незадолго до смерти он узаконил порядок наследования, согласно которому все владения должен наследовать старший сын. Кунигунда, мать двоих младших сыновей, испугалась возможных больших семейных раздоров из-за этого. Поэтому она обратилась к брату с просьбой внести изменения в данный порядок. Максимилиан, убежденный аргументами сестры, удовлетворил ее просьбу, не вызвав при этом возражений со стороны баварского дома. Но право первородства, как задумал Альбрехт IV, осуществилось само собой: младший сын Кунигунды принял церковный сан, а средний сын, Людвиг, умер бездетным.
В последнее время, когда Максимилиан еще находился в Нидерландах, главной проблемой для него оставалась та же, что отягощала и его старого отца: господство Маттиаша Корвина над Веной и Нижней Австрией. С детских лет у него остался горький опыт, связанный с этим человеком, чья длинная тень преследовала его в течение долгих лет даже в самых отдаленных областях империи. Он прекрасно сознавал: необходимо добиться окончательного решения — или навсегда отказаться от своих земель на востоке. Венгры распространились по Нижней Австрии, они заняли даже крепость Нейштадт в Вене, и казалось, это положение сохранится на вечные времена. Максимилиан уже давно перешел бы к действиям, если бы не постоянная нехватка денег. Он, хорошо зная противника, считал невозможным собрать войско, способное добиться успеха, без соответствующих финансовых средств. Король все мог себе позволить, только не поражение от столь опасного врага.
Речь шла не только о победе над Маттиашем Корвином. Война с ним могла породить новых врагов. Беспокойство Максимилиана имело под собой почву, ведь венгерского короля, женатого на неаполитанской принцессе, весьма вероятно, стали бы защищать войска из этой итальянской местности. После долгих размышлений Максимилиан решил договориться с Маттиашем Корвином по-хорошему. При этом он даже намеревался предложить ему Нижнюю Австрию, но Фридрих III категорически отверг такую возможность. Внезапная смерть Маттиаша Корвина (6 апреля 1490 г. с венгерским королем в Вене случился апоплексический удар) изменила ситуацию коренным образом, наконец открыв для Максимилиана ворота его австрийской столицы. Почти за одну ночь он собрал при финансовой поддержке тирольцев войско из ландскнехтов и с блеском вошел в Вену, где его встретили как победителя. Казалось, череда побед Максимилиана не кончится. Со своим войском он глубоко вторгся в венгерские земли, одерживал одну победу за другой, завоевал город Штульвайсенбург, где короновались венгерские короли, и намеревался штурмовать Офен. Но тут его ландскнехты подвели черту под победным счетом. Несмотря на их бесчинства, подобно вандалам, в Штульвайсенбурге и других городах, Максимилиан никак не мог унять их жажду наживы, и в последующие после этого недели в войске начался бунт. Королю пришлось, скрежеща зубами, подать сигнал к возвращению. Год 1490-й, наполненный грозными событиями, как будто хотел взять на себя все невзгоды этой жаркой зимы. Кроме того, Максимилиану внушала опасение помощь польских Ягеллонов своим венгерским братьям: неясным оставалось, насколько сильным может быть польское войско. И хотя для него являлось заманчивым короноваться венгерским королем, он свернул с полпути и наблюдал, как венгры выбирают королем богемца Владислава. Какая разница — Максимилиан или Владислав! Но венгры знали, что делали: по сути, они сами управляли новым королем.
Но кое-что Максимилиан все же выговорил для себя: он указал на старые соглашения о наследовании между Венгрией и Габсбургами и приказал записать, что венгерская корона должна перейти к Габсбургам, если Владислав умрет без наследников мужского пола. 7 ноября 1491 г. официально заключили Прессбургский мир, утвержденный в феврале следующего года собранием венгерского рейхстага. Максимилиан в течение сравнительно короткого времени решил проблему, над которой его отец безуспешно бился долгие десятилетия.
Одна невеста и два жениха
Военные действия на востоке требовали от Максимилиана всех его сил, из-за этого он непозволительно мало заботился о важном, как потом выяснилось, обстоятельстве своей личной жизни. После долгих лет вдовства он решил опять жениться. Вероятно, государственные соображения, а не сердечная склонность — о любви говорить не приходится — побудили его просить руки двенадцатилетней наследницы Бретани. После ранней смерти Марии Максимилиан не вел жизнь отшельника: любил женщин без сложностей и ограничений. Большое число внебрачных сыновей и дочерей свидетельствует о его амурных похождениях во всех частях империи. Если верить летописцам, можно насчитать по меньшей мере тридцать шесть внебрачных сыновей короля, из них лишь немногие известны по имени. Где бы ни находился Максимилиан, он всегда становился любимцем окружавших его дам. Он был не в силах устоять перед заманчивым соблазном и многих осчастливил появлением ребенка. Из всех этих любовных похождений следовало: тридцатилетний мужчина не может оставаться вдовцом до конца своих дней. Когда Максимилиан узнал, насколько богата единственная дочь последнего герцога Бретани Франциска II, он решил просить руки «золотой» девушки. Анна, еще почти ребенок с очаровательным личиком и роскошными волосами, единственным недостатком имела небольшую хромоту, полученную при рождении, скрывая ее с большим самообладанием. Ее отец придавал большое значение образованию единственной дочери, поэтому Анна благодаря уму и жизнерадостности считалась необыкновенно очаровательной молодой девушкой.
Как и следовало ожидать, Максимилиан получил из Бретани положительный ответ. Немецкий король и будущий император являлся предметом мечты каждой юной принцессы в Европе. Молва о его привлекательной внешности, а также славных подвигах и лихости ходила повсюду и перешагнула далеко за пределы империи. Женитьба в Бретани, должно быть, казалась Максимилиану более или менее рутинным обстоятельством, у него ни разу не нашлось времени взглянуть на невесту собственными глазами: достаточно и рассказов о ней! Его сердце еще принадлежало Марии — Анне невозможно ее заменить!
После выполнения всех формальностей с Бретанью он послал двух доверенных лиц, принца Оранского и Вольфа фон Польхайма, в Ренн, где со всей пышностью свадьбу отпраздновали per procurationem. Один из присутствующих так описывает это торжество: «Король Максимилиан послал подданных, одного по имени Херболо фон Польхайм, в Бретань для встречи королевской невесты, его встретили с почестями в городе Ренне, и там же фон Польхайм спал с королевской невестой, как это следует по княжескому обычаю, когда их посланники спят с княжескими невестами в латах, обнажив правую руку и правую ногу, а между ними положили обнаженный меч. Так делали древние князья, и обычай еще сохранился. Когда все это исполнили, с большим усердием совершили крестный ход со службой для освящения брака».
Максимилиан, слишком занятый делами в империи и в Венгрии, не очень стремился к скорой встрече с молодой женой. Наверное, сказалась его излишняя наивность по отношению к французам, иначе он безотлагательно поспешил бы в Бретань для официального бракосочетания. Ничто не препятствовало фактическому заключению брака. Очевидно, Максимилиан не принял во внимание коварство молодого французского короля Карла VIII, по условиям Аррасского мира считавшегося официальным мужем его дочери Маргариты.
После смерти Людовика XI его дочь Анна де Божё, приняла регентство над несовершеннолетним братом. Она по хитрости, а также по дипломатическим способностям и политическому мышлению, превосходила большинство правителей в Европе, и прежде всего своего брата Карла VIII. Маргарита, привезенная в Амбуаз, крепко привязалась к ней. Анна охотно взяла ее под крылышко — в конце концов, речь шла о будущей королеве Франции! По крайней мере если не случится что-нибудь неожиданное. Неожиданное случилось за одну ночь!
Бретань не только слыла богатой страной, она являлась также последним ленным владением французской короны, однако ее правителей не слишком заботила зависимость от Франции. Когда умер герцог Франциск II и Максимилиан протянул к стране руки, при дворе Амбуаза все наконец проснулись. Это не должно произойти! Анна Бретонская не имела права отдавать руку немецкому королю, тем самым предоставив ненасытному Габсбургу возможность получения новых земель. И почти посреди Франции!
Дело не ограничилось бурными протестами, посланными в Ренн Анной де Божё и ее братом Карлом VIII. Для подкрепления угрожающего жеста собрали войско из 30 000 ратников, которое в случае необходимости могло напасть на Бретань. После свадьбы per procurationem настал момент действовать, пока не стало слишком поздно. Максимилиан еще не прибыл в Бретань собственной персоной, брак еще не стал фактом. Не тратя времени на испрошение расторжения брака с маленькой Маргаритой у папы
