– Прости, но мне нужно знать. Все в порядке, если ты решишь... – Совсем не все в порядке, но она отчаянно хотела знать правду. – Мне... просто нужно определиться. Для себя. Я знаю, что это ничего не изменит. Но пожалуйста, скажи мне. – Заметив, что, не чувствуя боли, она выкручивает себе руки, она скромно положила их на колени, как подобает леди.
– Ты закончила, Имп? Она подняла глаза.
– Д-да.
Он взял ее руку в свои ладони. Пруденс приготовилась с достоинством принять правду, какой бы горькой она ни была.
– Во-первых, позволь мне прояснить ситуацию. Я не предлагал тебе стать моей любовницей. Что навело тебя на эту мысль?
– Филипп сказал...
– Мне следовало догадаться, – покачал головой Гидеон. – Я думал, все в прошлом.
Пруденс закусила губу и кивнула:
– Да. Это так. Прости. Я сначала подумала, что ты в очень неопределенной форме делаешь мне предложение. Но он утверждал, что ты, сказав «Приди, любимая моя, с тобой вкушу блаженство я», говорил только о покровительстве. – Ее щеки снова вспыхнули, а тело охватила сладостная дрожь, когда она вспомнила предыдущую ночь. Он подарил ей блаженство, которое она даже не могла вообразить. – Поэтому у меня не было уверенности.
Прикрыв глаза, он опустил лицо в ладони. У него вырвался то ли смех, то ли стон.
– Этим стихотворением, моя любимая, не повеса просил стать тебя его любовницей, а бедный беспомощный глупец, отчаянно влюбившийся в первый и последний раз в жизни, путано сделал первое предложение в жизни.
Пруденс задохнулась. «Влюбившийся в первый и последний раз в жизни? Отчаянно влюбившийся?»
Гидеон покачал головой и сконфуженно улыбнулся.
– Как видишь, я не слишком умею делать предложения – не было практики. Я отчаянно хотел уговорить тебя, но ничего не получалось. Так что пришлось призвать на помощь поэзию. – Он чуть отстранился и провел рукой по волосам. – Господи, я думал, это было романтично!
– Было, конечно, было! – Пруденс снова схватила его руки. – Прости, что я усомнилась в тебе. Просто это...
– Мое достойное сожаления прошлое, я знаю. Но я больше не повеса. Для меня в мире существует только одна женщина – моя Пруденс.
И в подпрыгивающей на ухабах карете он опустился на одно колено, взял руку Пруденс и сказал:
– Любимая, ты выйдешь за меня замуж и сделаешь меня счастливейшим мужчиной на свете?
– Да, – выдохнула она, почти не видя Гидеона сквозь слезы. – Да, с радостью. Я так счастлива. Как печально, что у меня оставались сомнения, после того как мы... мы... э-э... – Она замолчала, не умея подобрать слова к тому, что они совершили вместе.
– Вкусили блаженства? – поднимаясь, подсказал Гидеон. Его светящиеся нежностью глаза лукаво блеснули.
– Да.
Переполненная чувствами, которые искали выхода, Пруденс бросилась ему на грудь, и они упали на сиденье. Она обвила руками его шею и целовала его в губы, подбородок, скулы, снова в губы.
– Я люблю тебя, Гидеон. Я так тебя люблю!
– Пруденс, – простонал он. – Ты моя любовь, моя жизнь, мое сердце.
Она жадно исследовала его руками, губами, словно пробуя его на вкус, дрожа от удовольствия и страсти. Она хотела его всего целиком.
– Можно, я расстегну твою рубашку?
– Ты можешь расстегнуть все, что пожелаешь, – улыбнулся Гидеон.
– Просто мне хочется прикоснуться к тебе, ты такой восхитительный, – пробормотала она, потянув за полы рубашки.
– Тогда действуй, любимая. – Он потянулся к ней, но Пруденс его остановила.
– Нет, теперь моя очередь. Пожалуйста, сиди спокойно.
Гидеон откинулся назад, в его глазах плясали веселые огоньки.
– Ты любишь командовать?
Ее руки исследовали каждый участок его тела, изучая, открывая для себя разницу между мужским и женским телом, восхищаясь его мощной силой, твердыми мышцами там, где у нее была нежная плоть, легкими завитками волос.
Вспомнив, как поступал он, Пруденс провела языком по его коже, сначала немного неуверенно. Так вот каков вкус любви! Чуть солоноватый, немного резкий и опасный, но такой правильный. Его грудь, покрытая твердыми мышцами, легкой порослью темных волос щекотала ей губы. Она нашла темный кружок соска, так похожий на ее и такой отличный. Вспомнив, какое наслаждение она испытала накануне, Пруденс тронула его сосок кончиком языка и лизнула его. Гидеон застонал от удовольствия. Этот звук дал ей почувствовать силу своей женственности. Она занялась другим соском, то проводя по нему языком, то втягивая в рот, чувствуя, как нарастает его возбуждение. Как обидно, что им придется ждать. Она потерлась об него, и он снова застонал.
– Пруденс, ты меня убьешь.
