудержно. Лорд Данрейвен был так очарователен, он окутывал ее, словно подарок, который предназначался ему самому.
– Ш-ш, – приложил он палец к губам. – Я думаю, никто не знает, что я здесь.
Миссис Браун и лавочница по-прежнему не были видны из-за рулонов тканей, только теперь они отошли гораздо дальше от Миллисент, чтобы посмотреть на баночки с кремом, с пудрой или на что-то еще, выставленное на дальнем прилавке.
Миллисент откашлялась и снова коснулась ткани.
– Вряд ли, – сказала она, но потом все-таки спросила: – Как вы могли сюда попасть, оставаясь незамеченным?
– Я прошел переулком и проскользнул через заднюю дверь. – Лорд Данрейвен оглядел рулоны тканей. – Я думаю, сейчас здесь никого нет, кроме нас с вами, вашей спутницы и лавочницы.
– Слава Богу. Вас могли бы поймать.
– Да.
– Вас это не тревожит?
Он еще немного приблизился к ней и, еще больше понизив голос, сказал:
– Из-за вас – да. Что же до меня, то есть вещи, ради которых стоит рисковать, мисс Блэр.
Миллисент взялась рукой за край ткани, сделав вид, будто рассматривает ее, хотя ей хотелось смотреть только в зовущие глаза лорда Данрейвена, хотелось сказать ему, как она польщена тем, что он преодолел такие трудности, чтобы снова увидеть ее.
По правде говоря, он должен бы знать, как ей трудно противиться ему. Его улыбка, его манеры и даже его дурная репутация смущали ее, тревожили... и пленяли. Но Миллисент ни в коем случае не должна показывать ему, что это сегодняшнее свидание с ним стоит, по ее мнению, риска быть застигнутой при интимном разговоре с мужчиной.
Она медленно, глубоко вздохнула. Но что же ей делать? Его ухаживания привлекут к ней внимание света и создадут угрозу ее работе по поручению тетки. А ведь самое главное – сохранить эту работу в тайне. Если на Миллисент падет подозрение, то могут узнать, что ее тетка и есть лорд Труфитт. Она не должна рисковать положением тетки в обществе.
Может, следует признаться тете Беатрисе или виконтессе Хиткоут и спросить, как ей вести себя с этим красивым повесой, который, конечно, действовал слишком напористо для нее, для девушки, выросшей в деревне.
Плавным жестом лорд Данрейвен взял ее руку в перчатке и осторожно притянул Миллисент к себе, скрывая ее вместе с собой за рулонами тканей. Миллисент вздрогнула, но не отодвинулась. Как могла бы она это сделать, если ей так хотелось снова почувствовать его объятия?
– А это вас напугало?
Она посмотрела ему в глаза. Они находились так близко друг от друга, что Миллисент ощущала его дыхание.
– Да.
Уголки губ лорда Данрейвена приподнялись в проказливой усмешке.
– А в этом страхе есть что-нибудь хорошее?
– Да.
«Очень даже хорошее».
Ах, какой он хитрый. Разве могла бы она солгать ему и сказать, что это не так? Потому что, конечно же, это было чудесно – чувствовать себя в уютной защищенности его сильных рук.
Теперь уже лорд Данрейвен не усмехался, а широко улыбался. Миллисент не ощущала страха в его объятиях, не чувствовала никакой опасности. Он был сильный, и ему ничего не стоило подавить ее волю. Миллисент знала только, что находится сейчас там, где ей хочется находиться.
– Вы не возражаете, если я вас поцелую? – спросил лорд Данрейвен.
