лишь ждал, когда он, наконец, устанет и просто прикончит меня, избавив тем самым от страданий. А в том, что именно к этому все идет, сомнений не было.
Когда дверь внезапно отворилась, и на пороге возник сероглазый вампир, я восседал все на том же стуле и больше всего напоминал кусок мяса, плюющийся собственной кровью.
— Андрей, — удивился мой мучитель, — неужели ты решил к нам присоединиться?
— Грэгори хочет тебя видеть, — невозмутимо ответил вампир по имени Андрей.
— Я думал, что должен сначала закончить здесь, — Дитрих кивнул в мою сторону, и я невольно вздрогнул при слове «закончить».
— Думать — не твоя забота, — все так же ровно произнес Андрей. Интересно, хоть что-то в этом мире способно вывести его из равновесия? — Ему все равно никуда не убежать.
Дитрих посмотрел на меня с грустью, словно я был его любимой игрушкой, с которой он вынужден расстаться.
— Еще увидимся. Не скучай, — обнадеживающе бросил он и пошел следом за Андреем.
У меня появилась неоценимая возможность прийти в себя и собрать разбегающиеся мысли в объятой пламенем голове. Дернув руки в попытке освободиться, я выяснил две вещи: во-первых, наручники не сломать и, во-вторых, у меня, кажется, вывихнуто плечо. И то и другое было одинаково плохо.
Запрокинув голову назад, чтобы хоть немного остановить поток крови из носа, я стал обреченно ждать возвращения Дитриха, а вместе с ним и свою неизбежную смерть. Глупо, конечно, но умирать отчего-то не хотелось.
Не прошло и нескольких минут, как дверь снова отворилась. Что ж, вот оно. Не так уж и долог будет мой век. Я даже не собирался открывать глаза, продолжая сидеть с запрокинутой головой в ожидании нового удара, но его, как ни странно, не последовало. Вместо этого я почувствовал, как кто-то снимает наручники с запястий. Уже через мгновение у меня появилась возможность расправить плечи. Это оказалось намного приятнее, чем можно было себе представить.
Потерев затекшую шею, я приоткрыл глаза и с удивлением встретился взглядом с Амарантой. Она стояла передо мной с наручниками в руках, всем своим видом выражая крайнюю степень сочувствия, но при этом на ее лице блуждало выражение из разряда: «Я же тебе говорила».
Я почувствовал всепоглощающее счастье. Ни один буддистский монах даже после десятилетий медитаций даже мечтать не смел о такой нирване. Не знаю, чему я радовался больше: тому, что еще жив и, кажется, сегодня не умру, или тому, что Эмми все-таки не до конца ко мне равнодушна. Иначе зачем она, рискуя собой, спасает меня?
— Я уж думал, ты не придешь, — пробормотал я разбитыми губами. Говорить оказалось неожиданно больно.
— Жутко выглядишь, — Амаранта передернула плечами.
— Твой дружок знает толк в боли, точнее, в способах ее причинения.
— Идти сможешь? — Эмми оглянулась на дверь. — У Андрея не получится долго удерживать Дитриха, надо торопиться.
Второй раз просить не пришлось. Теперь, когда я на собственной шкуре прочувствовал, что не все вампиры одинаково дружелюбны, задерживаться здесь не хотелось. Кое-как поднявшись на ноги и прижимая к туловищу пострадавшую руку, я побрел к двери, но не ушел бы далеко, если бы не Эмми. Почти всю дорогу до запасного выхода она тащила меня на себе. Все-таки здорово, когда любимая девушка — вампир и может поднять вес, во много раз превышающий ее собственный!
Как только мы вышли из клуба в темный переулок. Амаранта отпустила меня.
— Дальше тебе придется добираться самому. Я вызвала такси, оно стоит за углом дома, — Эмми показала направление. — Тебе лучше как можно скорее уехать из города, пока они снова не нашли тебя. А они будут искать. Уж поверь.
— А как же ты? — Вспомнилось, как однажды я тоже просил ее уехать и как она меня не послушалась. К этому моменту я уже знал, что поступлю точно так же.
— Со мной все будет в порядке. Он не причинит мне вреда.
— И твоему другу тоже? — Не то чтобы меня сильно волновала судьба малознакомого вампира, скорее, хотелось понять, какие между ними отношения.
— И ему тоже, — как эхо повторила Амаранта, не выказав при этом беспокойства за безопасность Андрея. Это немного успокоило.
— Но как же мы? — Я не решался уйти, а она с каждой минутой нервничала все больше.
— А нас уже давно нет, Влад, — Амаранта пожала плечами. — К чему ворошить прошлое? Я уже не та Эмми, которую ты когда-то знал, я стала чудовищем, которых охотники привыкли убивать. В следующий раз, когда мы встретимся, мы будем по разные стороны баррикад.
— Но ведь ты спасла меня сегодня.
— Это мой прощальный подарок, — Эмми отступила к двери.
— Весьма щедро с твоей стороны.
— А я никогда не была скрягой, — после этих слов Амаранта скрылась за дверью черного хода, а я остался один посреди темного переулка: больше всего на свете желая бежать вслед за ней, но, как назло, почти не в состоянии даже ходить.
15
СВЕЖАЯ КРОВЬ
Не помню точно, как именно вернулся в гостиницу. С водителем повезло, он был настолько добр, что провел меня мимо вытаращившего глаза портье и помог добраться до номера. Там я, наконец, получил возможность лечь, что принесло мне неописуемое облегчение.
Только на следующий день ближе к обеду я начал приходить в себя, кое-как добрел до ванной комнаты и там, стоя перед зеркалом, подверг тщательному осмотру понесенные потери. Хоть я и с трудом узнал себя в зеркале, зубы по странному стечению обстоятельств остались на своих местах. Чувствовалось, что и серьезных травм внутренних органов тоже нет. Видимо, Дитрих только разогревался и бил даже меньше, чем вполсилы, потому что всего один полноценный удар вампира вполне мог отправить меня к праотцам. Не считая вывихнутого плеча, которое, кстати говоря, беспокоило довольно сильно, и превратившегося в сплошное месиво лица, со мной все было более или менее в порядке.
Конечно, я ни на минуту не переставал думать об Амаранте. Плохо же она меня знает, если надеется, что я просто так сдамся и уеду из Питера. Когда меня избивал Дитрих, я думал, что Эмми и в самом деле потеряна для меня раз и навсегда. Но она, рискуя своей жизнью, спасла мою. Это доказывало, что Амаранта склонна преувеличивать степень своего равнодушия ко мне. Но было и кое-что неприятное. Например, признание в том, что она стала чудовищем. Наяву ее руки были не просто теплыми, а даже горячими, как в том сне. А значит, Эмми ни в чем себе не отказывает, и в еде в том числе.
Неужели она больше не придерживается ею же придуманной диеты? Что, если она стала безжалостной убийцей? А не ты ли сам толкнул ее на это, вежливо поинтересовалось второе «я». Ошибки надо исправлять. Даже если я не смогу вернуть девушку, то хотя бы освобожу ее от этой ненормальной семейки вампиров. Не думаю, что она пришла к ним по собственной воле. Возможно, повторяющиеся сны были всего лишь плодом моей фантазии, но Амаранта все же нуждалась в помощи, пусть она сама это не осознавала. Ведь я помнил, с каким ужасом и отвращением она говорила раньше о необходимости убивать людей. Не верится, что несколько месяцев могли принципиально изменить ее позицию.
Пришлось немного повозиться, чтобы вернуть себе некое подобие человеческого облика. Учитывая больную руку, сделать это оказалось не так-то просто. Следующим пунктом в распорядке дня значился визит к врачу. Приятной наружности доктор за небольшое вознаграждение без особых расспросов вправил мне руку. Правда, при этом он все время косился на мое разбитое лицо, но после красочного рассказа о нападении хулиганов потерял ко мне всякий интерес.
С вправленным плечом, но без особого осознания, что же, собственно, теперь делать, я вышел из поликлиники. Именно в этот момент телефон заиграл мелодию из мультфильма. Телепат у меня брат, что
